Степка, пересиливая страх, почти касаясь фонариком обнаруженной находки, осматривал труп. На медвежьих шкурах, положив руки на груди, в странных доспехах дружинника лежал молодой воин. Островерхий шлем закрывал голову до глаз, и на бледном лице его выделялись черные брови вразлет, словно девичьи, длинные ресницы еще больше подчеркивали нежность и правильные черты лица. Глядя на тело, Степка подумал, что сам парень так уснуть не смог бы. Его кто-то уложил на это место, сложил руки на груди и бережно укрыл. Казалось, дружинник только что прилег отдохнуть и уснул.

Степка ни к чему не дотрагивался. Только внимательно всматривался в черты лица лежавшего, страх перешел в любопытство, парень не чувствовал усталости, ноющей боли в теле… Мысли роились в голове: кто, когда? Как оказался молодой воин в этих диких краях, что его побудило в те далекие времена предпринять такой рискованный шаг? Неужели все так и останется тайной?

Санька также осторожно взялся за край шкуры, снова укрыл тело.

Степка и Санька, склонившись голова к голове над столом, рассматривали найденную в гроте монету. Несомненно, она была золотой. Но форму имела неправильного круга, будто кто-то специально расплющил ее молотком. Вверху прямыми линиями высечено:

Под цифрами — полукругом одно слово старославянским шрифтом:

Степка долго всматривался в потускневший от времени благородный металл, взял его в руки и стал чистить шерстяным свитером. Золото стало ярким, с красноватым оттенком, и надписи четче выделились на нем.

— Это не деньги, — наконец сказал Степка.

— Золото всегда было деньгами, — не согласился Санька.

— Это записка. «Л. 6579» — видимо, указывает на время. Летописи всегда начинаются со слов: «В лето такое-то…» Можно допустить, что здесь — лето 6579. Я не знаю, какой это год, но мне кажется, что большого труда узнать не составит. А вот что обозначает слово? Ничего непонятно.

— А может, здесь несколько слов.

Степка взял лист бумаги и снял копию с написанного. Что же такое «усъпнъизгоiти»? Это слово должно раскрыть смысл обнаруженного.

— Была бы библиотека или словари — нашли бы, — сказал Санька. — А так — надо просить Олега Николаевича.

Степка спрятал пластинку с надписью в карман. Стал ходить по комнате взад-вперед, что-то обдумывать. Не хотелось пока раскрывать тайну другим, но в любом случае ее теперь придется раскрыть. Не игрушку они нашли, а погребение. Как этот дружинник мог оказаться здесь? В этих диких и суровых краях? И если верить летоисчислению… Да, придется тайну раскрывать. Они больше сами не в состоянии ничего сделать.

— Пока признаемся только Олегу Николаевичу, — решил Степка.

Через час в комнату постучался Рапопорт. Был он в хорошем настроении, улыбался.

— Показывайте находку!

Степка пошел в коридор, взял из кармана пиджака, висевшего на гвоздике, несколько осколков из пещеры и отдал Олегу Николаевичу. Увидев их, тот перестал улыбаться, долго вращал камни перед глазами. Выражение лица его было настолько удивленным, что друзья это заметили сразу. Словно не веря себе, Рапопорт побежал в свою комнату, принес лупу и стал рассматривать камни через нее.

— Где их достали? — наконец спросил он.

— В горе.

— Как, в горе?

— Мы нашли пещеру.

— Пещеру?! — поразился Олег Николаевич. — Вы хоть знаете, что нашли? Апатиты! Так называемые «княжеские апатиты». С большим содержанием фосфора. И странно, что они соседствуют рядом с нашими установками, буравящими землю на тысячи метров, но так и ничего еще не обнаружили. Вот этот, зеленого цвета, имеет большое содержание железа, а вот этот, голубой, содержит в себе марганец. Это, ребята, уже называется открытием. Редчайшим открытием… Они ведь в темноте должны светиться… Я, собственно, намеревался посмеяться над вами вволю, но здесь — не до смеха.

— Посмотрите еще это, — сказал Степка и достал из кармана золотую пластинку.

