— Он поступил с ней более великодушно, чем сделала бы я, — решительно заявила Лорел. — Я бы поставила эту дьяволицу к стенке за то, что она пыталась убить отца.

— Вообще-то Свэнн собирался убить ее за то, что она хотела расправиться с тобой, — как бы между прочим сказала Редпэт. — Но я указала на ограниченность такого подхода. Огласка, с одной стороны, и тюремная решетка, с другой, — вот самое страшное наказание для Клэр Тод. В конце концов Свэнн согласился.

— Вам удалось убедить моего отца? Но каким образом?

— Я просто попросила его обрисовать предначертанное для Клэр Тод место в преисподней ада. Он сделал это, а мистер Гапан выяснил точно, где оно находится, и помог ей туда отправиться.

Лорел боялась спросить, но любопытство одержало победу:

— И какое же это место?

— Пожизненное заключение там, где вечная мерзлота, а тюремные камеры отапливаются тем, что сжигается навоз, перемешанный с соломой, и где все обитатели поголовно педерасты.

После слов Редпэт наступила тишина. Но Лорел закончила:

— Пусть у нее будет длинная и скверная жизнь.

— Аминь, — тихо добавила Редпэт. — Между прочим, как твой отец?

— Намного лучше. Врачи говорят, он поправится. Сильным, как прежде, ему уже не быть, но вести нормальную жизнь сможет.

— Превосходно. Он думает над моим предложением работать в «Риск лимитед»?

Лорел изумилась:

— Отец ничего не говорил мне об этом.

— Вот поэтому-то он мне и нравится. Человек, который все умеет держать в секрете.

— Поверю вам на слово. Скажите, а Гапан с самого начала был с вами заодно? Именно поэтому он и помог вам?

— Это сказал Джемми Свэнн?

— Нет, — холодно ответила Лорел. — Это вы только что сказали. Мой отец обрисовал место в аду, а Гапан помог Клэр туда спровадить.

Редпэт прикурила умные зеленые глаза.

— У меня было достаточно времени, чтобы поразмышлять о «Рубиновом сюрпризе», — продолжила Лорел. — Вероятно, кто-то из русских помогал отцу. Тот, кто…

— Почему вы так думаете? — быстро перебила ее Редпэт.

— Вы о чем?

— Почему вы считаете, что у Свэнна был русский сообщник?

— Потому что существовал второй рубин, — просто ответила Лорел. — Отец подменил рубин в яйце, когда ненадолго заставил меня выйти из комнаты еще там, в Камбриа. Но эта тварь Тод ни о чем не догадывалась.

Проницательные глаза Редпэт сузились еще больше.

— Как вы узнали об этом? — спросила она.

— Очень просто. Отец не глуп, чтобы заменять камень фальшивкой, которую можно определить невооруженным глазом или специальными приборами.

Редпэт молча ждала продолжения объяснения.

— Следовательно, такая подмена планировалась заранее и только человеком, который имел доступ к «Рубиновому сюрпризу». Это мог быть только русский: Новиков или Гапан. Судя по тому, как вел себя Новиков, я подозреваю, что не он, а именно Гапан нанял моего отца для участия в похищении яйца.

— Интересно, — сказала Редпэт.

— Я же говорила, что у меня было много времени подумать над этим.

Лорел промолчала а том, что ей было легче, соединить кусочки от головоломки под названием «Рубиновый сюрприз», чем разрешить свою проблему с Крузом Рованом.

— Вы хотите еще что-то сказать? — спросила Редпэт.

— Разумеется. Самое интересное заключалось в выяснении, что же в действительности представлял собой «Рубиновый сюрприз». Мне продолжать? — спросила Лорел.

— Пожалуйста.

— Несмотря на то что Круз однажды сказал мне, что люди убивают людей без всяких на то причин, — заметила Лорел, — правительства преследуют свои цели, а их главная цель — это власть. В современном мире власть зависит от информированности, поэтому наша Земля и опутана агентурной сетью.

Лорел замолчала, вглядываясь в лицо Редпэт и стараясь понять, согласна она или нет. Но, кроме интереса, ее лицо ничего не выражало.

