— Я на это надеялся. Пока я не встретил тебя, мне хотелось умереть.

— А потом?

— Я обрел вкус к жизни. По крайней мере, до тех пор, пока ты не узнала правду и не возненавидела меня.

Я чувствовала, что Дэмьен на меня смотрит. Ненавижу ли я его? Нет. Это далеко не так. Но признаваться в этом нельзя. Не сейчас, когда я сама собираюсь свести счеты с жизнью.

Он поднялся по ступенькам в мою квартиру, по-прежнему не отпуская меня, словно я весила не больше котенка.

Внезапно в голове промелькнуло воспоминание, как я катаюсь по траве. Травинки щекотали мех. Вокруг морды жужжали комары. Я клацнула зубами, поймав несколько насекомых в пасть. Мне хотелось бежать, отсчитывать лапами километры. Гнаться за кроликом или чем побольше. Вроде маленькой девочки.

Я вздрогнула. Тряхнула головой. Врезала себе промеж глаз.

— Ли?

Мы были в моей квартире. Дэмьен поставил меня на ноги.

— Что ты видела?

Мне не хотелось об этом говорить. Я захромала по комнате, нашла свой мобильный и набрала номер Джесси.

Но она не ответила.

— Мне пора, — сказала я.

Шагнула к двери и упала на колени: комната вновь стала лесом. Влажная земля, пропитав мои брюки, холодила кожу. Воздух был затхлым. Я чуяла запах мха. Где-то завыл волк. Я запрокинула подбородок, готовая отозваться...

Но закашлялась, поперхнулась и оказалась в объятиях Дэмьена.

— Не думаю, что тебе стоит куда-то идти.

— Останови меня.

— Легко.

Он опять подхватил меня и отнес в ванную, где усадил на крышку унитаза.

— Я промою рану и вызову врача.

— Дэмьен, все без толку. И мы оба это знаем.

Он повесил голову.

— Тогда позволь мне просто ее промыть. Хорошо?

— Если позволю, отпустишь меня на поиски Джесси?

— Нет. Но пойду сам.

Я взглянула ему в глаза — о большем и мечтать не смела — и сорвала с руки импровизированную перевязь из наволочки.

— Вольному воля.

Он улыбнулся той самой улыбкой, которую я полюбила. Милой, печальной и бесконечно прекрасной. Я буду по нему скучать.

На окровавленной руке зияла рана, от одного вида которой мне стало дурно. Я отвернулась, а Дэмьен, смочив ткань, принялся смывать запекшуюся кровь.

Через пару минут он нетерпеливо цыкнул.

— Бесполезно, Ли. Кровь не останавливается.

Я едва сдержалась, чтобы не воскликнуть: «Я ж тебе говорила!»

— Верни на место повязку.

— На рану нужно наложить швы.

— Так наложи.

— Ровно у меня не получится, останется шрам.

Я вздернула бровь:

— Шрам? О нет! Я вся дрожу. Трепещу. Жуть и ужас!

Дэмьен провел рукой по лицу, испачкав щеку моей кровью.

— Забудь, — сказала я. — Завтра это будет уже не важно.

— Верно. — Он расправил плечи. — Ты исцелишься.

Не исцелюсь. Но опять же, Дэмьену не обязательно об этом знать.

— К слову об исцелении. Почему у Гектора не сошла татуировка?

— У него есть татуировка? Как у Ковбоя?

— Разумеется, ведь это один и тот же человек.

— Бред какой-то.

— Да ещё какой!

Не было ни сил, ни времени рассказывать о силе супер-пупер-перевертыша, даже если бы я имела на это право.

— Впрочем, волк, который превращается в ворона — не меньший бред, — пробормотал Дэмьен.

— Вернемся к татуировке? — напомнила я, пока он перевязывал мою руку полотенцем.

— Что? А! Это просто. Ты остаешься точно таким же, каким был в тот момент, когда тебя укусил волк. Если... Гектор, да? — Я кивнула. — Если у Гектора была татуировка до того, как он стал оборотнем, она уже не сойдет. Любые травмы, полученные после, заживают.

Дэмьен указал на свое бедро, и я вспомнила тонкий белый шрам, немного портивший почти безупречное тело.

— Этот у меня с детства. Он никогда не исчезнет.

О, сколько чудных открытий! И почему ягер-зухеры об этом не знают? Потому что мы не задаем вопросы перед тем, как спустить курок, и, видимо, такая тактика не слишком верна.

