«Жаль, что нельзя закрыть глаза, и этого не видеть, – подумал Ит. – Не хочу это видеть. И чувствовать запах, когда он так возбужден, не хочу. Совершенно не хочу».

Сейчас Пластина затаился в дальней темной части огромного ангара, в котором стояли четыре истребителя. Для начала он в ускоренном режиме обошел все четыре самолета, и после его небольшого вмешательства ни одна из машин уже не смогла бы подняться в воздух. Пластина, не мудрствуя, просто раскурочил у всех бензопроводы, сил для этого у него хватало с лихвой, и горючее теперь весело лилось на пол. Потом метаморфу впервые повезло – так, как ему и хотелось. В ангар зашел техник, направился к машине – и через несколько секунд уже лежал на полу со свернутой шеей.

«Не надо, – безнадежно попросил Ит. – Он тебя не трогал».

«Надо, – отрезал Пластина. – Враг».

По нервам резануло радостью, пьяной, прямо-таки кипящей. Убивая, Пластина получал удовольствие, чем-то сродни сексуальному. Оттащив техника в дальний угол и набросив на него брезент, чтобы не нашли до времени, ящер с надеждой осмотрелся. Увы, в ангаре было пока что пусто.

«Зенитки, – напомнил Ит. – У нас час времени».

«Подожди, – Пластина снова пошел к самолетам. – Сейчас».

…Ангар пылал. За спиной уходящего в сторону базы неприметного служки Ганса расцветало оранжевое зарево, потом послышался хлопок, а следом за ним – взрыв, видимо, огонь добрался до бензобака какой-то машины. Бегали люди, выла сирена. Ганс пошел быстрее, затем побежал. Свернул в административный корпус и столкнулся лицом с самим собой.

…Настоящий Ганс, наверное, даже не успел додумать мысль, которая должна была прийти ему в голову – что это за… Пластина переступил через труп, быстро прошел по коридору, в конце которого был склад. Ворох бумаги запылал быстро и радостно, через несколько секунд огонь перекинулся на занавески, а Пластина с чувством выполненного долга отправился на улицу.

– Что… Эй, там горит! – закричал кто-то. – Какого черта!.. Тревога! Пожар! Вы что, ослеп…

Хруст шейных позвонков, и Пластина идет дальше – его буквально захлестывает горячее пьяное чувство. Свобода, вседозволенность, радость…

«Зенитки, – снова напомнил Ит. – Ты обещал».

«Я не хочу».

Ит с трудом заставил форму остановиться. Пластина встал прямо посреди площади, переминаясь с ноги на ногу.

«Ты должен, – твердо сказал Ит. – Самолеты не смогут подойти сюда. Их расстреляют с земли».

«Ты меня прогонишь. Я не хочу, – упрямо повторил метаморф. – Ты меня опять убьешь».

«Нет, не убью. Ты просто заснешь на время, – ответил Ит как можно более уверенно. – Как всегда».

«Я не хочу «как всегда», – отрезал ящер. – Я хочу не так».

«Как же ты хочешь?»

«Например, вот так».

Пластина побежал, переходя в ускоренный режим. В несколько минут он достиг границы базы, поравнявшись с постом, бросился к караульному помещению, на ходу перестраиваясь. Пост, по сути это был пропускной пункт, представлял собой шлагбаум с противовесом, и небольшую будочку, в которой сидели три охранника. Сейчас, правда, они там не сидели, а стояли снаружи, с тревогой глядя на зарево уже двух пожаров. Впрочем, это их не спасло. Вместо того, чтобы бежать со всех ног от выскочившего на них непонятно откуда серого ящера, они попробовали открыть огонь и поплатились за это тут же. Попасть в метаморфа не получилось ни у кого, он двигался слишком быстро и совершенно непредсказуемо. В полминуты расправившись с караульными, Пластина оглянулся.

Его заметили.

К караулке уже бежали несколько человек, раздались выстрелы – по плечу мазнуло горячим. Задели.

«Уходи, – приказал Ит. – Пластина, уходи отсюда!»

«Сейчас».

