Обдумав идею перенести Дэви в другую спальню, она решила, что проще самой лечь в соседней комнате и забрать будильник с собой.

На следующее утро, во вторник, Шарлотте удалось успеть принять душ и одеться до пробуждения малыша. Кофе уже варился, и она прикинула, что, если не шуметь, наверное, получится выпить в тишине и покое первую чашку и просмотреть газетные заголовки.

Тихо, как только могла, она отперла входную дверь и вышла на веранду. На этот раз соседский доберман не стал поднимать переполох, а просто изучающе уставился на нее сквозь ограду.

Подобрав газету, Шарлотта на мгновение остановилась, вглядываясь в утреннее небо. Первые солнечные лучи только начали пробиваться сквозь верхушки древесных крон. И, судя по столбику висящего на веранде термометра, воздух как раз нагрелся до прекраснейшей температуры в шестьдесят пять по Фаренгейту — поистине идеальная погода для прогулки.

Шарлотта вздохнула: ненадолго это удовольствие. Еще немного, и воздух опять раскалится. Пожав плечами, она направилась обратно в дом. К полудню температура подскочит до восьмидесяти по Фаренгейту, а то и выше… Однако все это не имеет значения.

Ведь теперь, когда у нее живет Дэви, о прогулках — даже по вечерам — остается только мечтать. Его маленьким ножкам не под силу выдержать привычный для нее темп. Конечно, Шарлотта обдумывала идею усадить его в прогулочную коляску, но быстро от нее отказалась: дорога слишком неровная для таких колес.

Дэви наконец проснулся, и после завтрака Шарлотта опять спросила, хочется ли ему в детский сад. Его радостный кивок принес ей немалое облегчение. Она отвезла малыша к его друзьям и направила фургон к дому Битси Дью, у которой работала по вторникам.

Битси жила на той же улице, что и самая знаменитая романистка Энн Райс. Хотя детективы прельщали Шарлотту гораздо больше триллеров и мистики, она все же бесконечно восхищалась писательницей и не раз упоенно мечтала о том, чтобы устроиться на работу и к ней.

Дом Битси представлял собой коттедж, богато украшенный лепниной, очень старый и очень просторный, как и большинство домов Садового района.

В зависимости от настроения Шарлотта порой страшилась приближающегося вторника. В большинстве домов клиенты занимались своими делами, не вмешиваясь в ее работу. Но только не Битси! Сколько раз — Шарлотте и считать не хотелось — Битси несколько часов подряд, переходя вслед за ней из комнаты в комнату, без умолку разглагольствовала о людях, с которыми Шарлотта или знакома лишь мельком, или вообще никогда не слышала о таких. И в каждый из таких дней Шарлотте приходилось настойчиво напоминать себе, что Битси просто-напросто одиноко.

Эдгар Дью, муж Битси, когда-то занимал пост мэра, и в те времена они с Битси вели активную общественную и политическую жизнь. Но три года назад Эдгар умер, и после его смерти — да и у самой возраст был уж не тот — Битси растеряла большую часть своих общественных функций. К тому же из родственников у нее остались только сын и две внучки, а они жили в другом штате. Поэтому свободного времени у Битси теперь было намного больше, чем требовалось. И чтоб хоть как-то заполнить томительно пустые часы, она без конца висела на телефоне, обмениваясь со старыми подругами свежайшими сплетнями и обсуждая последние скандалы.

Выгрузив свою коробку и заперев фургон, Шарлотта без тени удивления увидела, что Битси уже поджидает ее в дверях.

— Доброе утро! — прокричала Шарлотта, поднимаясь по лестнице на веранду.

Битси, как всегда, нарядилась в одно из своих цветастых платьев до середины икр, и каждый фиолетово-седой волосок на ее голове лежал в точности на предназначенном для него месте. Это была подвижная, будто птичка, женщина с лицом, удивительно мало для ее возраста испорченным морщинами. Шарлотте оставалось лишь мечтать, что, когда ей перевалит за восемьдесят, она будет выглядеть так же хорошо.

— И вам доброе утро! — улыбаясь, отозвалась Битси. Но улыбка ее тут же угасла. — Шарлотта, дорогая, как вы? Как вы себя чувствуете?

Она попятилась обратно в холл. Шарлотта вошла следом.

