Немолодой полноватый господин Лабар чинно выплыл нам навстречу, приветственно протягивая руки. Длинные полы церковного одеяния мерно колыхались в такт его движениям. Приветливое лицо озарилось улыбкой.

— А-а-а, здравствуйте-здравствуйте, господин… — медленно, растягивая слова, произнес главный жрец странно тонковатым для мужчины голосом и замялся на секунду. — Леман, правильно? Вы, как всегда, шикарно выглядите. Надеюсь, есть какие-то хорошие новости?

Я только сейчас вспомнила, что Джокера-то пригласил именно жрец. Чрезмерная любезная вежливость последнего меня насторожила.

— Предлагаю обойтись без церемоний. Тем более что девушка, — Джокер кивком головы указал на меня, — в некотором роде моя коллега.

— Ах вот как! Уж не Гейша ли… — забавно всплеснул руками милый толстячок. — Имею честь быть знакомым с вашей матушкой. Невероятная леди… Да что же вы застыли на пороге? Проходите, проходите, дети! Я вас чаем угощу.

Жрец, суетливо помахивая ручками, поспешил в глубь храма. Я с удивлением взглянула на Джокера, но тому, похоже, подобное поведение не показалось странным.

— Джокер, — как можно тише произнесла я, — а он это… нормальный?

— Смотря что считать нормальным, — насмешливо отозвался тот. — Ты действительно читала его досье?

— Пролистала…

— А, ясно. Жеманность нашего немолодого друга объясняется очень просто — он голубой.

— Что?!

— Ничего. Мужчин предпочитает. С некоторыми такое случается…

Я невежливо уставилась в спину жрецу, пытаясь рассмотреть получше. Среди моих знакомых подобные уникумы не попадались.

— Кстати, — снова послышался голос напарника, — не надо смотреть на каждого служащего как на потенциальную жертву. В делах любви Лабар более чем корректен.

Нас провели в боковую комнатку, усадили за небольшой столик. Я бегло осмотрелась — аляповато и довольно безвкусно, но, несомненно, дорого. А ничего так живут церковники, аскетизмом и не пахло. Зато обещанный чай пах божественно. Юркий чернявый парнишка лет пятнадцати принес поднос и ловко сгрузил чашки и печенье.

— Приятного аппетита, — пробормотал он, опустив голову.

— Спасибо, иди, Пауль, — изящно взмахнул пухлой ручкой господин Лабар, отсылая парня, а сам обернулся к нам: — На редкость толковый мальчишка, хоть и мал еще совсем. Дитя храма — нам его подкинули совсем малышом. Не исключаю, что когда-нибудь станет моим преемником. — Жрец сделал крошечный глоточек, аккуратно придерживая чашечку двумя пальцами. — Ах да! Вы же зашли по делу. А я тут болтовню развел. Так чем могу помочь?

Джокер кратко изложил сегодняшние события. Я заметила, что храмовник ощутимо напрягся, когда напарник изложил наши подозрения об ашенском происхождении наемника.

— Вы правы, я наполовину ашенец. Не могу сказать, что скрываю сей факт, но и не афиширую особо. Если у вас есть подозрения относительно меня, то я работал в храме. В эти дни с утра до вечера проводятся службы. Мы просим богиню помочь правильно распределить конкурсанток. Здесь молились несколько десятков прихожан, они смогут подтвердить. Да и какой из меня ашенец, любезные гости, — мать аданийка, я с рождения здесь живу. В самом Ашене бывал всего один раз, да и то много лет назад — просто интересно стало взглянуть на страну отца. И никаких ядов в детстве мне, понятно, не давали.

— Нет-нет, — перебил жреца Джокер, — мы вас и не подозревали. Наемник, скорее всего, молодой мужчина… хотя и женщина не исключается, худощавый, достаточно спортивный. Мы надеялись, что вы можете знать живущих в городе ашенцев и подсказать нам направление поисков.

Господин Лабар немного подумал. Неожиданно его добродушное лицо на секунду омрачила тень.

— Нет-нет, — спокойно ответил он, — даже не представляю, кто бы это мог быть. Да, я знаком с несколькими ашенскими семьями, проживающими в городе, и с удовольствием дам их адреса. Но я совершенно не верю, что кто-либо из них может оказаться убийцей.

