До метро было идти минут пятнадцать. Так что в моем распоряжении был час с небольшим. Сначала я решил прилечь, но потом передумал. Ведь я запросто мог заснуть. Это очень обманчивое состояние: когда не спишь всю ночь и сна ни в одном глазу. Но стоит только прилечь, и ты тут же проваливаешься в сон. Поэтому я сел редактировать сказку.

Сказка мне очень нравилась. Я даже название придумал: «Легенда о первом рыцаре и первой ведьме». Потом я подумал, что это слишком уж пафосное и длинное название. Читатель такие не любит. Я посмотрел на часы. Что ж, пора было собираться.

Когда я вышел на улицу, было еще совсем темно. Падал пушистый снег. Я поежился от холода и пошел к метро. Можно было поймать машину, но мне захотелось пройтись.

Я сам еще находился под впечатлением только что написанной сказки. Но ни следов единорогов, ни тем более маленьких сфинксов мне по дороге не попадалось. Я дошел до метро и спустился вниз.

Она уже стояла там. Высокая, худенькая, с обмотанным вокруг шеи длинным красным шарфом. Она была не в моем вкусе, но было в ней нечто притягивающее, а что именно — я так и не смог понять.

— Ты Аня? — спросил я, подойдя к ней.

— Да, Рыцарь, это я.

Услышав это злополучное слово, я тут же вздрогнул.

— Не называй меня так!

— Почему?!

— Это сказка, я не люблю, когда сказку переносят в жизнь.

— Это не совсем сказка.

Мы вышли из метро и пошли ко мне домой. Аня закурила, и я последовал ее примеру.

— Холодно! — дуя на озябшие пальцы, сказал я.

— Зима! Но ты все равно не прав. Вы все пишущие, сочиняющие музыку не понимаете.

— Что мы не понимаем?

— Что все, что вы пишете, — это правда.

— Эльфы, единороги, драконы, древние боги…

— Ну да. — Она пожала плечами. — Только каждый из вас видит это под своим углом, пишет об этом в меру своего восприятия. Но это правда, правда! Только под другим углом зрения.

— И ты думаешь, что ведьмы существуют? — спросил я.

Она ничего не ответила, только подошла и поцеловала меня в обледеневшую щеку.

— Что ты делаешь? — улыбнувшись, спросил я.

— Целую тебя! Целую, чтобы ты понял: я реальна.

— Я и так вижу, что ты не призрак.

— Но ведь я ведьма!!! Обычная ведьма.

— Ты просто себя считаешь ведьмой! Разве не так?

Что-то мне расхотелось общаться с этой девушкой. Возможно, она была из тех ярых поклонников фэнтези, с которыми любит общаться Соло?

— Не веришь мне? Не веришь, да?!

— Не то чтобы не верю…

— А от самого магией так и фонит. И гейс ты магии жесткий платишь — женщина тебе раз в два дня нужна.

Услышав эти слова, я остановился как вкопанный. Мне иногда приходилось встречать молодых людей, которые верили в реальность фантастических романов. Но стоило им задать всего лишь пару вопросов, как становилось понятно, что это всего лишь разыгралось их богатое воображение.

Аня же знала такие вещи, которые нигде прочитать не могла. Тем более даже довольные сильные маги, вроде той же Светы, не могли узнать гейс мага, пока он сам об этом не скажет.

— Откуда ты знаешь? — спросил я.

— Что ты глаза округлил? — Она усмехнулась. — Я же ведьма, а у ведьм свои методы.

— Так ведьмы существуют?

— Ну да. И не путай нас с магами. У нас нет никаких клятв магии и не платим мы такой страшной ценой. Да и сама природа нашей силы другая, не такая как у магов.

— Можешь пояснить?

— Нет, конечно. Ты можешь объяснить тому, кто никогда не ел манго, каков он на вкус?

— Сладкий, сочный… — Я задумался, подбирая слова.

— А какой именно манго на вкус?

— Понял. Да, это трудно. Но ведь ничего даром не дается.

— Нет, конечно. До тридцати лет я должна родить девочку, как и каждая ведьма.

— А если будут рождаться одни мальчики?

— Не бывает такого! У ведьм дочка рождается либо сразу, либо следом за сыном.

— А если мужа не найдешь?

— Тогда просто от кого-нибудь. У нас общий гейс, на весь наш род — ремесло свое по наследству передавать.

