— В этом законе речь идёт только о незаселенных звёздных системах.

Ответа не было. Голос бесстрастно произнес:

— Вы находитесь в пределах системы Сатурна, вам приказано немедленно их покинуть. Если вы не уйдёте, мы вас захватим. Все корабли Земной федерации в дальнейшем будут захватываться без всяких предупреждений. Вы должны начать ускорение через восемь минут, иначе мы начнем действовать.

Лицо Верзилы радостно вспыхнуло. Он прошептал:

— Пусть попробуют, Счастливчик. Покажем им, чего стоит наш «Метеор».

Но Дэвид не обратил на это внимания. Он сказал в передатчик:

— Ваше сообщение получено. Мы не признаем власть Сириуса, но уходим добровольно.

И он прервал связь.

Верзила пришёл в ужас.

— Пески Марса, Счастливчик! Мы убежим от своры сирианцев? Оставим капсулу, чтобы они её нашли?

Дэвид ответил:

— Сейчас, Верзила, придётся уходить.

Голову он наклонил, лицо его побледнело и приняло напряженное выражение, но взгляд не был взглядом человека, потерпевшего поражение. Всё, что угодно, только не это.

Старшим офицером на кораблях-преследователях (не считая, разумеется, члена Совета Василевского) был капитан Майрон Бернольд, лет пятидесяти, с фигурой человека на десять лет моложе. На мундире его было четыре полоски. Волосы седели, но брови оставались ещё чёрными, а на бритом подбородке была видна синева пробивающейся бороды.

С нескрываемым презрением он смотрел на гораздо более молодого Старра.

— И вы отступили?

«Метеор» по дороге к Солнцу встретился с кораблями-преследователями на полпути между орбитами Сатурна и Юпитера. Старр перебрался на борт флагмана.

Он негромко ответил:

— Я сделал то, что было необходимо.

— Когда враг вторгся в нашу собственную систему, отступление не может быть необходимым. Вас могли взорвать, но вы успели бы предупредить нас, и мы тут же отправились бы туда.

— И сколько у вас бы осталось энергии, капитан?

Капитан вспыхнул.

— Какая разница? Мы погибли бы, но, в свою очередь, предупредили бы Землю.

— И начали войну?

— Они начали войну. Сирианцы… Я собираюсь направиться к Сатурну и напасть на них.

Стройная фигура Старра напряглась. Он был выше капитана, его холодный взгляд не дрогнул.

— Как полноправный член Совета Науки, капитан, я старше вас по должности, и вы это знаете. Никакого нападения. Я приказываю возвращаться на Землю.

— Да я скорее… — Капитан явно пытался справиться с собой. Он сжал кулаки. И сказал напряженным голосом: — Могу я спросить о причине такого приказа, сэр? — В почтительном обращении звучала ирония. — Будьте добры, объясните причины такого приказа, сэр. Моё собственное мнение основано на такой мелочи, как традиции флота. И не в традициях флота отступать, сэр.

Старр ответил:

— Если хотите узнать причину, капитан, садитесь, и я вам объясню. И не говорите мне, что флот не отступает. Отступление есть один из способов ведения боевых действий, и тот командир, который предпочитает отступлению гибель своих кораблей, не должен командовать. Мне кажется, сейчас в вас говорит только гнев. Итак, капитан, вы готовы начать войну?

— Я уже сказал вам, что начали они. Они вторглись на территорию Земной федерации.

— Не совсем. Они заняли ненаселенную планету. Беда вот в чём, капитан. Гиперпрыжок сделал путешествие к звёздам совсем простым делом, и потому люди заселили планеты других звёзд прежде, чем колонизовали отдаленные районы Солнечной системы.

— Земляне высаживались на Титан. В году…

— Я знаю о полёте Джеймса Френсиса Хогга. Он также высаживался на Обероне в системе Урана. Но это исследование, а не колонизация. Система Сатурна оставалась пустой и ненаселенной, а ненаселённая планета принадлежит первой колонизовавшей её группе.

— Если эта планета или планетная система — часть ненаселенной звёздной системы, — возразил капитан. — Вы должны признать, что Сатурн таким не является. Это часть нашей Солнечной системы, а она, клянусь воющими демонами космоса, заселена.

