— И ты сел ради меня в тюрьму?

— Я хочу покоя. Просто покоя. Я пришел тебя заменить.

— Но ты уверен, что я тот, кого ты искал?

Он ничего не ответил мне. Он просто сказал Слово. Ничего не произошло. Не обрушился потолок, не застонала земля. Просто Слово вошло в меня. И я понял, что теперь мне предстоит носить его в себе.

Марио замолчал, отпил из бокала вина и, достав сигарету, закурил. Я тоже последовал его примеру. Не скажу, что рассказ сильно потряс меня, но определенное впечатление все-таки произвел. Какое-то время мы просто сидели и молча курили, а затем я попытался продолжить разговор:

— И что же случилось потом?

— С кем? — уточнил Марио.

— Ну, с тем парнем, который принял в себя Слово.

— Ему устроили побег из тюрьмы дожа. Хотя побег — это громко сказано. Как ты знаешь из моей экскурсии, из тюрьмы дожа никто не убегал. Парня просто освободили и под покровом ночи приказали ему как можно быстрее убираться из города. Кто оказался тем таинственным благодетелем — неизвестно. Но вероятнее всего, к этому приложил руку Джакопо.

— А что случилось с великим любовником?

— Ну, это всем известно, — улыбнулся Марио. — Он умер в тюрьме. И говорят, что, когда его нашли мертвым в камере, на лице его застыла блаженная улыбка.

— Зачем вы рассказали мне о себе, о Слове?

— Я бы ни стал рассказывать это кому попало. Просто в толпе туристов я наконец-то заметил того, кто может принять Слово. Нас тянуло друг к другу, и наша встреча была неизбежна. Вы сами это почувствовали. Ведь вы первым подошли ко мне.

— Что? Тебе надоело? — Меня почему-то разозлило то, что моя самая простая догадка оказалась правдой. К тому же я, сам того не желая, перешел на «ты».

— Надоело, — покачал головой Марио. — Но я не навязываю тебе Слово… — Марио тоже решил перейти на «ты». — Я мог бы сказать тебе его просто так, и ты стал бы следующим…

— Орудием Слова, — закончил я.

— Ну, может быть и так.

— Марио, а откуда оно, Слово?

— Я не знаю. Этого даже не знал тот, кто передал Слово Джакопо. Может быть, самый первый владелец Слова знал. Так ты разве не хочешь стать бессмертным?

— Хочу, — честно признался я. — Я хочу, чтобы самые красивые женщины легли к моим ногам. Но я не хочу быть рабом. Я хочу использовать Слово только тогда и так, как мне хочется. А этого как раз нельзя.

— Нельзя.

— Всемогущий раб или беспомощный свободный. Так получается?

— Может и так, а может и нет. Я даю тебе право выбора, которого лишили меня. Я думаю, это будет справедливо.

— Спасибо тебе, Марио. Спасибо за выбор, хотя выбор нам дает только Бог. Люди же его только совершают. Ты веришь в Бога, Марио?

— Знаешь, когда ты ощущаешь себя слугой зла, то начинаешь чаще задумываться о смысле бытия.

— Наверное, так. — Я вздохнул, и тут же меня посетила странная догадка. — Слушай, Марио, а ты случайно не играешь со мной? Я, конечно, еще в том возрасте, чтобы верить в сказки, но вдруг это все твоя фантазия? Слово…

— Сказать Слово? — Марио привстал и посмотрел мне в глаза.

Я отвел взгляд.

— Нет, — прошептал я одними губами. В любом случае рисковать не стоило. Выдумка это или нет, пусть это останется для меня загадкой.

— Значит, ты не хочешь?

— Нет, Марио. Вот если бы отдельно бессмертие… — Я постарался рассмеяться, но вышло у меня плохо.

— Как хочешь. — Марио пожал плечами, но грация его движений куда-то улетучилась, и он в этот момент напомнил мне марионетку, которую резко дернули за нитки.

— Счет, пожалуйста! — сказал я, проходившей мимо официантке.

Заметив мой взгляд, провожающий красивую девушку, Марио вздохнул и сказал:

— Она могла быть твоей.

Я промолчал.

Когда мы расплатились и уже вставали из-за стола, Марио вдруг неожиданно улыбнулся, и я увидел, что его глаза как-то странно заблестели.

— Слово! — прошептал он. — Рвется. Я давно не…

Он посмотрел на официантку, которая подошла к столику, где обосновался только что пришедший посетитель. Я схватил его за плечо и прошептал:

— Можно не ее?

— Ладно… — Теперь у Марио был нормальный взгляд. — Сейчас отпустило.

Мы еще долго бесцельно бродили по городу, затем Марио проводил меня до гостиницы.

Ночью я долго не мог уснуть, переваривал все услышанное и увиденное и строил всевозможные догадки, то представляя итальянца слугой порабощающего душу Слова, то бедным безумцем, которому надо поскорее показаться психиатру. Наконец, я дошел до мысли, что никакого Марио и Слова не было, а приходил ко мне не кто иной, как князь тьмы. Ведь говорят, что сатане ведомы самые сокровенные человеческие желания и он этим пользуется. Может быть, дав согласие на получение Слова, я стал бы одним из его слуг. Хотя слишком много чести для обычного человека, чтобы сам дьявол являлся к нему и тратил на него столько времени.

Марио я увидел еще раз. На следующее утро. Я как раз должен был идти во дворец дожа на экскурсию и вдруг встретил его. И не одного. С ним была ослепительной красоты девушка, в глазах которой светилась рабская преданность своему другу. Девушка следила за каждым его движением, ловя любой, пусть даже мимолетный взгляд. А в глазах итальянца читалась вековая усталость и тоска.

Я помахал своему знакомому рукой и, стараясь не думать, что на его месте мог бы быть я, пошел по кривым венецианским улочкам навстречу ослепительному солнцу и неисчислимым голубям. Меня ждала увлекательная экскурсия и еще шесть дней голубого неба Италии.