Прошло много недель с тех пор, как они получили последние вести о Тарне. Однажды в разгар его страданий Ричиусу во сне явился Тарн, но, когда он проснулся, видение исчезло, и он мог думать лишь о том, как давно искусник уехал в Чандаккар. Тогда он горевал о Тарне, не сомневаясь, что его давний соперник погиб. К утру его страхи улеглись, однако он, как и все остальные, ломал себе голову над вопросом, куда пропал правитель Люсел-Лора. Чандаккар был далек и опасен, и Тарн давно мог стать невкусным обедом для какого-нибудь льва.

Тем не менее Ричиус никогда не высказывал своих опасений Дьяне. Они с Тарном не были любовниками, но их связывало супружество, и Ричиус догадывался, что печаль Дьяны во многом объясняется ее тревогой о муже. Оба, словно сговорившись, избегали этой темы и наслаждались обществом друг друга. А в это время за стенами замка шла война за их жизнь, и все новые люди гибли, рассказывая наивные истории о глупой отваге.

А потом Форис наконец вернулся в замок Дринг. Это произошло ночью, когда шел сильный дождь. Душный день завершился грохочущими потоками. Ричиус сидел у себя в спальне, когда в дверь постучали. Это оказался думака Джарра, боевой мастер. Ричиус приканчивал остатки вечерней трапезы и открыл дверь, держа в руке полуобглоданную кость. Джарра скорчил неодобрительную гримасу.

— Джарра! — Ричиус торопливо положил кость на тарелку. Ему было неловко есть в присутствии отощавшего старика. — В чем дело? Форис вернулся? — Он указал на коридор. — Форис?

— Форис, — закивал Джарра. Он повернулся и поманил Ричиуса за собой. — Гомин иса ар, Кэлак.

— Он меня ждет? Сейчас, подождите секунду.

Он мигом вернулся к кровати за сапогами. Надев один, поскакал к двери, надевая второй сапог на ходу. Усталый помощник Фориса вновь велел ему знаком следовать за ним и вывел из спальни в коридор. Там Ричиус увидел небольшую толпу: все с нетерпением ждали новостей о своем господине. Думака вытянул руку и зарычал на них, требуя расступиться.

Ричиус прошел за Джаррой по коридорам в заднюю часть замка. Там было тише и не так светло из-за малого количества окон, путь им освещали только редкие факелы. Прежде Ричиус не бывал на этой половине замка. Он решил, что здесь располагается комната Фориса и его близких, а ему совершенно не хотелось снова столкнуться с умненькой девочкой Прис. Вдоль западной стены расположились перекосившиеся деревянные двери, высокий потолок почернел от многолетнего слоя факельной копоти. В труднодоступном углу растянулась сложная паутина. Подойдя к одной двери, Джарра дважды стукнул и сразу же открыл.

Ричиус заглянул через плечо старика. В комнате стоял круглый низкий стол с разбросанными вокруг него зелеными подушками для сидения. Стены были завешаны мягкими тканями. В центре стола ровным пламенем горели свечи в подсвечнике, они заливали мягким сиянием две безмолвные фигуры. Мрачный Форис сидел у стола, скрестив ноги. Рядом с ним на коленях стояла Дьяна, покорно склонившая голову. Когда Ричиус вошел, она даже не пошевелилась.

— Форис? — вымолвил Ричиус.

Военачальник с трудом улыбнулся. Думака Джарра уселся рядом с Форисом. Оба печально смотрели на Ричиуса. Не зная, следует ему сесть или остаться стоять, Ричиус ждал, когда Форис заговорит. Наконец он это сделал — и его голос прозвучал слабо и неуверенно.

— Военачальник просит тебя сесть, — объяснила Дьяна. Она говорила, не поднимая головы.

Ричиус почувствовал, как по спине пробегает странная дрожь.

— В чем дело? — спросил он. — Случилось что-то плохое?

— Не знаю, — ответила Дьяна. — Сядь, пожалуйста.

Ричиус опустился на подушку между нею и Форисом. Он пытался поймать ее взгляд, но она упорно не смотрела на него. Лицо Фориса было лишено всякого выражения, у думаки оно оставалось непроницаемым.

— Я слушаю, Форис, — молвил Ричиус. — Скажи мне, что не так.

Дьяна перевела его вопрос, и Форис горько засмеялся. Он закатал рукав и показал Ричиусу свою руку. Пересекавшие ее шрамы имели ярко-багровый цвет.