Ящер крутанулся волчком, подхватывая с земли автомат одного из убитых, и полоснул очередью по тем, кто к нему бежал. Раздались крики, два человека полетели на землю. Хорошо!.. Еще одна очередь, еще один сдавленный крик. Патроны кончились, Пластина отшвырнул автомат, и, переходя в ускоренный режим, бросился наперерез нападавшим. Проскочив сквозь строй и по пути успев ударить того, кто оказался ближе, ребром ладони по горлу, ящер без предупреждения резко свернул налево, заскочил за угол ближайшего здания и остановился, слившись с глубокой серой тенью стоявшего рядом с задним входом грузовика. Погнавшиеся за ним солдаты проскочили мимо, побежали дальше. Пластина постоял еще минуту, затем забрался в кузов.

Нет, не оружие. Приборы, всего лишь приборы. Новые, нераспакованные, в больших деревянных коробках. Запах свежего солидола, оструганного дерева… Неинтересно. Осмотревшись, Пластина выбрался наружу и, пригнувшись, перебежал в следующее укрытие.

…Выла сирена. Надсадно, хрипло, как раненое животное. По громкоговорителю что-то неразборчиво орали. По всей базе почему-то вдруг начало выключать аварийное освещение – пожар, по всей видимости, добрался до основного генератора, с какой-то радости сработал аварийный, и прожекторы стали включаться сами по себе. И без того светлый вечер окрасился небывалыми красками – огонь двух пожаров, электрические сполохи и алый свет заходящего солнца…

«Зенитки. Пластина, пожалуйста, – просил Ит. – Уходи с базы! Уходи, я тебя очень прошу. Ребята не смогут сесть, ты…»

«Я хочу их всех убить, – Пластина снова остановился. – Почему я должен помогать людям и рауф? Если бы я мог, я бы убил и тебя».

Ему мало. Ему до сих пор мало…

«Ты убьешь тех, кто находится у орудий. Обещаю».

«Твое время обещать кончилось, – по нервам ударило болью. – Ты больше не хозяин».

Только этого не хватало!.. Форма сейчас вздумала поиздеваться над базовой личностью, а Ит великолепно знал, на что в этом случае способен нэгаши. Это уже было. Всего два раза, но оказалось вполне достаточно. Никакая пытка не сравнится… тем более, что Пластина получает от его боли удовольствие.

«Если ты не сделаешь то, что я сказал, мы погибнем оба, – Ит, стараясь не обращать внимания на жгучую непрекращающуюся боль, с трудом перехватил контроль. – Ты хочешь умереть? Умереть навсегда?»

Пластина молчал. Молчал и боролся, продолжая терзать носителя.

За спиной снова взвыла сирена.

«Беги, – рявкнул Ит. – Я тебе сказал, тварь! Беги!!!»

И Пластина сдался. Снова вышел в ускоренный режим и рванул в ту сторону, где находились, согласно плану, зенитные орудия.

База полыхала.

Скрипач, идущий в атакующей группе, заходил на маневр, а внизу, под ними, сейчас разливались огненные озера. Судя по всему, горели три склада с боеприпасами, горели ангары, горели несколько зданий, в том числе лаборатории, административный корпус, казарма…

– Не хило, – одобрил Кир, сидевший в кабине стрелка. – И как он только успел?

– Этот успеет, – отозвался Скрипач. – Кир, готовность.

– Есть.

Конечно, Пластина не сумел добраться до всех орудий, на это никто и не рассчитывал. Но добрался он почти до половины, поэтому огонь с земли был слабее, чем в предыдущие разы, гораздо слабее. Для Скрипача главная проблема сейчас заключалась не в зенитках, которые они атаковали, а в том, что Пластина должен каким-то образом выйти на расчетную точку, с которой его нужно будет забрать… а на точке его до сих пор не было.

Конечно, это было грубейшим нарушением пакта – то, что они задумали. Им следовало сесть на дополнительном двигателе, подобрать Ита, и уходить. На чужой территории использование этих двигателей было, конечно, запрещено… но тот же Ит, например, ни секунды не сомневался, что Дорохов и П’кем разведут в связи с этой посадкой такую демагогию с представителем Альянса (если дойдет до переговоров и суда), что в результате разбирательства о самом факте посадки (всего-то на минуту) все в результате забудут, и примутся за более серьезные вопросы.

Ну, задымил у самолета двигатель. Ну, сели. Ну, поняли, что ничего критичного, и взлетели почти сразу…

Но где носит до сих пор этого проклятого метаморфа?!

Заход на цель. Смена групп, теперь их машина идет прикрывающей. Маневр, уход от зенитного огня. Снова перестроиться. А хорошо Ит все-таки базу потрепал, надо признать. Достойно. Особенно если учесть, что он был один, и времени у него было всего ничего.