– Левый, конечно. – Волк шагнул к нему, бесцеремонно дернул рукав вверх. – А то еще увезешь с собой мой диагностический блок, и где я другой возьму? С этим их идиотским пактом я скоро буду лечить, как это местные делают. – Он засмеялся, правда, особого веселья в его смехе заметно не было. – Хреново тут лечат… да, Скрипач? Что ж ты шрам на спине не убрал? На память оставить решил?

Скрипач повернулся к нему, вытер глаза рукавом.

– Решил, – кивнул он. – Сначала думал, уберу, потом… как-то расхотелось. Время жалко тратить на ерунду…

– Я так и понял. Ит, метаморфозу надо реставрировать. – Волк посерьезнел. – Если хочешь, то я потом…

– Хочу. Но другого. Я хочу снять эту метаморфозу. – Ит понял, что стоять больше не может, и присел на корточки у стены. – Полностью. Это те же полгода, верно?

– Да, срок такой же, – согласился врач. Вытащил что-то из кармана. – Прими стимулятор, иначе не дойдешь до машины… Но почему – снять?

– Потому что Пластина и Коготь нам отвратительны, – решился Скрипач. – Потому что Коготь уже давно неуправляем, а я не хочу случайно кого-то убить. И еще…

– Потому что вы устали, – резко закончил за него врач. – Вы в курсе, что у вас степень износа – не на триста лет, как по документам, а на все пятьсот?

– Догадывались, – ответил Ит. Попытался встать, но сам не сумел, в результате подняться ему помогли Кир и Скрипач.

– Знаете, я бы очень хотел пообщаться с вами… потом, – Волк потер переносицу. – Так что можете считать, что сделанное мной – это эгоистический порыв. Поскольку у меня есть свои интересы.

– Спасибо. – Ит шагнул к нему, поколебавшись, протянул все-таки руку. – Я теперь перед вами в долгу.

– Сочтемся, – усмехнулся врач. – Поосторожнее, ребята. Нехорошие дела тут творятся. А коньяку ты мне и в самом деле привези, – он повернулся к Киру, ухмыльнулся. – «Кутузова» привези, вот чего. И, кстати, спасибо тебе тоже, Гревис. Не родственники случайно?

– С кем? – не понял тот.

– С их бывшим мужем. Они тебе не говорили ничего, да? Ладно, захотят, сами расскажут, – он коротко и остро глянул на Скрипача, потом снова посмотрел на Кира. – Вот тебе совет на будущее. Когда собираешься прикинуться героем-любовником, обеспечь хоть какой-нибудь фон. Бывают люди, которые чувствительны к феромонам точно так же, как рауф. То, что ты врешь, я понял в ту же секунду, как ты открыл дверь.

Кир кивнул. Нахмурился.

– У тебя на лице нет печати о чувствительности, э’кхо, – произнес он тихо. – Другой бы поверил.

– Я – не другой, скъ’хара, – возразил Волк. – Береги их.

– Что?

– Ты понял. Береги их, скъ’хара, как берег сегодня.

– Ну вообще-то, мы не собирались ничего строить, – возразил Кир. – Рыжий, ты говорил, что вы хотите жениться на той женщине, верно?

– Да, – кивнул Скрипач.

– Все ошибаются, – хмыкнул врач. – Ладно. Ит, с рекомендациями ты понял. Поправляйся. Думаю, мы еще увидимся.

Он развернулся, и пошел прочь.

Ит закрыл глаза ладонью. Минуту постоял молча, потом тихо произнес:

– Он действительно любил нас, Рыжий. Это было… как привет оттуда… то, что сейчас. У меня язык не повернулся ему сказать, что нас в том доме больше не будет… уже никогда.

– А что в доме? – поинтересовался Кир.

– Там теперь живет дочь с семьей, – ответил Скрипач. – Их внезапно стало… как-то слишком много. А мы внезапно… стали какими-то слишком старыми… Ребята, пойдемте, там «лифт», кажется, приехал.

Четыре БЛЗ шли по трассе Ялта – Москва, и идти им предстояло больше двух суток. Как выяснилось, у каравана планировалась остановка чуть ли не на двенадцать часов, потому что какое-то подразделение официалов передислоцировалось из одной части в другую, а в машинах как раз были места. Следовало подождать группу на каком-то расширителе, и только потом двигаться дальше.