— А как насчет этого? — Я подняла перебинтованную руку. — Случилось до того, как я стала оборотнем.

— Инфицировавшая тебя рана заживает.

— Как удобно.

— Можешь представить, как по улицам ходят люди с выдранными глотками? Картина не из приятных.

Став ягер-зухером, поначалу я частенько задавалась вопросом: как исцеляются люди со смертельными ранами? Ответ оказался прост, хотя и довольно противен. Люди — это еда. Если оборотень тебя съел — ты умер. Если лишь слегка укусил, но морить червячка не стал, — ты вливаешься в их стройные ряды.

— Как насчет болезней? — не унималась я.

— Болезни проходят, поскольку, став оборотнем, ты все еще болен. До первого обращения.

— Болезни, но не шрамы?

— Мне жаль, Ли.

Дэмьен решил, что я беспокоюсь о спине. А я думала вовсе не о ней. Полагаю, мне суждено остаться со шрамом. Силы небесные!

— Кто такой Гектор? — спросил Дэмьен.

— Ковбой.

— Нет, кто он тебе?

Я подняла глаза. Взгляд Дэмьена светился сочувствием, тревогой, пониманием и любовью. Как он может меня любить? Просто он не всё обо мне знает.

— У меня с ним был секс, — выпалила я. — Я увидела его, захотела и получила. А затем он принес в жертву всех, кого я любила, чтобы стать таким, как ты.

Дэмьен нахмурился. Я ожидала упреков и отвращения, но он лишь задумчиво пробормотал:

— Интересно.

— Интересно? И это все, что ты можешь сказать?

— Я не знаю ни одного человека, который стал бы оборотнем, не будучи укушенным.

— Ты удивишься, сколько всего ты еще не знаешь.

Дверь распахнулась, и Джесси с Уиллом влетели в квартиру. Джесси выкрикивала мое имя вперемешку с проклятиями.

Я была так чертовски рада видеть их живыми, что даже не слушала, о чем кричит шериф. Встала с унитаза и осторожно прошла мимо Дэмьена. Его ладонь нежно и ободряюще коснулась моей здоровой руки. Наши пальцы на мгновение сплелись, и это было чудесно.

— Я здесь, — отозвалась я.

Гости разом замолкли, словно я щелкнула выключателем, и уставились на меня, точно на привидение.

— Слава богу, — выдохнула Джесси. — Я думала, мы опоздали.

— Куда опоздали?

— Мы говорили с Корой. Она сказала...

— Что меня превратят в оборотня до наступления полнолуния.

Джесси замолчала и склонила голову набок.

— Как ты узнала?

— Он сам сказал. — Я подняла перебинтованную руку.

Джесси достала пистолет и прицелилась мне в голову. Я улыбнулась.

— Я знала, что ты самая лучшая подруга из всех, что у меня были.

Дэмьен выскочил из ванной и оттолкнул меня, прикрыв своим телом. Мой герой.

— Какого черта? — выкрикнул он.

— Отойди, — рявкнула Джесси.

— И не подумаю. Это убийство, шериф.

— Не твое дело, Фицджеральд. Убирайся с дороги.

— Джесс, — подал голос Уилл. — Может, следует сначала позвонить, а уж потом принимать любые скоропалительные решения?

На лице Джесси отразилось сомнение.

— Ты всегда успеешь ее застрелить после того, как у нее вырастет хвост, — заметил Дэмьен.

Я пнула его в ногу. Он даже не поморщился.

— Ты ему сказала? — требовательно спросила Джесси.

Я молча пожала плечами.

— Господи, Ли. Он же гражданское лицо.

— Как когда-то Кадотт.

— Подловила, — усмехнулся Уилл.

— Заткнись!

Универсальный ответ. Джесси все еще держала Дэмьена на мушке, и мне это совсем не нравилось. Я постаралась его обойти, но он вновь отпихнул меня назад.

— Без нее он не сможет стать верховным альфой, — принялась рассуждать Джесси. — Волки образуют пару на всю жизнь.

— Какое это имеет отношение к делу? — спросил Дэмьен.

— Я думала, ты знаешь все.

— Я знаю, что оборотни существуют. Но не знаю в точности, кому вы противостоите.

Пока Уилл посвящал Дэмьена в происходящее, я сражалась с внезапным желанием отведать сырой бифштекс.