— Кислотоброс, — заметил Ричиус. — Да, я понимаю. Вы их уже остановили?

Ответ военачальника был короток. Ричиус попытался состыковать слова, показавшиеся ему знакомыми. Получилась какая-то бессмыслица.

— Он их не остановил, — сказала Дьяна. — Он хочет знать, как ты себя чувствуешь, Ричиус.

— Я? Кому до этого дело? Ну же, Дьяна, спроси его, что происходит.

— Военачальник желает тебе здоровья, Ричиус, — мягко укорила его Дьяна.

— Мне намного лучше, — произнес он и добавил: — Иса, Форис. Спасибо. Шэй cap.

Казалось, ответ обрадовал Фориса. Но почти сразу же в его глазах снова появилась печаль, и он опустил широкий рукав, закрывая свои раны. Потом вздохнул так громко, что закачалось пламя свечей. Но вот он заговорил, обращаясь непосредственно к Ричиусу.

— Форис хочет, чтобы ты знал: времени у нас осталось совсем немного, — перевела Дьяна. — Он говорит, нарцы уже близко. Скоро придут всадники, и он не сможет их остановить. — На мгновение ее голос дрогнул, и она не успела этого скрыть. — Он говорит, нам остались считанные дни.

Ричиус обомлел. Он видел огромные отряды, выставленные против них, он знал, на что способен Гейл, поскольку был свидетелем бойни, которую устроил Гейл со своими подручными, и все же ему в голову не приходило, что Форис объявит такое. У него перехватило дыхание. Если ему повезет, он погибнет неузнанным, вместе с остальными. Если нет — его поволокут в Черный Город в цепях. Он подумал о Дьяне и Шани, о том, какие ужасы им придется вытерпеть.

— Дни! — ошеломленно прошептал он.

Он ни за что не даст Гейлу заполучить его близких! Лучше он даст им выпить яду.

— Ричиус, — окликнула его Дьяна, — как ты?

— Прекрасно, — холодно ответил он. — Прекрасно…

— Военачальник хочет тебе сказать, что ты оказал ему честь. Он просит у тебя прощения за то, что подвел тебя.

— Нет, я не желаю этого слышать. Мы еще не проиграли. У нас еще есть возможность дождаться Кронина. Давай, Дьяна, перескажи ему мой план.

Она подняла голову.

— Ричиус…

— Говори!

Дьяна неохотно пересказала военачальнику план Ричиуса. Тот внимательно выслушал, улыбнулся и покачал головой. Думака Джарра тихо засмеялся.

— Форис говорит, что Кронин не придет, — сказала Дьяна. — Он говорит, Кронин, должно быть, радуется происходящему не меньше, чем твои всадники.

— Нет, — возразил Ричиус, — я этому не верю. Форис, выслушай меня. Кронин придет, обязательно. — Ричиус пытался объясниться с военачальником при помощи ломаных трийских фраз и жестов. Поняв, что у него это плохо получается, он снова перешел на родной язык. — Я знаю Кронина лучше, чем вы. Он не такой, как вам кажется. Он — человек чести, как и вы. Яссо, Форис. Кронин яссо. Он придет к нам на помощь. И когда он это сделает, мы сможем оттеснить нарцев в болота. Нам просто надо продержаться до его прихода.

Не дожидаясь перевода Дьяны, Форис поднял руки и заговорил. Дьяна выслушала его, а затем сказала Ричиусу:

— Форис хочет, чтобы ты не был наивным. Он говорит, ты слишком молод, чтобы поверить в гибельный исход, но для каждого воина наступает время умереть. С этим надо смириться.

— Возможно, — ответил Ричиус, — но я не смирюсь с этим, пока не буду все знать определенно. Если мы сдадимся сейчас, то так и не узнаем, сколько времени могли бы продержаться. Возможно, достаточно долго, чтобы подошел Кронин или вернулся Тарн. Я говорю — возможно.

Казалось, у Фориса его слова вызвали раздражение. Он посмотрел на своего помощника, ожидая поддержки, но думака только пожал плечами.

— Кэлак оанел бенгарей.

— Думака считает, что ты храбр, но глуп, Ричиус, — перевела Дьяна, но тут же бросила на него быстрый взгляд и добавила: — Но я на твоей стороне.

— Тогда убеди их, Дьяна! Пожалуйста! У меня не хватает слов. Как мне объяснить им, что это лишь вопрос времени? Кронин придет, я в этом совершенно уверен. Он придет, потому что предан Тарну. Так же, как Форис и остальные.