Виралай ехал назад, пригибая голову под ветвями и оглядываясь на звуки, которые издавали в ночи неведомые существа. Он думал о том, что сказала ему Алисия Жаворонок. К восходу солнца он незамеченным въехал в город, расседлал в стойле лошадь и вернулся к себе. Смысл ее слов не был ясен ему, но в голове уже сложился план: надо не только вернуть Розу Эльды и кошку Мастеру, но и найти юношу по имени Capo, который носит на шее тот могущественный камень…

В тот же вечер к нему пришел лорд Кантары. Он почти ворвался в комнату, прерывисто дыша, одежды его были в беспорядке. Очевидно, он только что участвовал в ритуале поклонения богине. Виралай заметил на его руках масляные пятна, на одежде — какие-то багровые потеки. Видно было, что лорд пытался привести себя в порядок, но делал это наспех. Виралай понял, что это пятна крови. Вот в чем дело. Жертвоприношение. Еще одна жертва, третий день подряд. До этого были петух и ягненок, он сам ездил выбирать и покупать их, потом готовил к ритуалу и относил в сад у святилища Фаллы, где и передал их хмурому жрецу. Но сегодня, похоже, лорд Кантары лично совершил жертвоприношение, не прибегая к услугам жрецов. Виралай попытался угадать, какое существо окропило сегодня жертвенник Богини своей кровью. Наверное, кто-то покрупнее петуха — крови было слишком много. Глаза лорда были выпучены, и сам он сильно возбужден.

Все эти мысли промелькнули в голове Виралая, пока Тайхо Ишиан шел к нему через комнату. Ученик чародея быстро научился угадывать настроение, в котором пребывал его хозяин; фактически от этого умения могла зависеть его жизнь. Свободные одежды, в которых явился лорд, наводили на некоторые умозаключения. Не то чтобы Виралай был противником любовной связи между мужчинами — среди кочевников подобное случается часто и не считается предосудительным, — но лорд Кантары внушал ему ужас и отвращение, поэтому не приходилось рассчитывать на то, что постельные игры с ним доставят удовольствие. Виралай сделал шаг навстречу лорду, чтобы закрыть собой небольшой инкрустированный столик, на котором покоился магический кристалл, укрытый плотной материей.

— Покажи мне ее!

Голос Тайхо Ишиана был хриплым от напряжения.

— Мой лорд…

— Покажи мне ее сейчас же! Я должен видеть ее.

Лорд Кантары вцепился пальцами себе в волосы, сгорбился и принялся ходить по комнате взад и вперед.

— Я никогда не испытывал подобной страсти ни к одной женщине… Они всегда были моим проклятием… Эти лживые уста, эти похотливые тела… Но обычно я совершал с ними обряд поклонения Богине, и моя страсть ненадолго утихала. Если я хотел женщину, я всегда получал ее, даже если приходилось платить высокую цену. Но она — она другая… Я не могу перестать думать о ней. Она постоянно стоит у меня перед глазами; по ночам она приходит в мои сны. Я всюду чувствую ее запах, слышу ее голос, хотя ни разу не слышал, как она говорит. Это выше моего понимания!

Внезапно он остановился, повернулся к Виралаю и уставился на него безумными глазами. Руки его медленно опустились.

— Мне кажется, я схожу с ума, — произнес он тихо. Виралай не знал, что сказать.

— Нет, мой лорд, — только и смог выдавить он, понимая, что говорит неправду. Да, это сумасшествие и даже хуже…

— Эта страсть сжигает меня.

Тайхо сцепил руки и с силой прижал их к низу живота, словно пытаясь погасить бушевавшее там пламя. Потом неожиданно подскочил к столу. Виралай не успел отпрянуть, лорд Кантары вцепился ему в плечи и произнес низким хриплым голосом:

— Не уверен, что Роза Эльды — вообще человек. Мне кажется, она чем-то похожа на Богиню, и поэтому я должен обладать ею. Я должен спасти ее душу. Это моя священная обязанность.

