Она закашлялась, сплевывая кровавые сгустки и позвала их.

Тиривайл вошла первой, с оружием наготове. Ее легко ранили, но она этого, казалось, не замечала. В ее темном глазу читалась подозрительность. Секундой позже за ней последовал Маррэйн.

Он выглядел иначе. Конечно, он был иным. Тело было новым, но душа — все той же, закаленной истиной, огнем, и тысячей лет. Это все так же был он.

— Кто ты? — спросила Тиривайл. — Тут есть еще кто—нибудь из Культа?

Маррэйн глядел на нее, пытаясь воскресить древние воспоминания. Он знал эту женщину. Он встречал ее когда—то, давным—давно, в другой жизни...

— Я знаю тебя. — проговорил он.

Она взглянула на него.

— Когда—то я сказала тебе то, что ты не хотел знать. — прошептала она.

Он моргнул, потом еще раз, а затем его глаза распахнулись.

— Оракул?

Тимов проснулась от крика, и не могла после этого уснуть. Он потряс ее так, как ее, казалось, уже нельзя было потрясти. Он напомнил ей...

Он напомнил ей о той твари в небе, навевающей безумие с каждым взмахом крыльев. Один взгляд на это существо, и...

Она вздохнула. Здесь, в своей камере, она ничего не могла с этим поделать. На следующий день она либо поест, либо нет, и с этим тоже она ничего не может сделать. Это один из самых важных уроков войны, равно как и жизни.

Искать то, что тебе по силам изменить.

Но все же, она не могла уснуть. Короткие приступы дремоты, которые приходили к ней, были наполнены кошмарными видениями и она просыпалась, дрожа и в холодном поту.

— Такого не должно было случиться Лондо. — шептала она. — Не должно.

Обвинять его тоже не было смысла. Если бы она связалась с ним раньше, когда у них еще был шанс на удачу, тогда может быть, но Иммолан все это изменил. Она вспомнила страшную схватку с Г'Каром, Дурлу и "Темные Звезды"; и Лондо, упавшего, мертвенно—бледного, стук его сердец, такой тихий и все же такой громкий одновременно.

Он выжил, в этом она была уверена. Он не умрет, пока она здесь, в заключении. Он силен — если не телом, то волей.

Еще один звук извне камеры насторожил ее, и она села. Ее слух всегда был хорошим, а в нынешние дни это было ее единственное полезное чувство. Человек, и не один. Звук отодвигаемых засовов, резкий и металлический. Скрипучий звук когда открылась дверь.

Свет почти ослепил ее и она отвернулась. В дверях виднелись силуэты троих человек и, прикрыв глаза рукой, она взглянула на них.

— Имею ли... — начала она и закашлялась. Ее горло пересохло. Она давным—давно не говорила с живым собеседником. — Имею ли я честь знать ваше имя сэр?

— Леди Консорт. — сказал стражник, и она заметила что тот держит кутари. — Я с сожалением вынужден сообщить, что обязан выполнить бессрочный приказ. В случае попытки освобождения вы должны быть казнены.

— Я могу хотя бы умереть под солнцем?

— Это невозможно, леди. При всем моем сочувствии. — Его голос не звучал особо сочувственно. Он шагнул вперед.

А затем позади него что—то мелькнуло. Никто из них этого не увидел, как не увидела и сама Тимов, но она слышала очень тихий свист воздуха, когда что—то невероятно быстро скользнуло по коридору. Два первых стражника внезапно упали. Третий, тот, что с мечом, бросился к ней занося оружие, готовый исполнить приказ.

Что—то вонзилось в его спину и вышло наружу из груди. Три когтя. Послышался густой, с медным оттенком, запах крови, и меч, громко лязгнув, упал на пол .

Существо позади него отшвырнуло тело прочь, и Тимов почувствовала что оно смотрит на нее. Казалось — тут ничего больше нет; ничего — кроме темной, человекоподобной тени.

— Леди. — просипело оно, голосом, похожим на скрежет кости по стеклу, и она содрогнулась. — Идем.

— Кто вы, сэр? — прошептала она. — Меня спасают или это просто смена тюрем?

— Леди... идем. Вы... освобождены.

— Что ж хорошо, — проговорила она, шагая вперед. — Хотя бы вы, в отличие от бедняги, которого вы только что убили, окажете мне любезность, назвав свое имя?