— Верно, но мне кажется, официального соглашения на этот счёт нет. Возможно, будет решено, что Сириус имеет право на занятие Сатурна.

Капитан ударил кулаком по колену.

— Мне всё равно, что скажут космические законники. Сатурн наш, и всякий землянин с этим согласится. Мы вышвырнем оттуда сирианцев, и пусть оружие решает, кто прав.

— Но именно этого и хотят от нас сирианцы!

— Так дадим им то, что они хотят.

— И нас обвинят в агрессии… Капитан, среди звёзд расположено пятьдесят заселенных планет. Они никогда не забывают, что были когда-то колониями Земли. Мы дали им свободу без войны, но об этом они забыли. Помнят только, что мы по-прежнему самая населённая и передовая система. Если Сириус объявит о нашей неспровоцированной агрессии, все объединятся вокруг него. Именно поэтому он пытается заставить нас напасть и именно поэтому я решил вернуться.

Капитан прикусил губу. Он собрался что-то сказать, но Дэвид продолжал:

— С другой стороны, если мы ничего не предпримем, мы можем обвинить сирианцев в агрессии, и общественное мнение внешних миров расколется. Мы используем это и привлечем к себе сторонников.

— Внешние миры на нашей стороне?

— Почему бы и нет? Во всех звёздных системах сотни незаселенных планет всех размеров. И они не захотят создавать прецедент. Иначе каждая система будет стремиться усыпать другие своими базами. Но нельзя вызвать у них панику, заставить думать, что могущественная Земля нападает на собственные бывшие колонии.

Капитан встал и прошёлся взад и вперёд по своей каюте. Он сказал:

— Повторите ваш приказ.

— Вы понимаете необходимость отступления?

— Да. Могу я получить приказ?

— Хорошо. Приказываю вам доставить эту капсулу, которую я передаю сейчас, главе Совета Науки Гектору Конвею. Вы не должны ни с кем обсуждать случившееся ни в субэфире, ни другими способами. Вы не предпримете никаких враждебных действий — повторяю, никаких враждебных действий — против сирианцев, если только не подвергнетесь прямому нападению. И если вы встретите силы сирианцев и спровоцируете их на нападение, я добьюсь, чтобы вас предали трибуналу и осудили. Я ясно выразился?

Капитан стоял с застывшим лицом. Губы его шевелились с трудом, будто были вырезаны из дерева.

— Выражая искреннее уважение, сэр, предлагаю вам, как члену Совета, принять команду над моим кораблем и лично доставить капсулу.

Старр слегка пожал плечами и ответил:

— Вы очень упрямы, капитан, я даже восхищаюсь вами. Иногда в сражении такое упрямство необходимо… Я не могу лично доставить капсулу, потому что намерен на «Метеоре» снова лететь к Сатурну.

Воинственность капитана разбилась.

— Что? Воющий космос, что?

— Мне кажется, я ясно выразился, капитан. У меня там кое-что недоделано. Первейшая моя обязанность — предупредить Землю о серьёзной политической угрозе. Если вы доставите моё предупреждение, я смогу заняться другими делами… в системе Сатурна.

Капитан широко улыбнулся.

— Ну, это другое дело. Я хотел бы отправиться с вами.

— Я знаю это, капитан. Для вас трудно уклоняться от боя, но я прошу вас об этом, потому что вы привыкли к трудным заданиям. Я хочу, чтобы все ваши корабли поделились энергией с «Метеором». И мне понадобится ещё кое-что из ваших запасов.

— Только скажите.

— Хорошо. Я возвращаюсь на свой корабль и попрошу члена Совета Василевского отправиться со мной.

Он попрощался за руку с капитаном, теперь настроенным дружески, и они с Василевским по соединительной трубе перешли с флагмана на «Метеор».

Соединительная труба вытянулась почти на всю длину, и на преодоление её ушло несколько минут. В трубе не было воздуха, но члены Совета могли разговаривать: металл передавал голоса искаженно, но понятно. К тому же никакой способ сообщения не защищен так хорошо от подслушивания, как звуковые волны на коротком расстоянии. Поэтому в трубе Дэвид смог коротко поговорить с Василевским.