– Марвин! – отчаянно простонала я, продолжая неловко возиться в грязной дождевой воде. – Я устала, как собака. Ну, скажи честно, какая из меня сейчас королева?

«Какая из меня сейчас королева? – мрачно размышляла я, удобно устроившись в роскошном кресле в центре парадного зала королевского дворца Нарроны. – Какая, какая? Да практически никакая! Чего я добилась? Ну, истребила демонов и горгулий, угрохала сводного брата (которого почему–то жаль до слез), Ринецею изгнала. Конечно, город ликует. Горожане на улицах повально целуются – обнимаются, обвешивают цветами моего Беса, чуть под копыта не бросаются с воплями: «Великая Аола, храни нашу законную Повелительницу Ульрику, дочь славного короля Мора!» И все же – Ринецея еще жива и будет собирать новое войско, брата так и не нашли, про отца лучше вообще не вспоминать…»

– И какая же из меня, к мерзким гоблинам, королева – при этаком–то раскладе? – забывшись, громко ругнулась я.

– Ва… ваше величество! – испуганно проблеял Первый советник.

Славный такой, кстати, старикан, маркиз де Лю Рю. Прибыл вместе с графом де Ризо (теперь уже графом, а не виконтом) и долго рассказывал, как занимал эту должность еще при дворе моего батюшки. Я присмотрелась – умный старик, довольно крепкий, опытный, принцу Ужасу служить не захотел – сбежал, и решила – пусть опять в советниках ходит, надо же, чтобы кто–то меня носом в глупые ошибки тыкал. Вон, дворяне потихоньку во дворец стекаться начали, обрадовались, что все вернулось на круги своя. Самые преданные, что вместе с де Ризо пришли и невероятные чудеса храбрости при первом штурме проявили, получили кто титул, кто землю, кто дорогие подарки из буквально ломившейся от золота королевской сокровищницы. И все равно на душе совсем не радостно! Сильнее всего пугал тот факт, что изумрудный кулон на моей шее чуть с цепочки не сорвался – так потянулся к Камню власти, как только я вошла в главный зал дворца. Все окружающие это заметили, и с тех пор иначе, как «ваше королевское величество», меня и не называют. А мне страшно – не значит ли это, что мой брат уже скончался и я осталась единственной претенденткой на трон? Хоть волком от горя вой! Марвин бессильно головой качает и руками разводит. Огвур зубами скрежещет и, чуть что, хватается за секиру. Генрих, грустный и бледный, ни на шаг от меня не отходит. Ланс сразу весь гарнизон в оборот взял, Эткин во дворе лежит, бдительно за порядком наблюдает. А мне все равно страшно и горестно. Где, ну где же брата искать?

Я собрала совет в главной зале – огромном помещении с мраморным полом и высокими стрельчатыми окнами. На возвышении – вычурный королевский трон под балдахином красного бархата (терпеть не могу красного цвета), над троном – щит с симпатичным родовым гербом: на зеленом поле белоснежный единорог, поднявшийся на дыбы, и клинок, по очертаниям очень схожий с моим Нурилоном. И девиз: «Пока Я есть – есть в мире Честь!». Ничего себе девиз – подходящий во всех отношениях. А перед троном – на золотом треножнике – изумруд, наверно, самый большой в мире, размером с две человеческих головы – Камень власти. Бесполезно даже пытаться представить стоимость такого камня – чистейшей воды, сияющего в лучах света, падающих из окна. У артефакта нет ни малейшего изъяна, только на самой вершине небольшое отверстие, куда, видимо и полагается вставить осколок, висящий на моей шее. Я мрачно рассматривала Камень власти, наотрез отказавшись, как ни упрашивали друзья и подданные, провести обряд вступления на престол. И на трон не села – велела принести для себя кресло, ничем не отличающееся от тех, в которые расселись прочие участники совета.

Огвур, командующий поисковыми отрядами, выступил с краткой неутешительной речью:

– Облазили все подвалы и катакомбы, прочесали все башни сверху донизу, обшарили все чердаки – никого не нашли.

– Сам, что ли, лазил? – расстроенно поинтересовалась я, разглядывая наряд орка, испачканный известкой, паутиной и кошачьим пометом. – Благоухаешь почище главной городской свалки. Твой камзол теперь только выбрасывать…

– Сам, Мелеана, – печально признался тысячник. – И еще раз готов слазить, если это поможет.

