А «Шеер» все еще шел на восток, его точное место пока никто не засек. Провожавшие его от Вест-фьорда до Медвежьего четыре эсминца вернулись назад, а он резал воду вблизи льдов. Новая Земля осталась далеко позади, по курсу должны быть остров Уединения и пролив Вилькицкого.

Подводная лодка, обязанная дежурить в той зоне и сообщать на «Шеер» о льдах и о советских судах, не появлялась.

С корабля спустили на воду самолет, он полетел вперед по курсу искать чистые, безо льда, морские просторы. Не дойдя ста миль до острова Уединения, рейдер повернул назад. Он не рискнул пробиться через льды к цели.

Подводная лодка встретилась на курсе на обратном пути. Она сообщила, что караван судов не обнаружен.

«Шеер» повернул на юг, надеясь на свободных ото льда просторах найти советские суда. От островов «Известий ЦИК» он взял курс на северо-восток, к архипелагу Норденшельда. Рейдер пробивался к проливу Вилькицкого, где надеялся застать караваны.

Однажды самолет-разведчик, который был у него на борту, разглядел караван из десяти судов, но в тумане не определил направления движения.

Неожиданно из-за облаков вынырнул советский самолет-разведчик. Летчик не ожидал, что далеко в наших водах обнаружит крупный вражеский корабль. Намереваясь получше его разглядеть, пилот снизился и полетел к незнакомцу. Зенитные орудия корабля несколькими выстрелами сбили его. О «Шеере» летчик донести не успел.

23 августа адмирал Шнивинд сообщил командиру «Шеера», что береговая станция Диксона весьма активно ведет радиопереговоры с судами в Карском море, а четыре ледокола и двенадцать транспортов идут с востока. Самолет с «Шеера» отыскал возле пролива Вилькицкого десять транспортов. Они пришли с запада и стояли на якорях, ожидая прихода каравана с ледоколами с востока. Более тридцати судов собирались в зоне, куда крейсер мог прийти без особого труда. Целый день рейдер крутился возле острова Русского, выясняя обстановку и выбирая себе дальнейший путь.

В очередной раз поднялся его разведывательный самолет, горючего у него оставалось на пределе. После этой разведки командир «Шеера» намеревался идти на прорыв к судам у пролива Вилькицкого. Но из-за густого тумана самолет возвратился, сел неудачно, попал в аварию.

Командир «Шеера» в пролив идти не рискнул, стал курсировать возле островов, ожидая, когда русские суда сами выйдут к нему.

Около полудня 25 августа с крейсера заметили советское судно. Ледокол «Сибиряков» шел с персоналом и оборудованием для новой полярной станции на северной оконечности Северной Земли.

На «Шеере» подняли американский военно-морской флаг и потребовали, чтобы «Сибиряков» подошел ближе. Однако капитан судна Качарава ультиматум не принял, прибавил ход и сообщил по радио на Диксон, что его преследует незнакомый крейсер под американским флагом.

«Шеер» открыл огонь из орудий главного калибра. Второй залп достиг судна.

Четыре 11-дюймовых снаряда взорвались на «Сибирякове», последнее его орудие вышло из строя, пароход тонул. В эфир понеслась радиограмма, что судно горит, экипаж покидает его, прощается…

«Сибиряков» затонул, с ним на дно ушли 84 человека команды и полярников. Уцелела только одна шлюпка, в нее спустились 19 человек, в их числе и раненый капитан. Катер с рейдера подошел к шлюпке и заставил русских моряков перейти к себе на борт. Один из них воспротивился, его застрелили. Остальные оказались в плену.

Теперь уже, без сомнений, «Шеер» обнаружился.

Он прошел в сторону пролива Вилькицкого в поисках караванов и кораблей, но попал во льды. Пост на мысе Челюскин заметил его, передал радиограмму.

Рейдер повернул к устью Енисея. Командир крейсера искал, как возместить неудачу с попыткой разгрома русских караванов и боевых кораблей. Он задумал подойти к Диксону, обстрелять его из орудий, высадить десант в 180 человек, сжечь постройки и сооружения, взять в плен гарнизон, захватить трофеи и документы.

Ночью на 27 августа осторожно приближался к внутренней гавани порта Диксон. Наблюдательный пост обнаружил его примерно в трех милях от берега. Сигнал боевой тревоги рассыпал защитников Диксона по постам, орудиям, дальномерам, приборам управления огнем.

