– В прямом – нельзя запускать физическую подготовку.

– Согласен, – кивнул Скрипач. – Кстати о подготовке. Кто со мной на крышу, воздухом дышать?

В Усть-Илимск приехали не на десятый день, как планировали, а не четырнадцатый – постоянные поломки и плохая дорога сделали свое дело. Ри злился и нервничал, он не любил, когда что-то вмешивалось в его планы; Рокори переживал из-за того, что шеф недоволен, а Ит со Скрипачом (да и Кир, что греха таить) то и дело подкалывали Ри, который от этого зверел чем дальше, тем больше.

Все шло наперекосяк.

Проводник из местных, с которым было оговорено заранее, попал с аппендицитом в больницу. Трое суток потратили на то, чтобы найти ему замену, и замена эта категорически не понравилась всем без исключения.

– Этот Сусанин заведет, пожалуй, – недовольно заметил Скрипач после знакомства с проводником. – Он точно дорогу знает, или притворяется, как думаете?

– Хрен его знает, – зло ответил Ри. – Мы бы и сами прошли, но…

– Но там болота, – напомнил Кир. – Если бы не болота, на кой черт бы он нам сдался, как считаете?

Город им тоже не понравился. Но отнюдь не тем, что был чудовищно беден и не обустроен, а чем-то еще. Это «что-то еще» выяснилось позднее – Ит залез в базу, которой они все-таки украдкой пользовались время от времени, несмотря на все запреты, и сообщил, что, оказывается, существовало село Илимск, затопленное три десятка лет назад.

– Ну вот тебе и энергетика, – проворчал Ри, с недовольством глядя на Усть-Илимскую ГЭС, из-за которой, собственно, и затопили в свое время одноименное село. – Взять и впихнуть имя погибшего места в имя нового города. Додумались.

– Ладно, угомонись, – примирительно посоветовал Скрипач. – Мы завтра выезжаем, потерпишь как-нибудь.

– Куда я денусь…

На машине, как выяснилось, можно было с грехом пополам проехать еще километров тридцать, дальше просто заканчивалась дорога, по которой мог пройти БЛЗ. Ко всему прочему еще и погода испортилась – пока ехали, стояла жара, а когда доехали, откуда-то натянуло облаков, и зарядил довольно сильный дождь, который прекращаться явно не собирался.

Утром кое-как отправились. Пока БЛЗ, еле двигаясь, на скорости пешехода с трудом пробирался по разбитой дороге, все спешно паковали аппаратуру в дополнительные непромокаемые чехлы – Ри порадовался собственной предусмотрительности, потому что чехлы эти он заказал в Москве незадолго до отъезда. Стоили они отвратительно дорого, но тут помогли Скрипач с Итом – и в результате чехлы они заказали на свои деньги, потому что лимит на экспедицию давно был исчерпан.

– Ребята, мне категорически не нравится этот идиотизм, – говорил Ит, возясь с застежками.

– Ты о чем? – поинтересовался Ри.

– Нас стали прижимать по деньгам, ты заметил? – Ит выпрямился. – Тем же когни, которые пасли Берту, было обещано три миллиона универсальных единиц, и подписано соглашение. А это значит, что деньги им выплатят.

– Что? – Ри чуть не сел на «дельту», которая стояла рядом, но вовремя спохватился. – Ты раньше не говорил…

– Да как-то и не предполагал, что надо про это говорить, – поморщился Ит.

– Зря, это важно. Постой. То есть они без звука отдали эту сумму?

Ит кивнул.

В нижнем отсеке было влажно, душно, а снаружи хлестал дождь, барабанил по стенкам кузова…

– Три миллиона?

– Да.

– Эта несчастная экспедиция стоит меньше сорока тысяч. – В голосе Ри звучало недоумение. – Я ничего не понимаю. То есть…

– Сулина стоила около трехсот. – Скрипач поднял одну «дельту» и с трудом переставил ее поближе к двери отсека. – От Макса мы получили за Сулину по полной программе. Замечу, что инициировали эту операцию не мы. Мы в ней всего лишь работали. А растрату повесили на нас.

– Да, верно, – согласился Ит. – На нас пришли две жалобы. За подлог и за растрату. Здорово?

Ри соображал, конечно, быстрее, чем они оба – по крайней мере, в таких вещах он разбирался гораздо лучше. Уже очень давно между ними время от времени происходили шуточные стычки – Ри часто ругал их за то, что оба рвутся «в поле», вместо того, чтобы хоть какое-то время потратить на свою же организацию, и разобраться в бюрократических вопросах.