Последовал еще один скрежещущий звук, похожий на смех.

— Нет имени. — ответил он. — Нет лица. Безликий, я.

Она с трудом сглотнула, пытаясь обуздать отвращение. Она леди Двора. Она прошла вперед, и жестом пригласила его показывать дорогу из камеры.

— Будет огонь, кровопролитие и хаос, и исполнение мечты в конце всего. Ваш народ согрешил, Лорд—Генерал. Вы пожирали миры ради своего тщеславия, порабощали народы себе в услужение, разрушали мечты ради своих прихотей. Теперь заканчивается ваша кара за те деяния.

К добру или ко злу — скоро она закончится. Ваш мир либо умрет в огне под тенью Смерти, либо восстанет из пепла как феникс, чтобы стать чем—то новым и возродившимся, отбросив и искупив грехи старого мира.

И этот выбор возложен на тебя.

Маррэйн смотрел на нее, а затем пожал плечами.

— Я тоже рад тебя видеть, Оракул, если это ты.

Марраго безмолвствовал, взвешивая ее пророчество, его мысли были заняты загадкой. Наконец, он моргнул и посмотрел на Маррэйна.

— Ты знаешь ее? — прошептал он.

— Думаю, да. Это чуть... странно. Я не очень отчетливо это помню. Это было до того, как я умер, но... думаю, да. Там на Делфи был храм; заброшенный. Парлонн и я отправились туда, чтобы узнать вести о Валене, и...

Там была женщина. Она сказала нам, где искать, и сделала еще пару предсказаний. Она сказала мне... то, чего я не хотел знать.

— Ты меня попросил. — с горечью и чуть устало заметила женщина.

— Да, попросил. Это была ты, верно?

— Подождите! — воскликнул Марраго. — Как такое возможно? Как она могла знать тебя тысячу лет назад? Она выглядит... обычной...

— Благодарю вас, — язвительно ответила она. — Но я не совсем "обычная". Может ли кто—нибудь из вас освободить меня от этих цепей? Они не самые удобные.

— Сначала ответь, — сказал Маррэйн. — Что произошло?

— Война конечно же. Что же еще?

— Кто ты?

— Изгнанница. Мой.... орден давным—давно изгнал меня. Я наделена особенным даром — видеть будущее, читать страницы галактики. Он не так отличен от того дара, что демонстрируют ваши пророчицы, Лорд—Генерал. Я вернулась домой, на Минбар, несколько лет назад, и Культ захватил меня, зная кто я, и что я такое. Все это время я читала для них предвидения, ожидая мига моего освобождения.

Ожидая тебя, Маррэйн.

— Ты действительно можешь видеть будущее? — спросил Марраго. — Маррэйн, в прошлый раз она сделала тебе предсказание? Оно было верным?

— Да. Оно было жестоким и болезненным, но оно было верным.

Мне пора.

— Подожди. — Минбарец поймал друга за руку. — Не торопись. Сначала подумай. Мы должны исполнить то, за чем сюда явились. Мы уже достаточно времени потратили зря. Тело Шеридана, Оракул. Оно здесь?

— Да. Твоя подруга уже нашла его. Ты заметишь, что она меня избегает. Многие не желают знать того, что ждет их.

— И я не упрекну ни их, ни ее. Зачем Культ украл тело Шеридана?

— Потому что я им это сказала. О, они чувствовали силу, которой оплел его Синовал. Что—то достаточно мощное, чтобы неопределенно долго удерживать мертвое тело от разложения. Это заинтриговало их. А я дала им пророчество, что если они принесут его сюда — то они обретут то, чего они более всего заслуживают.

— И они обрели?

— Они заслуживали смерти, Маррэйн. И — да, они обрели ее.

Тиривайл медленно вошла в комнату, единственный ее глаз неотрывно следил за Оракулом.

— Я нашла его. — сказала она. — Оно было на чем—то вроде алтаря. Совершенно нормальное, словно он умер пару минут назад.

— Хочешь ли ты, чтобы я снова пророчила тебе, Маррэйн? Хочешь ли ты знать будет ли эта любить тебя так же, как любила та?

— Молчать! Я услышал от тебя достаточно, Оракул. Мы нашли то, за чем пришли. Теперь можем уходить.

— Еще нет. Я знаю, куда бежал их лидер, и что он намерен сделать. Ты хочешь спасти свой мир Маррэйн? И свой народ?