Олег Николаевич посмотрел на нее, недоверчивым взглядом окинул ребят, положил пластинку под лупу и прочитал написанное. Но как перевести слова, тоже не знал.

— Я сейчас, — сказал он и поднялся со стула, чтобы выйти.

— Постойте! — попросил Степка. — Перепишите это на бумагу и пока никому ничего не говорите. Мы вам еще не все рассказали.

Олег Николаевич сел и с нетерпением стал ждать. Степка начал рассказ от первого дня их приезда: как сорвали букет незабудок, как нашли чертеж на камне, как обнаружили пещеру, а в ней грот и мертвого дружинника. Олег Николаевич не проронил ни слова. Но когда Степка начал рассказывать о дружиннике, он вскочил со стула, нервозно заходил по комнате.

— Сейчас поедем туда.

— Прочитать вначале надпись надо, — напомнил Степка.

— А-а! — утвердительно кивнул Олег. — У меня там есть один полиглот. Знает много славянских языков… Ходячая энциклопедия… Поеду сейчас же к нему…

И ушел к своему вездеходу. Завел, поехал. Через полчаса ребята опять услышали шум двигателя. Вскоре в комнату явился Олег Николаевич.

— Простая будто надпись, — с порога начал он. — «Изгоiти» — слово славянское и на украинском обозначает «исцелить». В польском — заживлять… А первое — он не уверен, но предполагает, что это слово с корнем «сон». В целом — сон исцелить… или заживлять…

— А может, «оживить»? — от неожиданности подпрыгнул Степка и сразу спохватился: — Вы ему, тому полиглоту, не сказали об усыпленном дружиннике?

— Разумеется…

— Тогда, выходит, логика в переводе есть…

— Возможно. Он еще пороется в словарях… А вы знаете, какой год означает число? — Олег выжидающе смотрел на ребят. — Тысяча восемьдесят седьмой! Ровно девять веков назад! Вот какое второе открытие вы сделали! На то, что вам удалось за неделю, другим не хватает жизни. Поехали!

Олег Николаевич взял фонарик с новым питанием, прихватил на всякий случай инструменты и полез в кузов. Подмигнул Степке, мол, садись за руль. Степка с радостью сел в кабину, включил двигатель, развернулся и поехал к пещере.

— В тот раз ты меня по чертежам вез? — поинтересовался Олег Николаевич.

— Да, — признался Степка.

— Молодцы, что умеете хранить тайну. Я, во всяком случае, ничего не подозревал.

— Однако не спросили…

— Это до меня сейчас дошло. И, честно, тогда закралось какое-то сомнение в душу, но я особого значения не придал. Мало ли, подумал, ребятам порезвиться захотелось. Ан нет…

Степка остановил вездеход прямо у входа в пещеру. Втроем вышли из машины. Олег Николаевич с интересом осматривал местность, поворачивался в разные стороны, будто что-то припоминал.

— Мы здесь были не раз, — сказал Рапопорт. — Но удача, как видите, нас обошла. И камни на исследование брали отсюда…

Пролезли друг за другом в нору. Первым шел Олег Николаевич, с интересом осматривая пещеру. Дойдя до середины и увидев пролом в стене, он покачал головой:

— Как же так неосмотрительно, ребята! Нельзя оставлять открытым вход. В тундре хищников предостаточно. А вдруг оказались бы здесь?

Проникли в грот. Санька на этот раз не отставал, а смело шел за друзьями. Только ближе старался держаться к Олегу Николаевичу. Яркий луч фонарика освещал почти весь грот. Олег Николаевич подошел к кучке минералов, взял один из них в руки:

— Вы эти брали?

— Нет, эти не трогали.

— Интересно. Неужели когда-то вывозили отсюда минералы? Для чего?

Сноп света переметнулся на шкуры. Олег Николаевич осторожно откинул медвежью шкуру. Санька отступил назад. Парень на шкурах будто и в самом деле спал. Олег Николаевич всматривался в лицо, в наряд, такой непривычный и странный, на босые ноги и оголенные руки. Затем осторожно снял с головы шлем и… в ужасе отскочил назад. Светлая длинная коса, словно гадюка, ожила, раскрутилась из-под шлема и повисла на шкурах.