– Ясно. Так, ребята. Как только вернемся обратно в Москву, вам необходимо будет самим настоять на проверке лояльности, и сделать наиподробнейший доклад по ситуации. Я хотел это сделать сам, но лучше это сделаете вы.

– Почему? – не понял Скрипач.

– Потому что вам нужно сейчас доказать благонадежность, причем имея на руках результаты, которые можно использовать в дальнейшей работе. Вы идете по красному коду, как сотрудники моей группы… – Ри задумался. – Хорошо. Так и поступим. Я на этом докладе буду просто сидеть, а читать его будете вы. И подготовьтесь морально к тому, что проверки будут в обязательном порядке. В том числе и…

– Твою мать, – выругался Ит. – Нет уж, извини. Никаких врачей. У меня отвод на полгода.

– Тогда пусть делают общую, – предложил Ри.

– С общей у нас тоже проблемы, – Скрипач говорил неохотно. – Волк вон нашел, про возраст…

– У меня с возрастом и с общей тоже проблемы, но это как раз можно обойти, – возразил Ри. – Что-нибудь придумаем.

– Все, хватит болтать, пошли за снарягой, – Ит застегнул последнюю пряжку на чехле последней «беты». – А то скоро в лес, а мы тут разглагольствуем.

– Если бы в лес, так ведь еще почти сорок километров на дороге грязь месить, – с отвращением заметил Скрипач. – Если это вообще можно назвать дорогой. Артем рассказывал, что там глины по колено. И никак не обойдешь.

– Хорошо, но все равно вечером поговорим, – кивнул Ри. – Ох, не нравится мне это все.

Время поджимало. Торопили проводника, который уже через час начал жаловаться, что, мол, слишком быстро идем, торопились сами. В полной выкладке, нагруженные аппаратурой, они тащились по узкой тропе вдоль дороги, по которой в сезон ходили лесовозы – по самой дороге идти не представлялось возможным.

– Грязи по пояс, – честно предупредил проводник. – Машины и те вязнут. Мы тоже завязнем.

– Спасибо, – сардонически усмехнулся Скрипач. – Мы уже поняли.

Дождь, кажется, стал еще сильнее.

– Как хорошо, что мы не взяли Джесс и Берту, – констатировал очевидное Ри, когда днем остановились на короткий привал. – Им тут совершенно нечего делать.

– Вот только Берте ты это не докажешь. Она упрямая, как не знаю кто, – Скрипач усмехнулся. – Это она для общества старается показать, что она такая тетенька… – он щелкнул в воздухе пальцами. – Как бы так сказать… Иногда у нее даже получается изобразить слабую женщину. А на самом деле… Ри, ты можешь не верить, но она бы сейчас шла наравне со всеми.

– Ох и не говори, – подтвердил Ит. – Что верно, то верно. За Джесс не скажу, но мне кажется, что…

– Она бы тоже шла, – подтвердил Ри. – Только им бы пришлось на порядок труднее, чем нам.

– Роберта действительно очень настойчивая, – заметил Артем, сидевший на своем рюкзаке неподалеку от них. – Всегда своего добивается. Лет пять назад, помню, она решила сделать одну небольшую программу исследований.

– Памир? – Ит повернулся к нему.

– Ну да. Денег не дали. И она пошла буквально по всем. А потом сама туда поехала, – Артем отряхнул руки, вытер их о штаны, залез в карман. Порылся там, выудил носовой платок и принялся вытирать мокрое лицо. – Мы тоже были. Условия… барак и два примуса. Месяц прожили там, спали на земле, и ну и все в том же духе. Шестеро мужиков, и она одна, женщина. Вот так вот.

– Ясно, – покивал Ит. – Странно, что мы с вами раньше не пересекались, – заметил он.

– Да ничего странного, – пожал плечами Тимур. – Мы же постоянно по командировкам. У Берты рук не хватает, и она не может одновременно в двух местах находиться. Вот и посылала нас. Она про вас двоих много говорила, – он оживился. – Фотографии показывала, рассказывала, как вы познакомились. Вы же в тех первых исследованиях указаны, как ее рабочая группа. И в кабинете у нее до сих пор над столом фото висит, где вы все вместе – Данил, Ваня, Олеся с мужем, вы двое, Гриша… ну и она сама.