Да и само место в свете надвигающихся тогда оба раза сумерек показалось Димону вообще — диким, угрюмым, каким-то неуютным. Поэтому, при планировании мест будущих ночёвок он поначалу крайне резко возражал против остановки возле этих развалин, считая, что до искомого прохода остаётся тут всего ничего, рукой подать, и уж сразу надо останавливаться там на месте, перед проходом. Тем более что там и площадка для размещения такого большого обоза была подходящая — просторная, не продуваемая холодными зимними ветрами небольшая, замкнутая со всех сторон обрывистыми скалами котловина, словно самой природой предназначенная под место стоянки большого торгового каравана.
Но, идти сейчас дальше, искать это другое, более удобное место, для тяжелогружёного, медленно ползущего по каменистой дороге обоза было уже поздно. Короткий осенний день кончался. Потому, как первоначально и планировали, обоз остановился возле каких-то старых развалин.
Обычная картина для этих мест. Забытые людьми развалины бывшего человеческого поселения, на краю уединённой, замкнутой со всех сторон просторной горной долины. Небольшая горная речка, маловодная по случаю необычно затянувшегося сухого периода, протекающая по её правому краю, и пышный ковёр разнотравного горного луга с пожухлой осенней травой, ровным, не тронутым никем ковром покрывавший удивительно плоское и ровное днище долины.
Сама долина, шириной не более шести вёрст, длиной около десяти, с трёх сторон окружена была полого подымающимися вверх безлесными, голыми склонами, образующими широкими уступами несколько просторных плоских травянистых террас, с севера с трёх сторон замыкавших долину. После последней, третьей террасы уступчатый склон неожиданно резко вздымался вверх высоким вертикальным, обрывистым скальным откосом, наглухо отрезая долину от всего внешнего мира.
Сразу же на входе, узкое поначалу ущелье резко раздвигалось в стороны, открывая прекрасный вид на всю долину и образуя как бы расширяющееся горло бутылки, практически сразу далее переходящее в горный луг.
И лишь в дальнем конце её окружающие скалы каким-то первозданным, диким хаосом смутно намекали на выход куда-то дальше в горы. И если бы не одинокий след от старой колеи, оставшийся от недавней экспедиции Димона, слабо видимый в густой пожухлой траве, догадаться что на противоположном краю может быть какое-то ущелье, какой-то проход дальше, было бы невозможно, настолько незаметно серые скалы противоположного края сливались друг с другом, скрывая внутри себя выход.
Глушь, пустынь и безмолвие. Обычная впрочем, для этих мест картина.
Было удивительно умиротворённое ощущение полного уединения и отрезанности от всего окружающего мира. Кругом царило абсолютное безмолвие. Ни единый звук не нарушал царящего кругом покоя. Поздняя осень, во всей своей красе засыпающей природы.
И ни единого, даже самого кривого, хилого деревца, которое бы тихим шелестом своей листвы придало этому глухому, унылому месту хоть какую-то жизнь. Только по краям долины, там, где центральное плато переходило в окружающие его террасированные склоны и дальше на скалах, виднелись редкие, жидкие куртины невысокого кустарника, желтеющего на скалах яркими, красно-жёлтыми пятнами поздней осенней листвы.
— А вон там, похоже, был какой-то уютный хуторок…
Приставив ладонь козырьком о лбу, Сидор замер, глядя куда-то на склон. Отсюда, с самого низа долины, хорошо были видны разбросанные в указанном месте большие светлые пятна огромных пней от некогда росших там больших деревьев. Окружавшие ранее бывшее там, на склоне, небольшое человеческое поселение, руины которого хорошо просматривались от места, где обоз остановился на ночёвку, они своей, какой-то странной неуместностью резко выделялись на тёмном склоне горы.
Две, три хижины и какие-то сараюшки, — тихо, о чём-то своём думая, медленно проговорил Сидор. — Наверное, когда-то давно, среди могучих деревьев, защищавших горную усадьбу от холодных зимних ветров это было, довольно милое, уютное местечко, — задумчиво проговорил он.
А что там было на самом деле, — хмыкнул он задумчиво. — Сейчас можно только гадать.
А может там был сад, от которого остались одни лишь пеньки, — со вздохом сожаления констатировал он. — Жаль, сады я люблю.
