Я пустил свой камень. Он подскочил семь раз и попал в лодку у самой воды.

— Наши жизни в двух брошенных камешках.

— Не понимаю, — сказал я Пендрагону, который, ухмыляясь, всматривался в мое лицо, оглядывал меня с головы до ног.

— Я просватался к стране, которая когда-нибудь будет моей. Теперь мне предстоит долгий сон, пока меня не призовут к рождению. Один бросок. Ты станешь скакать через годы: здесь касание, там касание, — пока однажды не отыщешь меня.

— Ты, похоже, вполне уверен, что нам суждено встретиться в будущем.

Он постучал себя по макушке.

— Сны. Все время их вижу. Тебя видел много раз. Вот почему я нашел тебя несколько лет назад, когда ты впервые прибыл на Альбу на том красивом корабле.

Он на миг помрачнел, устремив взгляд за озерцо. Ветерок рябил воду, за нашими спинами беспокойно фыркали лошади.

— Одно видение было, скорее, как сон наяву. Вот здесь, где мы сейчас стоим. Туман, холод. Мы двигались на восток, где хотели подождать вас. Отряд наемников задумал то же самое. Мы глаз с них не спускали. Бедавор и остальные спали. Стояли сумерки. На воде вдруг появилась лодочка, заскользила, повернула от меня. Две женщины, странно одетые, в очень ярких платьях, сиявших синими каменьями и золотом, ровно взмахивали веслами, глядя на меня. Третья сидела ко мне спиной. Плащ у нее был зеленый с красной каймой. Волосы под зеленым капюшоном блестели яркой красной медью. Она пела: уныло, но очень красиво, и песня, хотя я не понимал ни слова, пугала и в то же время завораживала. По коже пошли мурашки. Они уже скрывались в тумане, когда она оглянулась через плечо, и я заметил, что через борт лодки свешивается мужская рука, пальцы чуть касаются воды. И они исчезли.

— Ты думаешь, что видел свою смерть, — предположил я.

— Я в этом уверен.

— Может, ты видел сон, как тебя увозят из Страны Призраков к новой жизни!

— Я думал об этом, — хмуро пробормотал он. — Но какие странные женщины! Откуда они взялись? Все в них было не так. — Он взглянул на меня и улыбнулся, отбрасывая прочь невеселые мысли. — Не время и не место задавать такие вопросы, думается мне.

— Вот это мудро.

— Вернемся к прыгающим камням, — продолжал Пендрагон, пока мы возвращались к Бедавору. — Ты скачешь через века, оставляя круги на воде, но ты еще не попал в цель. Твоя цель — со мной. Сердце и самые глубокие сны шепчут мне, что у нас с тобой когда-нибудь будет много дел. Так что, — он крепко взял меня за плечо, — оставь для меня побольше чар в запасе. Ты славишься тем, что не разбрасываешь свой дар. В грядущие годы я не хочу видеть тебя старым и дряхлым, легкой добычей злодеев и коварства женщин вроде твоей очаровательной Ниив.

— Запоздалое предупреждение, — проворчал я себе под нос.

Если он и слышал, то не подал вида. Мы вскочили в седла, повернули к гребню, к легиону, к Нантосвельте. Он сказал:

— Я могу взять собой Урту, Кимона и одного, может, двух их спутников. Остальным придется попытать счастья с другими уходящими отрядами. Не так трудно провести их через пристанище, как защитить на той стороне.

— Кимон пойдет со мной, — сказал я. На Кимона у меня были свои виды. — Возьмешь Колку?

— Согласен. И Ясона. Как насчет Ясона? Пока вас не было, о нем расспрашивал один молодой человек, — ответил Пендрагон и пустил лошадь вскачь, предчувствуя скорое наступление темноты.

— Какой молодой человек? — крикнул я.

Плащ Пендрагона развевался за плечами. Голос прозвучал резко. Его уже занимали другие мысли.

— Усталый путник. Израненный боец. Убийца Царей, так он назвался. Или Царь Убийц. Грек. Заносчивый ублюдок. Я почти ни слова не понял из его речей.

— Оргеторикс?

— Звучит похоже. Да, — крикнул он через плечо, — он собирался убить Ясона. Лучше предупреди его.

Пендрагон с товарищами далеко обогнали меня, а небо спускалось ниже. И в смятении на краю Страны Призраков бродил единственный уцелевший сын Ясона.

