— Я хорошо помню это, — ответил Счастливчик.

— Не подтвердите ли некоторые свои ответы для протокола?

— Хорошо.

— Прежде всего, есть ли здесь другие роботы, кроме погибшего?

— Робот об этом ничего не говорил, но думаю, что других нет.

— Но он не говорил, что действует на Меркурии в одиночку?

— Нет.

— Значит, могут быть и другие?

— Не думаю.

— Это только ваше мнение. Робот не говорил, что других нет.

— Не говорил.

— Хорошо. Сколько же сирианцев участвуют в этом?

— Робот не сказал. Ему приказали не говорить об этом.

— Он сказал, где размещается база сирианцев?

— Он не говорил об этом и вообще не упоминал сирианцев.

— Но ведь он сирианского производства?

— Он признал это.

— Ага! — Доктор Певерейл невесело усмехнулся. — В таком случае очевидно, что на Меркурии есть сирианцы и что они действуют против нас. Совет Науки должен быть немедленно извещен об этом. Нужно организовать поиски, и, если они окажутся безрезультатными и сирианцы успеют покинуть планету, должны быть приняты дополнительные меры против сирианской опасности.

Кук беспокойно вмешался:

— Есть ещё вопрос о туземной меркурианской жизни, доктор Певерейл. Совет должен быть информирован и об этом. — Он обратился ко всем присутствующим: — Вчера мы захватили одно такое существо и…

Старый астроном раздраженно прервал его:

— Да, доктор Кук, Совет будет проинформирован об этом. Тем не менее самый важный вопрос — опасность со стороны сирианцев. Остальными вопросами придётся пожертвовать во имя непосредственной опасности. Например, я считаю, что доктор Майндс должен отказаться от осуществления проекта «Свет», пока Меркурий не станет безопасным для землян.

— Подождите! — сразу воскликнул Майндс. — Сюда вложено столько денег, сил и времени…

— Я сказал, пока Меркурий не будет в безопасности. Я не предлагал навсегда отказаться от проекта «Свет». И поскольку самое важное — вопрос безопасности, нужно, чтобы сенатор Свенсон не ставил нам палки в колеса из-за этого проекта.

Старр сказал:

— Вы хотите дать сенатору козла отпущения в виде Верзилы, связанного по рукам и ногам. А пока он будет цепляться к Верзиле, можно будет обезопасить Меркурий от сирианцев.

Астроном поднял свои седые брови.

— Козел отпущения, мистер Старр? Я только представлю факты.

— Ну давайте, — сказал Верзила, беспокойно ёрзая в кресле. — Вы получите все факты.

— Хорошо, — сказал доктор Певерейл. — Начнем с центральной фигуры, если не возражаете. Будьте добры, расскажите своими словами, что произошло между вами и Зертейлом. Рассказывайте своими словами, но я оценил бы краткость. И помните, это расследование записывается на пленку.

Верзила спросил:

— Хотите, чтобы я поклялся?

Певерейл покачал головой:

— Это не формальный суд.

— Как хотите. — И с поразительной бесстрастностью Верзила рассказал всю историю. Начиная с насмешек Зертейла по поводу его роста, потом происшествие в шахтах и наконец дуэль. Он не упомянул только об угрозах Зертейла в адрес Старра и Совета.

Следующим выступил доктор Гардома; он подтвердил, что произошло при первой встрече Зертейла с Верзилой и описал для протокола сцену за банкетным столом. Потом начал описывать меры, которые были применены после возвращения Зертейла из шахт.

Он сказал:

— Зертейл быстро оправился от гипотермии. Я его не спрашивал о подробностях, а сам он ничего не говорил. Однако он спросил, что с Верзилой, а когда я ответил, что всё в порядке, по его выражению можно было заключить, что его неприязнь к Верзиле не уменьшилась. Он не действовал так, будто Верзила спас его жизнь. Впрочем, могу по своим наблюдениям сказать, что Зертейлу вообще не свойственна была благодарность.

— Это только ваше мнение, — торопливо прервал доктора Певерейл, — и я рекомендую, чтобы мы не записывали подобные утверждения.

