— Почему же ты его не остановил? — глухо спросил Чугун.
— Почему, почему! — нервно стукнул кулаком по земле Данев. — Вот этого-то я и не могу себе простить!.. Минут через тридцать я услышал перестрелку…
— А потом? — поторопил его Чугун.
— До нашей встречи с Здравко оставалось еще полчаса. Поэтому я принял меры предосторожности. Оставил записку под кирпичами и вернулся в виноградник учителя.
— Почему ты решил, что это Румен вступил в перестрелку? — озадаченно спросил Чавдар.
— А кто же еще? — обиделся Данчо. — Даже если бы мне показалось, что происходит что-то неладное, и то я должен был бы принять меры.
— Спокойно, Данчо, — проговорил Чугун, — расскажи, как развивались события дальше.
— Ночь провел в зарослях акации около виноградника учителя. Все еще надеялся, что Румен спасся. Начал беспокоиться и о Здравко. Так и прошел день в самых различных догадках и предположениях. Здравко нашел записку на следующий вечер и явился на виноградник. От него я и узнал о трагической судьбе Румена. Через несколько минут после его прихода домой полиция окружила дом. На их предложение сдаться он открыл огонь. Видимо, хотел вырваться из окружения. В перестрелке погибли и он и его мать, — измученно вздохнул Данчо.
Наступила тягостная тишина. Первым заговорил Чавдар:
— Данчо, ты утверждаешь, что после того, как вы разошлись с Руменом, прошло полчаса?
— Может быть, и больше, — тревожно встрепенулся Дапчо, — по крайней мере, мне показалось, что столько…
* * *
Этой же ночью в отряд прибыл курьер с письмом из штаба зоны. Розов писал:
«Нам уже известно о трагической гибели Румена. Пусть Данчо Данев подробно и более спокойно объяснит происшедший случай. В городе ходят самые противоречивые слухи, по которым мы не в состоянии установить истину. Обратите внимание Данева на то, что он проявил недопустимое легкомыслие, стремясь любой ценой выйти на связь со штабом зоны. Может быть, только счастливая случайность спасла нас на этот раз от серьезного провала.
Товарищ Чугун, получен серьезный сигнал, что полиции стало известно о твоем предстоящем посещении сел в долине Осыма. Необходимо посещение пока отложить. На кого из твоих людей была возложена подготовка этой встречи? Уточните, чтобы нам вовремя выяснить, есть ли у полиции точные данные или это только ее предположения. Для получения дополнительных сведений свяжитесь с девушкой из Лозена. Сигнал получен от нее.
Не поддавайтесь провокациям правительства Багрянова. Слухи о том, что между ним и ЦК ведутся переговоры, вымышлены от начала до конца. Товарищи, которые бывают по партийным делам в селах, должны разоблачать эту ложь.
На днях направим к вам из полевого отряда несколько новых товарищей. Установите связь с парнем из роты в Лозене. Если их план достать оружие возможно осуществить, поторопитесь.
Со Здравко говорили о каком-то офицере запаса, который служит в роте в Лозене. В сведениях Данчо и девушки есть противоречия. Выясните, как обстоит дело.
Впереди решительные схватки с врагом.
Боевой привет из штаба зоны.
Розов».
Письмо стали передавать из рук в руки.
— Здесь что-то есть, — уверенно кивнул головой Калыч и подал письмо Чугуну.
— Что? — тихо спросил Чугун.
— Данчо виляет.
— Что тебе дает основание думать так?
— Сначала Данчо сам сказал, что услышал перестрелку минут через тридцать после того, как они расстались с Руменом. А где находится Йончов загон и где другой конец города?..
— Но ведь потом он поправил себя, — возразил Чугун.
— Мне кажется, что у Калыча есть основания сомневаться, — задумчиво добавил Чавдар.
— Да, но нет никаких доказательств, — ответил с легким раздражением Чугун. Он ни от кого не скрывал, что питает к Даневу особую слабость. Чугун уважал его за знание дела, ему нравилась готовность парня без всяких уговоров идти на самые рискованные операции и встречи, из которых он всегда возвращался, как правило, невредимым.