– А я с воздуха все окрестности проверил, – доложил Эткин. Массивная голова дракона покоилась на подоконнике настежь распахнутого окна. Таким образом, гигант получил возможность принять непосредственное участие в нашем заседании. – Но так ничего и не обнаружил.

– Ваше величество. – Маркиз де Лю Рю тоже внес лепту в попытки отыскать место заключения моего брата, – мы осмотрели весь город, опросили всех жителей. Ни единой зацепки.

– Плохо, очень плохо! – Я встала и прошлась по мраморному полу. – Я чувствую призыв Саймонариэля сильно, как никогда. Значит, они где–то близко. Но вот где?

Зал совета, являвшийся самой высокой точкой дворца, давал полный круговой обзор на прилегающие здания. Я бездумно таращилась в окно, стараясь понять – куда можно так виртуозно припрятать двух узников, не выводя их с территории дворцового комплекса. Королевский дворец окружало пять сторожевых башен, разнесенных по периметру, но разнесенных как–то слишком несимметрично. Стоп, а почему пять? Симметрия нарушена, к тому же, священное число богини Аолы – не пять, а шесть!

– А почему башен – пять? – поинтересовалась я у маркиза де Лю Рю.

– Как это – пять? – Первый советник резво вскочил с места и бегом бросился проверять. – Я помню, что при вашем батюшке их было шесть. По проекту – все очень красиво расположено.

– Но сейчас их и правда пять! – Ланс по пояс высунулся в окно, пересчитывая строения. – Куда одна могла деваться?

Марвин, прищурившись, что–то измерил с помощью пальцев, а потом уверенно указал на невысокий холмик.

– Вон там должна стоять недостающая башня. Это подтверждается не только расстояниями между остальными пятью зданиями, но и простой логикой. Все башни построены на холмиках, для того чтобы фундамент водой не заливало, а этот холмик – пуст.

Все согласно закивали головами. Один лишь Ланс, не шибко друживший с логикой, скептически хмыкнул.

– Чудеса! – задумчиво пропыхтел Эткин. – Место для башни есть, а самой башни – нет. Невидимая она, что ли?

И тут я неожиданно вспомнила слово, которое пытался произнести перед смертью принц Ужас. Пытался, но не успел. Брат хотел мне помочь, и ведь помог–таки.

– Эткин, ты гений! – Я растроганно чмокнула дракона прямо в серебристый нос. От смущения гигант выпустил чадящую струйку дыма. Камень власти немедленно закоптился. Маркиз де Лю Рю возмущенно всплеснул руками, выхватил батистовый платок и кинулся оттирать главную реликвию королевства. Но мне сейчас было не до испачканного изумруда. – Башня есть! Она стоит там, где и должна стоять. Просто она – Незримая!

– Во дела! – выдал любимую фразу полуэльф. – Прикольно. Интересно, а войти в нее можно?

– Так. – Молчавший до этого Генрих крепко ухватил меня за плечо. – На этот раз ты точно одна никуда не полезешь! И вообще – я туда первым пойду.

Я хотела протестовать, но натолкнулась на такой взбешенный взгляд сильфа, что предпочла промолчать, отделавшись невинной улыбочкой. Но барон не обманулся моей напускной скромностью. Он крепко взял меня под руку, приготовившись галантно конвоировать во двор замка.

Мы бодро промаршировали через заросший травой двор прямиком к заветному холмику. Караульные со стены удивленно таращились на процессию первых лиц государства, но из соображений субординации – дисциплинированно молчали. Вблизи холмик представлял собой аккуратную квадратную площадку, идеально подходившую для возведения башни.

– Явно искусственного происхождения! – довольно вынес положительный вердикт Марвин. – Башня просто должна находиться здесь!

– Но ее нет! – упрямо заявил Ланс. – Я не слепой!

– А может быть, это просто оптический обман? – предположил Огвур.

– Не люблю, когда из меня дурака делают! – Полукровка сердито пнул ни в чем не повинный одуванчик. Легкое облачко пушистых семян взлетело вверх и осело на лицо хмурого Генриха. Барон поморщился: