Я никогда не была особой поклонницей мужских ягодиц, даже до того, как увидела обнаженный торс Фицджеральда и пленилась его бледной кожей и крепкими мышцами груди. Тем не менее, это вовсе не означало, что я не способна оценить представшую перед моими глазами картину.

Закончив обозревать джинсы Кадотта, я подняла глаза и уперлась во взгляд Джесси. Редкая женщина потерпит столь беззастенчивое разглядывание тыла своего кавалера, но Джесси лишь с улыбкой пожала плечами, как бы говоря: «Ну что тут поделаешь?». На мгновенье я даже прониклась к ней симпатией.

Пока она не открыла рот:

— Я приеду к тебе в семь утра.

— Чёрта с два.

— Ли не любит рано вставать, — пояснил Эдвард.

— Ночью я работаю, значит, тренироваться будем утром, — сказала Джесси.

— Тренироваться будем тогда, когда я скажу. В полдень.

Я прищурила глаза. Джесси тоже. Мы буравили друг друга враждебными взглядами. Это напомнило мне сцены из фильмов, по которым я изучала повадки волков. Борьба за доминирование. Альфа-особь и бета-особь. Здесь я — альфа, и Джесси лучше сразу с этим смириться.

Если бы не Кадотт, который притянул к себе Джесси для нового поцелуя, мы с ней всю ночь напролёт могли бы играть в гляделки. Эдвард кивнул на дверь.

Первый раунд окончен, правда, не так, как я ожидала.

Эдвард вышел следом за мной в коридор.

— Я должен уехать.

— Уже?

В моем унылом голосе прозвучала печаль. Да что со мной такое? К счастью, Эдвард, кажется, не заметил моего внезапного возвращения в состояние безмозглой милашки, какой я когда-то была.

— Элиза просила меня поскорее вернуться на базу. Есть... один вопрос, требующий моего внимания. Вы с Джесси, да и Уилл тоже, прекрасно справитесь без меня.

— Когда вы сможете вернуться?

— Не знаю точно. Всё будет хорошо. Просто покажи Джесси все, что узнала от меня, ну и что-нибудь новенькое, чему сама научилась за это время.

Он положил руку мне на плечо. Пальцы у него были сухие, как веточки — надави посильнее, и они сломаются. Впервые мне стало страшно за Эдварда. Всё-таки годы берут своё, и сегодня он выглядел по-настоящему старым.

— Держи меня в курсе событий, — сказал он. — С помощью великой вещи — интернета. Какое изобретение!

Я улыбнулась. Эдварда завораживал интернет. Такое милое и в тоже время удобное увлечение.

Мы вместе вышли на улицу и расселись по машинам. Я наблюдала, как уезжает Эдвард, пока свет габаритных огней его автомобиля не исчез за дальним холмом. Затем тронулась в путь. Я ехала по главной улице Кроу-Вэлли с незатейливым названием Мэйн-Стрит (прим.пер. Главная улица), пока не свернула на другую, именуемую Гуд-Роуд (прим.пер. Хорошая дорога).

— В этом городе живут одни ненормальные, — пробормотала я, скребя днищем взятого напрокат автомобиля по изрытой колеями и засыпанной гравием «хорошей» дороге.

Я громыхала и громыхала в ночной тиши по этим ухабам и даже уже начала сомневаться, не пошутила ли Джесси, отправив меня к черту на рога.

Ветви деревьев, куполом смыкавшиеся над автомобилем, загораживали любые проблески света и заставляли воздух у ветрового стекла словно бы сворачиваться в бархатный, прохладный туман. Я чувствовала запах леса: ароматы смолистой сосны и увядающих листьев и острые нотки рано ушедшего быстротечного лета.

Ещё немного и я повернула бы назад, но тут кое-что услышала. Неясные отзвуки странной музыки.

И я поехала дальше. Небо озарял слабый свет, словно где-то неподалеку сиял огнями город. Однако перед выездом из Миннеаполиса я изучила здешнюю карту — на сотни миль вокруг не значилось ни одного поселения.

Так откуда тогда эти свет и музыка?

Вскоре я почти врезалась в ответ. Машину резко занесло на одном ухабе, потом подбросило на другом, я пулей вылетела на поляну и чуть не въехала в фасад таверны.