— Я так волновалась за вас и за вашего милого племянника! — Битси захлопнула входную дверь.

Хотя в голосе Битси звучало сочувствие, и, возможно, вполне искреннее, Шарлотта немедленно взяла себя в руки, стараясь не поддаться. Слишком хорошо знала она значение живых искорок, заплясавших в поблекших голубых глазах пожилой дамы: вне всякого сомнения, Шарлотту ожидал настоящий допрос с пристрастием.

— Какой позор! — тяжело вздохнула Битси. — Безобразие, да и только! Только что поженились… Да и вообще, чтобы такого человека обвинили в убийстве! Нелепость какая-то! Вот именно, не-ле-пость! — Она ласково подхватила Шарлотту под локоть. — Прошу вас, забудьте пока про уборку! И пойдемте на кухню. — Она потянула Шарлотту за руку, той осталось лишь повиноваться. — Помните, я заказывала новую соковыжималку — я вам о ней рассказывала на прошлой неделе, — ну так вот, вчера мне ее наконец-то привезли, и я только что сделала апельсиновый сок, совершенно свежий. Так что, прежде чем вы приступите к работе, мы с вами выпьем по стаканчику сока!

Ни о какой новой соковыжималке Битси не упоминала, но у Шарлотты не было ни малейшего желания ее поправлять. В последнее время старушка сильно переживала из-за того, что память начала ее подводить. Хотя сам факт покупки еще одной кухонной безделушки Шарлотту вовсе не удивил: Битси, как одержимая, хваталась за каждую новую игрушку, которая попадала в поле ее зрения. И, если Шарлотте не изменяла память, по последним подсчетам, у Битси уже имелось по крайней мере две соковыжималки.

Но уловки Битси ни на секунду не ввели Шарлотту в заблуждение. Ведь приглашение на «стаканчик сока» нужно лишь для отвода глаз, чтобы как следует расспросить Шарлотту и получить новую пищу для бесконечных сплетен. Шарлотта едва сдержала стон. По прошлому опыту общения с Битси она прекрасно знала: легче покориться. А на попытки сопротивления только лишнее время уйдет.

На кухне Шарлотта поставила свой контейнер, а потом и сама уселась за стол.

— Но только совсем маленький стаканчик! — предупредила она Битси. — Мне потом снова работать, в другом месте, так что уже пора начинать.

Протягивая Шарлотте высоченный стакан сока, Битси удивленно нахмурилась:

— В другом месте? А у кого? Я ее знаю?

Слишком поздно! Шарлотта поняла, что допустила промах.

— У Пэтси Дюфур, — неохотно проговорила она, прекрасно понимая, что собственными руками открывает неприятелю вход в крепость.

Глаза у Битси разгорелись еще ярче.

— Да, матушка, до чего же постыдная история! Я слышала, у Пэтси тогда чуть ли не нервный припадок случился! Говорят, кричала как резаная и никак не могла остановиться. Но разве можно ее винить? То, что грабители унесли столько вещей, и само по себе плохо. Но если ворованная ваза очутилась в твоем собственном дворе, а в ней — человеческие кости!.. — Битси поежилась и помотала головой: — Да у меня, наверное, вообще сразу бы случился инфаркт!

Шарлотта решила ни подтверждать, ни опровергать версию случившегося. Вместо этого она сделала большой глоток сока, но переусердствовала и, поперхнувшись, тяжело закашлялась.

— Боже мой, Шарлотта, что ж вы так спешите! — Битси указала на стакан, который та держала в руке. — Пейте потихоньку.

Шарлотта между тем все еще пыталась прочистить горло.

— А что же до этих старинных вещей… — Битси протянула руку и подтолкнула объемистый альбом для вырезок так, что он проехал половину стола. — Я внимательно слежу за новостями. — Наклонившись к столу, она постучала по альбому указательным пальцем. — И давно уже собираю все, что о них пишут, вот здесь… Насколько я понимаю, Пэтси сказала полицейским, что купила эту вазу на старом складе на улице Чупитулас, том самом, который превратили в доходный дом, — почти без передышки снова заговорила она и еще раз покачала головой. — Это ни капли меня не удивляет, по правде говоря, если учесть, какие у Пэтси связи в политических кругах!