В одну минуту она отговаривала себя бросаться в такую глупую авантюру, а в следующую перед внутренним взором вставала страшная картина: ее чудесный, добрый, веселый племянник в уродливом оранжевом комбинезоне, запертый в крохотной каморке без окон…

Шарлотта открыла дверь на улицу и немедленно покрылась мурашками. Хотя светило солнце и вообще день был довольно теплый, неутихающий бриз пронизывал воздух прохладной струей.

Уже много лет назад Шарлотта выяснила, что жару переносит гораздо легче холода. Поэтому сейчас, собираясь выйти из дома, предусмотрительно надела ветровку. К тому же, решила она, в одном из больших карманов, которыми оснащена ветровка, легко спрятать диктофон.

До Пэтси всего десять минут езды. Целая куча времени, чтобы передумать, твердила себе Шарлотта, проезжая в фургоне по неровной мостовой на Милан-стрит.

Поначалу она намеревалась позвонить Пэтси и удостовериться, что та дома, но в последнюю минуту струсила. Еще она собиралась состряпать какой-нибудь предлог для своего визита, какое-нибудь объяснение тому, с какой стати ей вдруг вздумалось являться к Пэтси в субботу днем. Но, поразмыслив, отказалась и от этой идеи — авось получится что-нибудь экспромтом.

Подкатив к жилищу Пэтси, Шарлотта увидела ее «мерседес» на обычном месте во дворе. Фургон начал замедлять ход, нога ее потянулась к тормозу, но еще секунда — и Шарлотта, нажав на акселератор, пронеслась мимо.

И лишь дважды описав круг по всему кварталу, Шарлотта набралась смелости, чтобы все-таки остановиться и припарковать фургон у обочины, на углу огромного особняка.

Перед тем как выйти, она включила диктофон, осторожно опустила его в карман ветровки и зашагала к дому. Но на полпути остановилась. Нет! Решительно, нет! Нужно немедленно возвращаться домой и обо всем забыть… И тут распахнулась входная дверь.

— Ого, Шарлотта! Вот так сюрприз! — воскликнула Пэтси. — Что ты здесь делаешь? Сегодня же суббота!

При виде Пэтси Шарлотта застыла на месте, не в силах произнести ни слова. Казалось, будто перед нею — мертвец, восставший из гроба. Волосы ее, похоже давно не мытые, потускнели и безжизненно повисли вдоль щек, а одета она была в полинялые, не по размеру большие джинсы и омерзительного вида футболку, ветхую и истрепанную от бесконечных стирок. Под глазами у нее залегли темные круги, а невзрачное лицо с желтоватой кожей без косметики утратило последнюю долю привлекательности.

Пэтси никогда не появлялась перед Шарлоттой такой неряхой. Значит, что-то произошло. Но что?

Пэтси, будто прочитав ее мысли, сложила на груди руки и уставилась в пол.

— Я просто вышла почту проверить, — пробормотала она, словно оправдываясь.

Шарлотта усилием воли стряхнула оцепенение.

— Простите, что не предупредила. — И, еле передвигая свинцовые ноги, вновь зашагала вверх. — Я еду встречаться с племянницей, хотим по магазинам пройтись. И подумала, почему бы не заскочить к вам поболтать? Ваш дом по дороге! Так что я позвонила ей и предупредила, что немного задержусь. — Стараясь не обращать внимания на уколы совести, Шарлотта выдавила из себя улыбку. — Только… если я не вовремя, — поспешила добавить она, — могу зайти попозже!

И Шарлотта умолкла, с замиранием сердца ожидая ответа Пэтси и чувствуя, как капельки пота ползут у нее по спине.

Пожалуйста, скажи, что сейчас не время! Прошу тебя!

Пэтси пожала плечами, наградила Шарлотту тусклой улыбкой и указала на дверь, приглашая войти.

— Сейчас, попозже — какая разница… Но, надеюсь, вы пришли не потому, что собираетесь уволиться? Мне в довершение всего только этого еще не хватало!

Шарлотта помотала головой.

— Ничего подобного! Но… у вас что-то случилось? У вас такой расстроенный вид.

— Да! Я очень, очень расстроена. Сначала эти кости, а теперь еще и Мисси! — Пэтси посторонилась, давая Шарлотте пройти в дом. — Мне… мне, возможно, придется усыпить ее. Доктор Янсен подозревает у нее рак… — Пэтси умолкла и принялась возиться с замком.