— Что за?..

Вокруг здания стояли криво припаркованные автомобили, словно их хозяева прибыли сюда в изрядном подпитии. Из окон лилась музыка: играл джаз, столь же неуместный в этом лесу, как и я.

Ни тебе вывески, ни призывных неоновых надписей — только ярко-жёлтые прожекторы на каждом углу здания, прорезающие лучами света лесную тьму, словно для того, чтобы отпугнуть непрошеных гостей.

— Что за чертовски идиотское место для бара?..

Но, проведя в Висконсине всего день, я убедилась — этот штат просто нашпигован разнообразными барами и закусочными. Они попадались на каждом углу каждого встречного городка. Так с чего бы Кроу-Вэлли быть исключением из этого правила? Пусть даже я не видела здесь углов.

Так же как и сдающихся в аренду комнат. Джесси не поздоровится, когда я до неё доберусь!

Я огляделась, пытаясь отыскать место для разворота, и тут заметила в лесу какое-то движение.

— Вот чёрт, — пробормотала я, когда не кто иной как Дэмьен Фитцжеральд собственной персоной вынырнул из-за деревьев и направился в бар.

Похоже, после нашей последней встречи он отыскал рубашку и обувь. Кажется, ему нравится чёрный цвет. Интересно, чем он занимался всё это время после столкновения со мной в лесу? Есть только один способ утолить любопытство.

Я заглушила мотор, выбралась из машины и пошла по траве к безымянному бару.

Я вошла в комнату — настолько задымленную, что почти ничего не было видно. Так как я уже два года не курила, в глазах запекло, а в горле запершило, хотя курить очень хотелось.

Мне не хватало сигарет. Даже больше, чем я желала признать.

Дверь за спиной захлопнулась, и все уставились на меня. В ответ я сделала то же самое. Было ощущение, будто я попала в «Звездные войны», только провинциального разлива. Я даже глянула на сцену: убедиться, что джаз играет не странная компания пришельцев на неведомых мне инструментах. Но открытый помост пустовал, а музыка лилась из музыкального автомата.

Комната была забита людьми всевозможных габаритов и цветов кожи. Это сразу же меня насторожило. Жители северных лесов вовсе не слыли друзьями индейцев, к тому же сюда, кажется, набились все жившие к северу от великого раздела Грин-Бей афроамериканцы.

Женщины здесь присутствовали разные: молодые и старые, толстые и худые, черно-, бело— и краснокожие. То же самое с мужчинами. На высоком стуле у бара я углядела даже карлика — такой кроха! Я оказалась в сумеречной зоне. Но когда это случилось?

Все по-прежнему пялились на меня так, словно я вторглась в святая святых. Это же просто бар, да? Мои деньги не хуже любых других.

— Всем привет, — помахала я.

Ответа не последовало, зато все вернулись к своим делам — выпивке и куреву. Я оглядела комнату в поисках Дэмьена, но не нашла его. Подошла к бару и уселась рядом с коротышкой, который тут же выпустил струю дыма мне в лицо. Вот вам и гостеприимство!

Бармена я не увидела, то есть, увидела, но не сразу. Развернувшись на стуле, я снова начала рассматривать толпу. Дэмьен точно зашел сюда — он не был плодом моего воображения. Но я уже начала задумываться о том, кто он такой на самом деле, потому что, похоже, он умел исчезать и снова появляться, когда ему вздумается. За последние годы я узнала, что оборотни — не самое страшное в жизни. На свете существует еще столько всего, чего стоит бояться.

Повернувшись обратно, я слегка вздрогнула — человек, которого я искала, стоял прямо передо мной, по другую сторону барной стойки.

Дэмьен, может, и нашел свою рубашку, но, похоже, у него проблемы с пуговицами. Он застегнул только две последние, и бледная гладкая кожа соблазнительно мелькала под черным шелком.

— Что будете пить?

Пришлось перевести взгляд с груди Дэмьена на его лицо. Он поднял бровь — знал, что я на него пялюсь. Надеюсь, хоть слюна у меня не капала. От одной лишь мысли об этом я выпрямилась, нахмурилась и рявкнула:

— Где вы были?

— Здесь.

— Нет.