После разговора со жрецом осталось неприятное послевкусие недосказанности.

— Ты ему веришь? — выдернула я напарника из его мыслей.

— Частично. Про себя он не врет… но явно кого-то подозревает. Тебе тоже так показалось?

Я кивнула.

— Приставлю к нему слежку. Посмотрим, не попытается ли он с кем-нибудь связаться.

— Но он ежедневно беседует с прихожанами.

— Значит, придется проследить и за этими разговорами.

Вечерком я заглянула к Тали — давно следовало поделиться с ней если не всей информацией, то хотя бы частью. В комнате за прошедшие полдня абсолютно ничего не изменилось. Разве что пересказанная в сотый раз история успела обрасти массой ужасающих деталей. Оказалось, что лодочник вначале хотел задушить девушку, затем зарезать кинжалом, затем покуситься на ее честь — все это время бедная малютка отчаянно сопротивлялась! И лишь затем, поняв, что ничего не выходит, злодей решил утопить Милли! Я фыркнула с легким презрением. Позвав Тали и дождавшись, пока та выйдет следом за мной, я обернулась к девушкам и сказала:

— Вообще-то сегодня было совершено еще одно покушение. Госпожа Росс тоже подверглась нападению.

Не обязательно обладать сильными эмпатическими способностями, чтобы прочувствовать эмоции собравшихся. Значительная часть девушек, почуяв свежие сплетни, приготовилась наброситься на новую жертву, требуя рассказов. Но ярче всех, конечно, отреагировала Милли. Неподдельное удивление сразу же сменилось сильнейшим негодованием, причем не по поводу самого покушения на Тали (кому вообще нужна эта замарашка!), а потому что она теперь не единственная героиня дня. На меня и вовсе зыркнула как на персонального врага. Я мысленно усмехнулась — ну и пусть злится, я просто не смогла себе отказать в маленьком удовольствии. А Тали на вечер я заберу от этих стервятниц.

Я по секрету просветила свою подопечную относительно нашей с Джокером работы. Естественно, не сказала прямо, кто я такая и кто меня просил за ней присмотреть. Всего лишь намекнула, что ее место в рейтинге за последние дни сильно поднялось. И мы — члены специальной команды по безопасности — небезосновательно считаем, что она может оказаться следующей в списке преступника. Поэтому я попросила ее впредь никуда в одиночестве не отлучаться и вообще большую часть времени проводить поближе ко мне.

Следующим утром я проснулась, шестым чувством обнаружив в комнате чье-то присутствие. Внутренний будильник сообщил, что утро более чем раннее. Чуть приоткрытый глаз версию подтвердил — в комнате еще царил полумрак. Маловероятно, чтобы по комнате ходил Джокер, — его бы не услышала, если бы он сам не захотел. А захотел бы, так я бы уже не спала. В данном же случае человек явно старался не шуметь, но тишина у него выходила дилетантская. Продолжая сонно сопеть, зарывшись носом в подушку, я медленно засунула под нее руку, достала трубочку и поднесла к губам.

Дальнейшее заняло долю секунды. Мгновенно вскинувшись, я обернулась в сторону звука и на ходу сильно дунула, выпуская иглу со снотворным. Долгие три секунды мы с Тали смотрели друг на друга, затем девушка медленно повалилась на пол.

Боже Ари, надеюсь, у меня в игле действительно было снотворное… Я подскочила к Тали, убедилась, что та дышит, послушала сердце, заглянула в глаза, чуть приподняв веки, и успокоилась. Минут через двадцать невеста Кира очнется. Я поудобнее устроила ее на ковре — тащить ее на кровать почему-то не хотелось. Затем пошла попросила чаю для себя и девушки, села в кресло и принялась ждать.

Тали пришла в себя довольно быстро. Поднялась, села на ковре, упершись руками в пол, и недоуменно посмотрела на меня.

— Голова кружится?

Потерпевшая чуть кивнула:

— Простите, не хотела вас будить. Думала подождать, когда проснетесь сами.

— Посиди немного. Это скоро пройдет. — Я положила ей под спину пару подушек и протянула чашку с чаем. — А теперь лучше объясни, как ты попала в мою комнату, если дверь была заперта? И, главное, зачем?