Через семь минут тяжелые орудия «Шеера» обрушили снаряды на постройки Диксона и по оказавшимся в порту судам «Дежнев», «Кара» и «Революционер». Береговые батареи 152-миллиметровых пушек, корабельные орудия разных калибров ответили пирату. Подошел он довольно близко, поэтому снаряды орудий даже небольшого калибра долетали до цели. «Дежнев» отошел от причала и, не прекращая стрельбы, стал ставить дымзавесу. Ему повредило два малокалиберных орудия, дальномер, при обстреле погибли 7 и были ранены 22 моряка. Серьезно пострадавший корабль до конца одолел маршрут, пока поставил закрывавшую порт дымзавесу, а затем укрылся в бухте Самолетной, где командир вывел его на мелководный плес и посадил днищем на грунт.

Стрелял по «Шееру» и пароход «Революционер», но в него тоже попал вражеский снаряд, загорелась командирская каюта, пожар охватил часть верхней палубы. Судно тоже укрылось за дымзавесой.

Два снаряда 152-миллиметровых пушек разорвались на «Шеере». И он поспешил уйти в море.

Через полтора часа он вернулся, опять повел обстрел. Но ему в корму попал 152-миллиметровый снаряд, начался пожар. Выставленное крейсером облако дыма скрыло «Шеер» от стрелявших. Ни разгромить Диксон, ни высадить десант не удалось. «Шеер» повернул обратно, пошел к Земле Франца-Иосифа, где намеревался встретиться с подводной лодкой и через нее выйти на связь со своим штабом. Однако лодка, посчитав корабль за советский, при его приближении ушла на глубину.

Командиру «Шеера» ничего иного не оставалось, как передать в свой штаб радиограмму: он просил разрешения уйти к Шпицбергену, но ему приказали обстрелять Амдерму.

Капитан 1-го ранга Меендисен-Болькен размышлял, как ему поступить с выполнением этого приказа. Теперь русские точно знают о нем, непременно отыщут на маршруте, вышлют на перехват подводные лодки и самолеты. Отбиваться от них будет нелегко.

Командир рейдера приказ не выполнил, ушел в Норвегию, встал на стоянку на своей базе, за что ему было выказано высочайшее неудовольствие.

Задуманный германским морским штабом второй набег на арктические коммуникации в Карском море рейдеров «Шеер» и «Адмирал Хиппер» и трех эсминцев пришлось отменить. Замыслы надводного рейдерства в советские арктические моря отпали. Их заменили посылкой в Карское море двух подводных лодок на дежурство на караванных путях и плотным минированием западных подходов к Новой Земле, всех Новоземельских проливов и горла Белого моря.

Новый надводный минный заградитель «Ульм», погрузив на борт 260 мин, вышел в море, чтобы заминировать фарватеры по западному берегу северного Новоземельского острова, но восточнее острова Медвежьего его встретили три английских эсминца и потопили. Больше минзаги посылать сочли неблагоразумным.

Эсминцы выставили минные заграждения вдоль мурманского берега и от Канина Носа к Новоземельским проливам. Тяжелый крейсер «Адмирал Хиппер» в охранении четырех эсминцев, взяв на борт 96 неконтактных мин, вышел к северо-западному побережью Новой Земли. Со второй половины пути эсминцы повернули обратно, а крейсер выставил семь банок минных заграждений. Подводные лодки заминировали Маточкин Шар и подходы к Югорскому Шару.

Серьезных потерь на этих минных полях пока не случалось.

Корабли экспедиции особого назначения, покинув Владивосток, шли Татарским проливом на довольно приличной скорости. Головным вспарывал буруны флагман «Баку», замыкал колонну кильватерного строя эсминец «Ревностный».

В узостях и на отмелях корабли на скорости так тянут воду под себя, что иногда судно перестает слушаться руля. Навстречу боевым кораблям полным ходом двигался транспорт «Терней». Командир «Ревностного» не обратил внимания, что после трех прошедших в кильватер кораблей и встречного транспорта подводные потоки устремились резко на сближение со встречными судами, потащили его корабль влево. Когда он заметил опасное сближение, было уже поздно: «Ревностный» и «Терней» коснулись один другого. Форштевни у обоих основательно повредило.