— Я задумалась над этим, — снова заговорила Лорел, — а потом вспомнила, что несколько лет назад читала о лазерах, драгоценных камнях, выращиваемых искусственным путем, и о возможном хранении любой информации в кристаллических решетках. В отличие от очень тонкой пленки, на которой хранится информация, рубин, являющийся также кристаллической решеткой, трехмерен. Количество информации, которую можно в нем хранить, потрясает. Ведь таким образом в кармане джинсов можно носить всю библиотеку конгресса. Если информация заключает в себе государственные секреты, будь то из военной области, технологии или простой шпионаж, значит, вы располагаете тем, за что можно поплатиться жизнью. Не так ли, мадам посол?

— Верно.

Лорел молчала, снова и снова убеждаясь в том, что у Редпэт был колоссальный жизненный опыт ведения переговоров и бесед.

— Если ваши единомышленники в настоящий момент не находятся на вершине власти, — вновь заговорила Лорел, — это совсем не значит, что они вышли из борьбы за нее. И в данном случае доступ к необходимой информации был кому-то крайне необходим. Редпэт вздохнула.

— Поэтому… — Лорел в нерешительности замолчала, — поэтому я подумала, что советское КГБ, вероятно, выкрало секретные документы, чтобы превратить в деньги и обрести снова какой-то вес. Демократическая Россия рада была вернуть народу бесценное произведение искусства, да не рассчитала свои силы и возможности.

Редпэт была превосходным дипломатом. Ее лицо по-прежнему ничего не выражало.

— Хотя держу пари, российская федеральная служба безопасности не знала, что на самом деле представлял собой «Рубиновый сюрприз», — медленно проговорила Лорел. — Яйцо втайне было изготовлено и отправлено вместе с выставкой «Драгоценности России».

— И что же представляет собой «Рубиновый сюрприз»? — спросила Редпэт.

— Самое красивое запоминающее устройство, когда-либо созданное человеческими руками.

В течение длительного времени обе женщины хранили молчание. Наконец Редпэт произнесла:

— Это Свэнн научил вас так анализировать?

— Нет. Это больше напоминает работу ювелира, обдумывающего очередное украшение. Он внимательно изучает камень, живет вместе с ним, мечтает о нем. И вот в один прекрасный день возникает образ будущего творения. Один драгоценный камень, но сколько пленительных возможностей!

— Так вот почему вы отвергли Круза? Вам не понравился образ?

— Это Круз так сказал?

— Он ничего не говорил;

— Какое совпадение! — язвительно заметила Лорел. — В больнице он тоже ничего мне не сказал. Я разговаривала с врачом, а когда обернулась, его уже не было.

— Вероятно, подумал, что вы станете обвинять своего телохранителя за случившееся с отцом?

— Не похоже на то. Круз знал, что я люблю его. Может быть, он старался причинить мне меньше боли, исчезнув без всяких объяснений, поскольку не любил меня. Наверное, это даже благородно…

— Вы, наверное, скучаете по тому образу, который создали?

— Нет. — Лорел внезапно поднялась с кресла. — До свидания, мадам посол. Спасибо за то, что удовлетворили мое любопытство.

— Не хотите ли по крайней мере остаться на ужин?

— Нет, спасибо. Мне все здесь слишком больно напоминает о Крузе и о нашей любви.

Лорел резко повернулась, чтобы уйти навсегда, и… наткнулась на Круза Рована.

— Возможно, теперь ты прислушаешься к моим советам и перестанешь копать себе могилу в этом каньоне, — ехидно сказала Редпэт своему лучшему сыщику.

Она обошла вокруг письменного стола, отчеканивая каждый шаг и каждое слово, как военный.

— Если кто-то из вас — Круз и Лорел — попытается выйти из офиса, старший сержант вновь возвратит вас сюда, и, должна добавить, с превеликим удовольствием. Джилли, как, впрочем, и я, уже устал от благородного упрямства Круза. А теперь, дети, поговорите.

И Кассандра Редпэт захлопнула за собой дверь.

Круз не сводил глаз с Лорел. Ее лицо было очень бледным, напряженным, на висках пульсировали тоненькие голубые вены, а в глазах отражались те же воспоминания, что и в его.

— Лорел, я не хотел причинять тебе боль. Только поэтому я оставил тебя.