Следующим говорил Кук. Он сосредоточился на дуэли. Он сказал:

— На дуэли настаивал Верзила. Я считал, что, если по просьбе Верзилы в присутствии свидетелей установлю низкую силу тяжести, никакого вреда это не принесет. Мы могли бы вмешаться в случае необходимости. Я опасался, что, если я откажусь, они будут драться без свидетелей, а это могло иметь серьёзные последствия. Конечно, вряд ли могли быть последствия более серьёзные, чем мы теперь имеем, но этого я не ожидал. Признаю, что мне следовало посоветоваться с вами, доктор Певерейл.

Доктор Певерейл кивнул:

— Несомненно. Но самое главное: на дуэли настаивал Верзила и он же требовал низкой силы тяжести. Это верно?

— Да.

— И он уверял вас, что убьет Зертейла при таких условиях.

— Да, он выразился в таких словах. Я считал, что это просто фигуральное выражение. Я не думал, что он планирует убийство.

Доктор Певерейл повернулся к Верзиле.

— У вас есть какие-нибудь соображения в связи с этим?

— Да. И поскольку показания даёт доктор Кук, я хочу подвергнуть его перекрестному допросу.

Доктор Певерейл удивился.

— Мы не на суде.

— Послушайте, — горячо сказал Верзила. — Смерть Зертейла не была случайной. Это убийство, и я могу это доказать.

Тишина, наступившая после этого утверждения, длилась не больше мгновения. За ней последовал хор голосов.

Верзила перекричал всех своим высоким голосом:

— Я настаиваю на перекрестном допросе доктора Хэнли Кука.

Старр холодно сказал:

— Я предлагаю позволить Верзиле вести дело по-своему, доктор Певерейл.

Старый астроном был в смятении.

— Я не думаю… Верзила не может… — Он смолк.

Верзила сказал:

— Прежде всего, доктор Кук, откуда Зертейлу стал известен наш со Старром маршрут в шахтах?

Кук покраснел.

— Я не знал, что ему был известен ваш маршрут.

— Он не пошёл непосредственно за нами. Он пошёл параллельно, как будто хотел выйти к нам в спину, когда мы будем уверены, что мы одни и никто за нами не следит. Чтобы это сделать, он должен был точно знать наш маршрут. Этот маршрут мы обсуждали с Дэвидом при вашем участии. Больше никого не было. Старр Зертейлу не говорил, я тоже. Кто же сказал?

Кук огляделся в поисках помощи.

— Не знаю.

— Разве не ясно, что это вы?

— Нет. Может, он подслушал.

— Невозможно подслушать пометки на карте, доктор Кук… Но оставим это пока. Я дрался с Зертейлом, и, если бы сила тяжести оставалась на уровне Меркурия, он и сейчас был бы жив. Но она такой не осталась. Она неожиданно подскочила до земного уровня и именно в тот момент, когда могла убить Зертейла. Кто это сделал?

— Не знаю.

— Вы первым оказались возле Зертейла. Что вы делали? Хотели удостовериться, что он мертв?

— Я протестую. Доктор Певерейл… — Кук повернул побагровевшее лицо к своему шефу.

Доктор Певерейл возбуждённо спросил:

— Вы обвиняете доктора Кука в убийстве Зертейла?

Верзила ответил:

— Послушайте. Неожиданное изменение силы тяжести свалило меня на землю. Когда я встал, все либо тоже вставали, либо ещё лежали. Когда тебе на спину без предупреждения обрушатся от 75 до 150 фунтов, вставать не торопишься. Но Кук встал. Он единственный удержался на ногах и успел подойти к Зертейлу и нагнуться к нему.

— И что это доказывает? — спросил Кук.

— Это доказывает, что вы не упали, когда сила тяжести выросла, иначе вы не смогли бы оказаться возле Зертейла. А почему вы не упали, когда возросла сила тяжести? Потому что ожидали, что она возрастет, и подготовились. А почему вы ожидали этого? Потому что именно вы подняли рубильник.

Кук повернулся к доктору Певерейлу:

— Я подвергаюсь преследованию. Это безумие.

Но доктор Певерейл смотрел на своего заместителя, пораженный ужасом.

Верзила сказал:

— Я попробую восстановить происшедшее. Кук действовал совместно с Зертейлом. Только таким способом Зертейл мог узнать о нашем маршруте по шахтам. Возможно, Зертейл шантажировал его. И Кук мог избавиться от него, только убив. Когда я сказал, что мог бы убить этого подонка при низком тяготении, я, должно быть, подал ему идею. И когда мы начали драться, он стоял у рубильника. Вот и всё.