Потом он силой усадил Виралая за стол и жестом велел открыть кристалл. Ученик мага неохотно повиновался — лорд стоял у него за спиной, и он чувствовал его напряженный член; к тому же Тайхо мог заметить, в каком состоянии руки Виралая. Там, куда Алисия наложила мазь, кожа натянулась и выглядела лучше, но даже в колеблющемся свете огня было видно, что она серая и шероховатая. У него были перчатки, но прикасаться к кристаллу нужно голыми руками. Однако лорд Кантары ничего не сказал. Он стоял сзади, крепко держа Виралая за плечи, и его безудержная страсть будто передалась через Виралая камню, разбудила его, и они почти сразу увидели Розу Эльды.

Она улыбалась своей странной, несколько смущенной улыбкой, которую он так часто видел на ее лице; она находилась в каком-то большом зале, стены которого были украшены гобеленами и оружием — острыми копьями, скрещенными топорами, великолепными мечами, алебардами и дротиками, словно обитатели этих покоев постоянно пребывали в ожидании внезапного нападения. И посреди всего этого находилась Роза Эльды — бледная и прекрасная, словно лилия, сияющая, как заря. У Виралая вырвался вздох облегчения. По крайней мере она была одета и в людном месте, а не обнаженной в объятиях своего любвеобильного супруга, как раньше.

Пальцы лорда Кантары расслабились, точно одного взгляда на Розу Эльды было достаточно, чтобы облегчить его мучения. С блаженным вздохом он прошептал:

— Вот она. Вот она!

В зале было полно народу. То были придворные в роскошных нарядах и сверкающих драгоценностях; здесь царил праздник красок, нарядов, все сияло в пламени светильников на стенах и под потолком. «Как много света и огней», — подумал Виралай. По его мнению, в этой картине было нечто адское, но лорд за его спиной прошептал с благоговейным трепетом:

— Гляди, гляди — она подобна Фалле, поднимающейся из пламени на Священной Горе.

Толпа бурлила, волновалась, словно море, затем появился король варваров, Вран Ашарсон; легко и грациозно он двигался сквозь толпу придворных к своей супруге; его длинные волосы были схвачены серебряным обручем, на могучих плечах лежала мантия из волчьей шкуры. Казалось, внимание кристалла приковано к этому человеку: он отслеживал каждый его шаг, подробно показывал, как эйранский король гордо шествует к Розе Эльды; хорошо было видно его красивое лицо, сверкающие глаза, широкие скулы и уверенная улыбка.

— Проклятие! — простонал Тайхо. — Верни ее! Я не желаю видеть его, этого гнусного пса! Покажи мне Розу Эльды.

Собрав всю свою волю, Виралай пытался перевести внимание камня с Северного Жеребца на его жену, но внезапно изображение померкло и пропало, а через несколько мгновений камень уже показывал другую комнату — тихую, скромно обставленную; в ней на невысоком ложе сидела хрупкая темноволосая девушка, она была увлечена игрой в кости с женщиной приятной наружности; пока та готовилась бросить кости, она ковыряла в зубах острой палочкой.

Лорд Кантары присвистнул. Но в этот момент дверь открылась, и в комнату вошли несколько человек во главе с Фавио Винго, который толкал перед собой странное сооружение на колесах; в нем сидел его старший сын. На лице старика было написано отвращение, которое он питал к лорду Кантары, но в глазах калеки горело восхищение.

— Мой лорд, — начал Танто, — нам сказали, что мы найдем вас здесь. У меня появилась идея построить большую пирамиду, в которой можно сжигать сразу несколько кочевников…

Тайхо даже не отвел взгляда от кристалла, чтобы приветствовать вошедших. Однако Танто это не обескуражило. Отстранив отца, он положил ладони на колеса и подъехал к столу, чтобы посмотреть, чем так поглощен лорд Кантары.

— Ах, — недовольно воскликнул он. — Гадание по кристаллу. Как занятно. Что вы ищете?

Он наклонился к камню, всматриваясь в размытое изображение. Глаза его широко раскрылись.

— Селен! — выдохнул он.

Действительно, кристалл показывал Селен. Когда он произнес ее имя, дочь Тайхо Ишиана подняла голову, и небольшая морщинка прорезала ее чело, словно она сосредоточенно вслушивалась в чей-то далекий голос. Танто почти встал и лег грудью на стол, чтобы лучше видеть, но потом вспомнил, что считается инвалидом и не должен подниматься на ноги.