Всю ночь отряды Нерожденных возвращались в Царство Теней, шумно пересекая реку и быстро проезжая в распахнутые двери пристанищ. Легион раскололся надвое. Но на гребне все горели огни отважного войска мужчин, женщин и детей, решившихся, быть может, ценой будущей жизни остановить вторжение Теней Героев в земли, которые возделывали их предки и будут возделывать их потомки.

В один из часов той ночи переправились за реку и Пендрагон с товарищами. Среди них были Урта и Боллул, Колку и Морводумн. Я прикрыл их простыми чарами, взятыми от Кунхавала, духа пса в мире. Ничего лучшего не сумел придумать. Всякому наблюдателю казалось бы, что Пендрагон скачет со своими людьми и собаками. Обман легко было рассеять, но эти будущие герои скакали так, будто спасали свою жизнь.

Гайван и люди Вортингора отправлялись со мной.

Ниив повисла у меня на руке (ее расстроила и встревожила моя долгая отлучка из лагеря), и я пошел искать Ясона. Глаз смущало обилие ярких огней, освещавших гребень из-за реки, и участков полной темноты. Поверхность Нантосвельты переливалась золотом.

Кимон, молчаливый и угрюмый, шел за нами. Я видел, что он еле сдерживается, так хочется ему поскорее вернуть свою землю и отыскать сестру. Я убедил его, что путешествие на Арго приблизит нас к девочке и мачехе. И надеялся, что прав.

Ясона я нашел у берега. Он завернулся в темный плащ, мешок с припасами висел у него на плече. Рубобост присел рядом, удерживая на привязи маленькую плоскодонку. Простая гребная лодка с бортами, раскрашенными светящимися красками в голубой и зеленый цвета, с изображением переплетающихся рыб и деревьев и с узкой полоской узора, который я мгновенно узнал, словно вид его отворил мне память.

Лодочка Медеи с узором, который был нанесен растертыми в порошок светящимися в темноте камнями, попадавшимися в долине, где мы росли. Так она украсила свой первый челнок, а я ограничился тем, что мелом нацарапал на своем линии и завитки. Пронзительный Взгляд откровенно потешалась над моим скромным художественным даром.

Ощущал ли Ясон, где начало этого хрупкого суденышка? Когда я приблизился, он обернулся ко мне, и по его взгляду я понял, что он знает. Она стояла среди деревьев, наблюдая за ним. Одетая как жрица Овна, но покрывало откинуто, лицо открыто. Она удерживала на привязи две маленькие, совершенно одинаковые лодочки, рвавшиеся уплыть по течению, и, когда на другом берегу появился Ясон, выпустила одну из них. Та скользнула от берега, развернулась по течению и скоро пропала вдали, только краски еще светились в темноте. Вторая лодочка, когда ее отпустили, как заколдованная направилась прямиком к Ясону и Рубобосту. Конечно, именно она и была заколдована.

Рубобост поймал ее за волочившуюся по воде веревку.

— Я чувствую, она и сейчас следит за мной, — сказал Ясон. Он был подавлен и неуверен в себе. — Чего она хочет? Наверняка ловит меня на эту наживку!

Я промолчал. А если бы выразил свое мнение, то сказал бы, что в случае с Медеей все предсказания бесполезны. Истина могла оказаться прямой противоположностью его страхам. Мне припомнился наш последний разговор, когда она как будто оттаяла.

— А вторая лодка? — продолжал он, глядя на реку. — Зачем их две? Кто переправится на второй? Что она затеяла?

— Единственный способ узнать — это переправиться самим. А самое безопасное для тебя — остаться здесь и обороняться от того, что может в будущем выйти из этих пристанищ.

Рубобост проворчал, поднимаясь, но не выпуская лодку:

— Не слушай его, Ясон. Вторая лодка предназначалась для меня, но она сбежала. Это мне суждено остаться здесь. Вы встретитесь с Арго выше по течению?

Я сообразил, что вопрос обращен ко мне.

— Да. Он сможет доставить нас к крепости.

— Тогда ему понадобится капитан, — отозвался дак, через плечо поглядывая на грека. — Двоих лодка не унесет. Я подожду вас здесь. Подберете меня на обратном пути. А если найдете моего коня… Я буду вам по гроб жизни обязан, если вы найдете моего Рувио. Соскучился я по своей скотинке.