— Так ты хочешь сказать, что к тебе мать подошла и сказала: дочка, ты уже взрослая, пора бы тебе знать правду о себе. Ты потомственная ведьма!

— Да не так! — Аня поморщилась.

— А как?

— Помню, прибежала я в слезах из школы. Мальчик один мне нравился, а я ему нет. Мать и говорит — сделай так-то и так-то. Ну и потом другие советы давала. Как удачу к себе притягивать, как врагам мстить, как болезни руками лечить. В деревню ездили, она травы меня учила собирать. Говорит, от бабки это, от ее матери.

— А если отец начнет лезть, вмешиваться во все это?

— Мужчины нам нужны только для зачатия. Если они начинают лезть в воспитание детей, ведьмы делают все, чтобы они ушли, или ведьмы сами уходят и детей забирают. А закон у нас всегда на стороне матери.

— Я встречал подобных тебе, но уже постарше. Разведенные, отец либо спился и ушел из семьи, либо тихий, как тень. И дочка точь-в-точь как мать и бабка. И все друг за друга. И мама, и бабка, и дочка…

— В точку! Ты все правильно в той сказке написал, ведьма — это не та, что на помеле летает. Это…

— Та, что ведает.

— Именно!

— А почему вам так жизненно важно род продолжить?

— Нас не так мало осталось. В XII–XIV веках нашу численность сильно инквизиция подсократила. НКВД при Сталине тоже время даром не теряло. По сути, та же инквизиция. Знали, кого хватать.

— Не хочу тебя обидеть, но, видимо, все-таки баланс был нарушен. Слишком много было и ведьм, и магов.

— Не знаю, может быть, может быть. Только у нас теперь общий гейс.

— А что бывает, если вы род не продолжаете?

— Лучше тебе не знать…

— Молодые люди! — окликнул нас кто-то со скамейки, стоявшей в яблоневом саду.

Мы обернулись. На припорошенной снегом скамейке сидели двое. Мужчина около пятидесяти с длинными седеющими волосами и всклокоченной бородой. Он был облачен в старое зеленое пальто и зеленую вязаную шапочку. Рядом с ним сидел высокий щеголеватый парень лет двадцати пяти с длинными прямыми черными волосами. Он бы одет в черное кашемировое пальто, в каких любили ходить бандиты в начале 90-х.

При первом же взгляде оба они мне не понравились. Ни бородатый, ни молодой щеголь. Увидев, что мы обернулись, они смерили нас изучающими взглядами, затем переглянулись и расхохотались.

Я взял Аню за руку и потянул ее за собой.

— Пошли. Это какие-то ненормальные или сумасшедшие.

— Да никакие это не сумасшедшие. — Аня наклонилась к моему уху и прошептала: — Не вздумай им грубить!

— Молодые люди! — повторил человек в зеленом плаще. — У вас не найдется штопора?

— Штопора? — удивленно переспросил я.

— Ну да. Нам бутылку надо открыть!

— Сожалею, но штопора у меня нет, — ответил я.

— У меня есть. — Аня протянула мне швейцарский ножик со штопором. — На, отдай им.

— Почему я? И вообще, зачем ты носишь с собой нож?

— Я девушка. И я не умею убивать шпилькой. — Она усмехнулась.

Я взял штопор и пошел отдавать двум странным людям. Когда я подходил к скамейке, в глаза мне бросилась странная деталь. На снегу вокруг скамейки не было следов! Будто бы эти двое появились на ней, а не прошли по тропинке вдоль яблоневых деревьев.

— Возьмите! — Я протянул им штопор.

— Благодарю! — Худощавый молодой человек взял штопор и заискивающе посмотрел на своего товарища.

— Видишь, отец, я же говорил, что ведьмы — народ запасливый. — Он улыбнулся, обнажив ряд ровных белых зубов.

— Ты прав, отродье великанши. — Человек достал из пакета, стоявшего на скамейке, бутылку вина. Судя по внешнему виду, было ей никак не меньше ста лет.

Увидев, что я не ухожу, мужик, одетый в зеленое, нахмурился и сурово посмотрел на меня, всем своим видом показывая, что я здесь лишний.

— Нож мы потом вернем, — ответил тот, что был помоложе.

Я посмотрел на Аню, и она кивнула.