Чавдар продолжал все так же задумчиво:
— И все же, товарищ Чугун, в штабе зоны ждут объяснений.
— Дадим, но не будем спешить. Данев не должен знать, что в штабе ждут, — вздохнул Чугун, покачал головой и будто про себя сказал: — Жалко Румена.
Калыч отодвинул фонарь, наклонился низко к Чугуну.
— Товарищ Чугун, позавчера я вернулся из сел…
— Ну? — прервал его Чугун.
— Я подробно расспросил и ятаков и солдат. Все до одного утверждают, что Кирчо Слановский в расстреле наших земляков участия не принимал. Только Данчо утверждает…
— Да, — поддержал его Чавдар, — мне кажется, что Данчо здесь увлекается.
— Не имею ничего против, — согласился Чугун, — чтобы при следующей встрече разобраться с этим окончательно. Лично я верю Слановскому, но все же, видите…
— Хочу еще сказать, товарищ Чугун, — приблизился к нему Калыч, — не поймите меня превратно, но товарищи из Лозена утверждают, что, если бы Данчо прибыл вовремя, они освободили бы арестованных.
— Здесь и моя вина, — вздохнул Чугун, — потому что надо было послать туда тебя. — Он взял фонарь и погасил его.
Все трое вышли из землянки. На востоке разгоралась заря. Калыч расправил плечи и шутливо проговорил:
— Эх, поспать бы! И сегодня матушка-земля умоется огнем и потом.
Чугун молча направился к своей палатке, сел около нее на траву. Он никак не мог привыкнуть к мысли о том, что вокруг Данчо может быть что-то нечисто. В его памяти промелькнули воспоминания о совместно проведенных днях и ночах. Многие знали, что у Чугуна горячее и отзывчивое сердце, способное сочувствовать несчастью других. Он был великодушен, что так присуще людям из народа, уверенным в своих силах и убежденным в своей правоте.
Бывает ли так, чтобы кто-то жертвовал собой с нечистыми намерениями? А ведь именно он, Данчо Данев, в тот дождливый осенний вечер, когда полиция окружила их в одном сарае, прорвал это окружение огнем. Чугун был ранен в ногу, и Данчо почти всю ночь тащил его на спине, пока они не запутали следы и не нашли убежище у ятаков.
Уже светало, а Чугун все не мог уснуть. Он встал и только собирался спуститься к ручью, чтобы умыться, как навстречу ему вышел Данчо, успевший побриться и вычистить одежду.
Чугун взял его под руку, отвел немного в сторону от тропинки и спросил:
— Как могло случиться, что полиция знает о нашем предстоящем посещении сел в долине Осыма?
Данчо вздрогнул, но сразу же овладел собой и даже как-то шутливо сказал:
— Что знают в полиции, мне не известно, но следовало бы, чтобы они дали объяснения по этому поводу. — И тут же задумчиво добавил: — Об этом знаем мы вчетвером — я, Калыч, Райко и Гешо Моллов. Кто из нас вызывает подозрения? — уже с долей сарказма продолжал он. — Товарищ Чугун, моя совесть абсолютно спокойна. Готов дать объяснения, явиться на очную ставку, если это необходимо…
Разговор пришлось прервать, так как Чугуну доложили, что на шоссе замечена моторизованная воинская колонна.
Отряд был поднят по тревоге.
Глава шестая
В кабинете Цено Ангелова за опущенными плюшевыми шторами было тихо и прохладно, хотя на улице налило жаркое июльское солнце. Время от времени по коридору быстрыми шагами проходили дежурные полицейские.
Войдя, Банков уже у двери понял, что застал Ангелова в плохом настроении. И действительно, острая наблюдательность не обманула его. С утра Ангелов был не в себе. Данчо предупреждал, что в отношении его в отряде возникли серьезные сомнения и подозрения, и очень настоятельно просил о помощи. Безопасность Данчо меньше всего волновала Ангелова. Его беспокоило то, что над осуществлением большой операции нависла опасность, а он вложил в эту операцию столько усилий, терпения, истрепал столько нервов! Операция по разгрому окружного комитета партии, штаба зоны и отряда, по уничтожению Чугуна должна была стать венцом его службы.
