— Ты можешь быть внучкой, которой у меня никогда не было; больше того — я многим обязан твоему деду, и я знаю что он не примет никакой помощи от меня. Даже если бы я мог освободить его из его камеры — чего я не могу — он не принял бы бы этого.

— Но ты... Я могу помочь тебе.

— Как? Что ты можешь для меня сделать?

— Ты когда–нибудь думала о работе в гильдии стеклодувов?

Она помедлила.

— Я не останусь здесь, в этом мире. Мне тут нечего делать.

Старик улыбнулся.

— Мы открываем новый Дом Гильдии на Таролин-2, новоколонизированном мире. Думаю, там тебе понравится, хотя ты сможешь отправиться и куда–нибудь еще. К семье, наверное?

Она подумала о родителях, о том как мать отозвалась на ее уход.

— Нет. — сказала она. — Больше некуда.

Она не вернется домой. Она слишком сильно изменилась.

— Тогда, если позволишь, я позабочусь о твоем вступлении в Гильдию. Да, еще одно. Я думаю что у тебя там будет, по крайней мере, один друг. Группу рейнджеров переводят на Таролин-2. Их лидер — подающий большие надежды юноша.

— О... Спасибо.

Вскоре он ушел. Она осталась одна. Она никогда больше не увидит ее деда, никогда не увидит матери, никогда не увидит величия Широхиды или злой красоты Йедора. Она никогда не узнает секрета, который хранил ее дед, и который был известен Немеранту.

Никогда не узнает, кто она на самом деле.

Она выпрямилась. Все это неважно. Она сделает себя тем, кем она должна быть, и если ей понадобится стать стеклодувом — пусть будет так. Она властна над своей судьбой.

Она бросила взгляд на дверь. Там стоял Леннан.

— Моя леди. — официальным тоном сказал он.

— Да? — вздохнула она.

Он наклонил голову.

— Мастер гильдии Немерант сказал мне о вашем решении. Даю слово, что верно буду служить вам на Таролин-2.

— Я думала, что ты служишь Серому Совету.

— Они властны над моей верностью, моя леди. Если вы того пожелаете, вы можете быть властны над прочим.

— О... - Она криво усмехнулась, и подумала о Парлэйне в его камере, ожидающего одной лишь смерти. Он заключил сделку, чтобы защитить ее будущее, и чтобы подготовить ее против того, что оно принесет. Она не знает, что должно случиться — но она знала одно.

Она должна быть готова к этому.

— Я буду рада твоей компании. — сказала она, улыбаясь. Он тоже улыбнулся ей.

Конечно же, он сказал "да".

Они тихо шли по улице, так близко друг к другу, что они могли бы расслышать даже шепот, но они молчали и не касались друг друга. Храм остался позади, и его длинная тень накрывала обоих.

Первый шаг прочь из его тени сделал Джек, но она первой заметила это, легкая мимолетная улыбка скользнула по ее лицу.

Джек огляделся по сторонам, он беспокоился. Но не за нее или себя — за чувство, что все это было правильно, совершенно правильно. Он не хотел сделать что–то, что могло поколебать это ощущение или разбить его, или...

Он увидел Бейс на одной стороне улицы. Он почти окликнул ее, когда понял, что она стоит совершенно неподвижно, словно статуя, крепко стиснув что–то в руках.

Он проследил за ее взглядом, и увидел другого минбарца, мужчину которого он раньше мельком видел в толпе. Тот смотрел на нее и тоже что–то сжимал в руке.

Джек рассмеялся и отвернулся, порывисто схватив свою знакомую за руку.

— Что–то смешное? — спросила она.

— Просто... ты веришь в карму?

— Я знаю о такой вере. Что–то в этом роде есть у множества рас.

— И?

Она пожала плечами.

— Я не забивала этим голову. А что?

— Я кое–что увидел, и меня только что осенило. Может это и самонадеянно, может это и глупо, но выслушай. — Она кивнула. — Все зовут меня Джеком, но мое настоящее имя Джон. Так меня назвали. В честь отца.

Ты мне не сказала, и мне никто не говорил этого но, похоже, я знаю как тебя зовут.

С несмелой, робкой, прекрасной улыбкой она приняла его руку и сказала что ее имя — Деленн.