Ит этой заминке обрадовался. Первые сутки дороги он проспал (Скрипач то и дело на всех шикал, и гнал прочь, чтобы не мешали), и на вторые сутки в результате чувствовал себя уже вполне прилично. Выглядел он пока что не очень, но в общем и целом все было более чем ничего, по его же собственным словам.

– Понимаешь, Кир, тут вот как получается. Сама работа силы тоже отнимает, конечно, но хуже всего в этот раз был выход из метаморфозы. То есть по мне ударила не работа, а метаморф.

– Ты действительно от него хочешь избавиться? – с сомнением спросил Кир.

– Не то слово, – подтвердил Ит. – При первой же возможности.

Они сидели в купе и собирались обедать. Скрипач пошел за горячей водой для лхуса, поэтому они сейчас были вдвоем. Ит выставлял на стол «деликатесы», а Кир рылся в сумке с вещами. Он помнил, что водка у них была. Но совершенно не помнил, в какую сумку она попала. Ит, увидев чем Кир занят, посоветовал ему не искать бутылку в кофре с анализаторами, а попробовать пошарить в рюкзаке Скрипача. Авось, найдется…

Еду купили на стоянке, и очень удачно – местные бабки продавали вареную картошку, яйца и соленые огурцы. Еще у Скрипача с собой был купленный в последний день круг сыра и красный лук, а Кир где-то добыл банку роскошной польской ветчины. В результате обед грозил сейчас перерасти в небольшое застолье. Почему бы и нет? Ехать еще сутки, торопиться некуда, еды полно. Главное – сделать все тихо, чтобы никто не сел на хвост. Уж что-что, а большой компании им явно сейчас не требовалось.

– Мне очень интересно, что скажет Ри, когда об этом всем узнает, – Ит расстелил на столике газету, и принялся резать сыр. – Он очень нестандартно мыслит, и у него должны быть какие-то свои соображения на этот счет. Тем более, что эмпатическая группа…

– А что эмпатическая группа? – полюбопытствовал Кир.

– Был бы ты шпионом, Гревис, дорого бы тебе за эту информацию заплатили, – хмыкнул Скрипач.

– Ох, Рыжий, ну не надо, – поморщился Ит. – Так вот, эмпатическая группа выдала теорию, которую при желании можно соотнести с тем, что я узнал на базе.

– То есть?

– То есть пока что все сходятся в одном – площадки являются проходами. Что они часть некоей системы, уже ни для кого не секрет.

– Они почему-то на российской территории. – Кир задумался. – По крайней мере, те пять, про которые вы упоминали.

– Ну, это все относительно, – Скрипач прищурился. – Что-то мне подсказывает, что площадкам все равно, на чьей территории находиться. Ит, помнишь первый гекс, который мы с тобой исследовали? Так вот, Кир, этот самый гекс, причем работающий, находился на территории США. Целиком. И что с того?

Кир нахмурился.

– Это не тот, у которого одна из площадок в Нью-Йорке? – поинтересовался он.

– Да, тот самый. – Скрипач плюхнулся на койку, взял кусок сыра и сунул себе в рот. – Опять пересоленный, вот уроды… Да, Кир, это именно тот гекс. Лишнее доказательство, что гексам и площадкам на границы с высокой колокольни плевать.

– Ясно, – покивал Кир. – Наверное, ты прав.

– Не наверное, а точно.

– То есть получается, что… – Кир замялся, подыскивая слова. – Получается, что Альянс хочет как-то эти площадки включить, и… ммм…

– Получается, что хочет, – покивал Ит. – Но тут все не так просто, как было с гексами.

– Скажешь тоже, «просто», – фыркнул Скрипач. – Сколько мы тогда убили на гексы? То ли два года, то ли три…

– Почти три, – согласился Ит. – Но тут еще сложнее. И нас с Рыжим явно недостаточно для того, чтобы эту задачку решить. Посмотрим, что скажут Берта и Ри.

– Вы, кстати, когда приедете, куда дальше собираетесь? – поинтересовался Кир.

– Несколько дней пробудем в Москве. Отчет, доклады… – начал Ит.

– Ты бы лучше отдохнул, – посоветовал Кир.

– Приедем в «Бор», отдохну. Думаю, время будет. Ну да, правильно – потом мы в «Бор». А что?

– Только то, что, если я правильно понял, вы будете заниматься этой темой дальше?

Скрипач кивнул.

– Будем. Но тут от нас мало что зависит, – предупредил он. – Не знаю, Кир. Честно. Как фишка ляжет.