Смеркалось. Большой, неповоротливый обоз медленно втягивался в долину, неспешно размещаясь с самого краю, на пригорке возле речки. Никакого другого, более пригодного для ночёвки места, кроме как с краю представших перед ними развалин, не было.
Развалины старого поместья, возле которых устраивали ночлег, остались чуть в стороне. Хоть там разместиться было бы и намного удобнее, но никакого желания соваться в старые развалины не было. Более чем вероятные змеи, любительницы подобных мест, да и прочий мусор под ногами, надёжнее любой сторо?жи отпугивал охотников расположиться на месте бывшего поместья.
Это явно был не ординарный постоялый двор. Хотя бы если судить по достаточно высокой и мощной даже для этих мест каменной стене вокруг всего этого поместья, от которой до настоящего момента остался лишь высокий каменный вал давно обрушившейся ограды.
Такие же жалкие ошмётки остались к настоящему времени от остального былого величия. Везде, куда только падал взгляд, повсюду натыкался он на одноэтажные каменные полуразрушенные здания или вообще на голые фундаменты сгоревших деревянных построек, бывших когда-то внутри каменной ограды, обгоревшие останки которых ещё местами выглядывали из высокой, пожухлой крапивы. Являясь немым свидетельством былого обширного и богатого хозяйства, они представляли собой теперь самое жалкое зрелище, среди которого в центре развалин выделялись два небольших двухэтажных здания из красного, выщербленного непогодой кирпича, относительно прилично сохранившихся. Оштукатуренные когда-то белой, теперь практически облупившейся известью, они неряшливо выделялись бело-красным пятном среди груд каких-то замшелых, покрытых белёсо-зеленоватым мхом тёмных камней, кучами лежащих повсеместно.
И ещё на одном, более-менее прилично сохранившемся углу сгоревшего поместья мог остановиться ищущий взгляд. С правой стороны от бушевавшего тут когда-то по центру усадьбы огромного пожарища, уничтожившего когда-то и этот постоялый двор, и всё поместье, на общем фоне разрухи, выделялись лишь слегка обгоревшие высокие корпуса двух огромных двухэтажных каменных конюшен.
Широкий проран между ними занимала высокая груда мусора от обрушившихся стен и кровли, с торчащими из густой пожухлой крапивы концами трухлявых обгоревших брёвен.
Ещё правее, вплотную примыкая с внутренней стороны к валу разрушенной каменной стены, прекрасно просматривался одинокий, на удивление хорошо сохранившийся, большой двухэтажный деревянный дом с остатками небольшого одичавшего сада вокруг. До сих пор ещё в высокой траве просматривались невысокие земляные валы, охватывающие тот участок.
По-видимому, когда-то этот дом использовался или под отдельно стоящую гостиницу для богатых путешественников, или же под дом управляющего, настолько даже сейчас он выглядел роскошным и внушительным.
Ещё дальше с краю бывшего поместья выделялась ещё одна, какая-то непонятная груда развалин, отдельно высящаяся на правом берегу протекающей с той стороны поместья речки. Похоже, там в своё время устроено было что-то вроде мельницы или запруды, теперь по прошествии столько времени разрушенной.
— Да-а-а, — Сидор, задумчиво глядел на развалины перед ними. — Судя по тому, что мы сейчас перед собой видим, когда-то в этих местах было активное торговое сообщение. Да и вообще, похоже, жизнь здесь раньше била ключом. Иначе, просто невозможно себе представить, зачем надо было кому-то возводить здесь столь обширный постоялый двор, включавший в себя такое огромное количество жилых зданий и вспомогательных построек.
И как ты не заметил, что здесь был когда-то постоялый двор, — удивлённо посмотрел он на стоящего рядом Димона. — Это же очевидно.
— Это тебе очевидно, — недовольно буркнул Димон. — Это сейчас и мне очевидно. Когда мы ткнулись в эти развалины что называется носом. А в прошлый раз мы мухой проскочили и эту долину, и эти развалины, торопясь побыстрей проверить всю трассу. Да и задача передо мной стояла другая. Надо было проверить сам проход под горой. А это, — пренебрежительно махнул он рукой на развалины. — Тут такого добра в каждой второй долине до фига. А если посмотреть вообще, в общем плане…, - Димон, сделал рукой округлое, как бы охватывающее все эти горы движение рукой. — Тут ентих долин с развалинами, замучаешься проверять. Нах… мне это было. Ещё на змей, каких тут в бурьяне наткнёшься. Оно мне надо.