— Ах, бедняжка Мисси! — огорченно нахмурилась Шарлотта. — Как ее жалко! И как жалко вас! От всей души вам сочувствую, — проговорила она, следуя за Пэтси через холл в переднюю гостиную. — Я ведь знаю, как много значила для вас Мисси!

Пэтси кивнула.

— Мисси была мне вместо ребенка. Все эти годы… почти двенадцать лет. — Она жестом предложила Шарлотте сесть. — Но последнее время она почти перестала есть и все время так жалобно скулила и плакала… А вчера я заметила в ее поддоне, в туалете, кровь и поняла, что с ней действительно что-то не так. И немедленно повезла ее к ветеринару. Она осталась в клинике на обследование.

Шарлотта уселась на диван и, не очень-то зная, как реагировать, произнесла:

— Ну, может, все еще не так плохо!

Пэтси бессильно дернула плечом и опустилась в кресло напротив Шарлотты.

— Время покажет, как говорится… — Помолчав несколько секунд, она тяжело вздохнула и заговорила вновь: — Так о чем же вы хотели поговорить со мной, Шарлотта?

На мгновение та опять заколебалась, охваченная искушением сочинить на ходу какую-нибудь отговорку насчет расписания на следующую неделю. Но вдруг, будто картинки в калейдоскопе, перед глазами ее промелькнули Даниэль… малыш Дэви, со слезами зовущий маму… Надя…

Шарлотта с трудом проглотила вставший в горле комок.

— Я пришла поговорить об убийстве Рикко Мартинеса. А еще — о Уилле Ришо и Лоуэлле Вебстере.

При этих словах последние краски испарились с лица Пэтси. Она устремила на Шарлотту взгляд, показавшийся той бесконечным.

Воспитание подталкивало Шарлотту к тому, чтобы немедленно начать объясняться, однако она заставила себя придержать язык — главным образом для того, чтобы посмотреть на реакцию Пэтси.

В конце концов Пэтси несколько раз моргнула и снова заговорила, похоже, слегка взяв себя в руки:

— А… почему вам вдруг захотелось поговорить обо всех этих людях? Да еще со мной? — прибавила она.

Внутри у Шарлотты все сжалось от волнения. Назвался груздем — полезай в кузов… Вот теперь-то и начинается самое сложное.

Она выпрямилась и прочистила горло.

— Потому что, как мне кажется, вы знаете всех троих, — ровно проговорила она. — А еще мне кажется, что Уилл Ришо и Лоуэлл Вебстер определенным образом связаны с убийством Мартинеса.

— Боже мой, да… да что вы такое говорите! — пролепетала Пэтси.

Шарлотта подняла руку.

— Первое: кое-что произошло между вами и Лоуэллом Вебстером в прошлом, — начала она, загибая палец на каждом пункте. — Второе: не забывайте, я видела выражение вашего лица, когда сюда явился детектив Уилл Ришо. Вы чуть не обмерли от страха, и я хочу знать, почему. И третье, последнее, но самое важное: мне известно, что Надя рассказала вам все об отношениях Рикко и Марка Вебстера.

— Но… все это ничего не значит! — воскликнула Пэтси. — И вообще, как вы осмеливаетесь являться сюда с такими обвинениями! Я… я…

Шарлотта стиснула зубы.

— Смею! Поверьте мне, смею, — парировала она. — Смею, потому что два невинных человека, которые, так уж вышло, являются частью моей семьи, наказаны за то, чего не совершали. Да к тому же — чтобы быть точной — я вас ни в чем не обвиняю… пока. Однако знайте: таким способом или каким-то еще, но я непременно выясню все, что мне нужно знать. А теперь можете поведать мне то, что знаете вы, мне или моей племяннице, которая, кстати говоря, полицейский. Так что же… вы отрицаете, что знакомы с Лоуэллом Вебстером?

По лицу Пэтси было видно, что она лихорадочно обдумывает, следует ли отвечать. Наконец она заговорила — и от того, сколько презрения и холода было в ее голосе, у Шарлотты по спине побежали мурашки.

— Полагаю, вам и без того известен ответ. — Пэтси вскочила с кресла, не отводя от Шарлотты гневного взгляда. И принялась мерить шагами комнату. — Полагаю, вы уже все знаете о нашей так называемой «грязной интрижке». Но того, что он сломал мне жизнь, вы не знаете. Именно Лоуэлл, он один повинен в том, что у меня никогда не было семьи!