Предчувствие Расплещутся долгие стены, И вдруг, отрезвившись от роз, Крылатый и благословенный Пленитель жемчужных стрекоз, Я стану тяжелым и темным, Каким ты не знала меня, И не догадаюсь, о чем нам Увядшее золото дня Так тускло и медленно блещет, И не догадаюсь, зачем В густеющем воздухе резче Над садом очертится шлем, — И только в изгнанье поэта Возникнет и ложе твое, И в розы печального лета Архангел струящий копье. 1912 Степной знак И снова – четырехконечный — Невеста неневестных звезд, О Русь, приемлешь ты заплечный Степных широт суровый крест. И снова в поле, польском поле, Возведена на пламена, Сокровищница тайной воли И четырех ветров страна. Ты видишь: на зверином стержне Вращающийся небосвод? Ты слышишь, слышишь: безудержней Плескания балтийских вод? Не на Царьград и не на Вавель [170]— На Торн [171]ведет твой торный путь: В болотный мох, в лесную завяль Тебе ли плеч не окунуть? И не тебя ль, на диком взъезде, Прошедшую свинцеворот Бичей, и вихрей, и созвездий, Десница всадника влечет? В закат, где плещет плащаница Тебе завещанных зыбей, Где легче слова водрузится Суровый знак степных скорбей? 1914 Дождь в Летнем саду О, как немного надо влаги, Одной лишь речи дождевой, Чтоб мечущийся в саркофаге Опять услышать голос твой! Мы легковерно ищем мира, Низвергнув царствие твое, И в связке ликторской [172]секира Утоплена по острие. Но плеск – и ты в гранитном склепе Шевелишься, и снова нов Твой плен, и сестры всё свирепей Вопят с Персеевых щитов: [173] Ничто, ничто внутрирубежный, Двухвековой – ничто – союз! И полон сад левобережный Мятежным временем медуз. 1915 Казанский собор И полукруг, и крест латинский, И своенравца римский сон Ты перерос по-исполински — Удвоенной дугой колонн. И вздыбленной клавиатуре Удары звезд и лёт копыт Равны, когда вдыхатель бури Жемчужным воздухом не сыт. В потоке легком небоската Ты луч отвергнешь ли один, Коль зодчий тратил, точно злато, Гиперборейский травертин? [174] Не тленным камнем – светопада Опоясался ты кольцом, И куполу дана отрада Стать Колумбовым яйцом. [175] 1914 Дворцовая площадь Копыта в воздухе, и свод Пунцовокаменной гортани, И роковой огневорот Закатом опоенных зданий: Должны из царства багреца Извергнутые чужестранцы Бежать от пламени дворца, Как черные протуберанцы. Не цвет медузиной груди, Но сердце, хлещущее кровью, Лежит на круглой площади: Да не осудят участь вдовью! И кто же, русский, не поймет, Какое сердце в сером теле, Когда столпа державный взлет — Лишь ось жестокой карусели? Лишь ропоты твои, Нева, Как отплеск, радующий слабо, Лелеет гордая вдова Под куполом бескровным Штаба: Заутра бросится гонец В сирень морскую, в серый вырез, — И расцветает наконец Златой адмиралтейский ирис. 1915 Пророчество Когда тебя петлей смертельной Рубеж последний захлестнет, И речью нечленораздельной Своих первоначальных вод Ты воззовешь, в бреду жестоком Лишь мудрость детства восприяв, Что невозможно быть востоком, Навеки запад потеряв, — Тебе ответят рев звериный, Шуршанье трав и камней рык, И обретут уста единый России подлинный язык, Что дивным встретится испугом, Как весть о новобытии, И там, где над проклятым Бугом Свистят осинники твои. (1918) Владимир Маяковский
(1893–1930) Владимир Владимирович Маяковский – один из лидеров кубофутуризма и русского авангардного искусства. В русской поэзии ХХ века ему принадлежит исключительная роль. Поэт вторгся в традиционную, утвердившуюся еще в XVIII веке силлабо-тоническую систему стихосложения, сильно преобразив ее. Стих Маяковского опирался не на музыку ритма, а на смысловое ударение, на интонацию. Количество слогов в строке утратило в его стихах решающее значение, возросла и качественно изменилась роль рифмы, резко проявился разговорный характер стиха, воспринимаемого теперь на слух, с голоса. Это был принципиально новый шаг в развитии русской поэзии. вернуться Вавель —холм в Кракове, соответствующий московскому Кремлю. С ним связаны древнейшие предания Польши. вернуться Торн —город и крепость 1-го ранга в прусской провинции Западной Пруссии, на р. Висле. вернуться Ликторы(lictores) – у римлян официальные служители высших магистратов cum imperio, перед которыми они несли fasces (пучок розог и топор). вернуться …и сестры всё свирепей / Вопят с Персеевых щитов. –Подразумеваются три сестры Горгоны: Сфено, Эвриала и Медуза – чудовищные порождения морских божеств Фокия и Кето, отличавшиеся ужасным видом и способные взглядом превращать все живое в камень. Греческий герой Персей сумел убить Медузу, т. к. сражался с ней, глядя на ее отражение в своем отполированном до зеркального блеска щите. вернуться Гиперборейский травертин—здесь: гиперборейскийв значении “северный”; травертин —известковый туф; используется как декоративный отделочный материал. вернуться Колумбово яйцо. –Однажды мореплаватель Христофор Колумб (1451–1506) решил загадку о вертикальной постановке куриного яйца на плоскости достаточно радикальным способом: ударил концом яйца по столу. Скорлупа смялась, и яйцо осталось стоять вертикально. Так появилось выражение “Колумбово яйцо”, означающее простое решение сложной задачи. |
