Кирстен покачала головой.

— Это Кирстен, — сказала Джейн. — Я тебе говорила, что мы можем встретиться с ней сегодня. И у нас для нее есть подарок, правда?

— У тебя день рождения? — спросил Том у Кирстен, прижимая к уху телефонную трубку.

— Нет, — улыбнулась Кирстен.

— А у меня скоро будет день рождения, мне исполнится четыре года.

— Ну, Том, отдай-ка это Кирстен, — Джейн достала из сумочки пакет. Кирстен заметила, что Джейн держится с Томом гораздо увереннее, чем со взрослыми.

— Я тоже хочу подарок, — сказал Том, передав пакет Кирстен.

Джейн рассмеялась.

— Ты уже получил сегодня подарок, — напомнила она. — Мы с тобой катались на автобусе.

— Да, — он печально посмотрел на Кирстен. — Можно я разверну твой подарок?

— Но это не для тебя, — возразила Джейн.

Том огорчился.

Кирстен хотела отдать ему пакет, но вдруг глаза Тома радостно вспыхнули, и он вскочил со стула.

— Папа! — завопил он.

Лоренс подхватил его на руки, перевернул вниз головой, потом поднял и поцеловал.

— Что ты здесь делаешь? — рассмеялся он. — Кажется, ты собирался к бабушке?

— Я катался на автобусе, — сказал Том.

— Да неужели? — воскликнул Лоренс, подбрасывая его в воздух. — Ну, что хорошенького?

— Кирстен получила подарок.

— Вот как? — нахмурился Лоренс, поворачиваясь к Кирстен.

— Его принесла Джейн, но я помогал его делать, правда, Джейн?

Кирстен почти не понимала, о чем они говорят. Чувствуя на себе взгляд Лоренса, она беспомощно улыбалась.

— Джейн, — сказал Лоренс, — своди Тома в производственный отдел.

Проводив их, Лоренс закрыл дверь.

— С тобой все в порядке? — спросил он у Кирстен.

— Кажется, да.

— По твоему виду этого не скажешь.

— Думаю, это просто… Меня потрясло… Он так похож на тебя… — Слезы навернулись на ее глаза, а сердце мучительно заныло.

— Перестань, — сказал Лоренс, обнимая ее за плечи. — Я знаю, что с тобой…

— Не надо, Лоренс. Я и не подозревала, что мне будет так больно, — всхлипнула она.

— Знаю, — прошептал он. — Я долго думал, как лучше вас познакомить, понимая, что тебе будет нелегко.

— Он чудесный, — пробормотала Кирстен, уткнувшись ему в плечо. У нее закружилась голова, когда она почувствовала такой любимый, такой знакомый запах.

— Да, неплохой парнишка, — улыбнулся Лоренс, отстранив от себя Кирстен и заглянув ей в глаза.

— О Господи, я наверное, выгляжу полной идиоткой, — простонала Кирстен, вырываясь из его рук.

— Послушай, — начал Лоренс, — я понимаю, что ты чувствуешь. Я же сказал, что как только тебе захочется поговорить об этом…

— Сколько бы мы ни говорили, ничто не изменит прошлого.

— Кирсти, перестань терзать себя!

— Попытаюсь, но это нелегко. Когда я увидела Тома… Боже, что же я говорю? Прости, сейчас все пройдет.

Лоренс отпустил ее руку, с трудом подавив в себе желание сказать ей очень многое. Хуже всего было то, что он все еще ощущал прикосновение Кирстен. Он, конечно, хотел ее и никогда не отрицал этого, но он ее не любил и было бы безумием подать ей надежду. Слишком много у них поставлено на карту. Лоренс был огорчен, что Джейн привела сюда Тома, хотя и знал, что Кирстен неизбежно пришлось бы встретиться с ним. Однако Лоренс предпочел бы, чтобы это произошло не так скоро. Он опасался, что Кирстен привяжется к Тому и это причинит ей боль.

Повернувшись, Лоренс направился к двери. Пусть она успокоится, он пока попросит кого-нибудь отвезти домой Джейн и Тома. Сегодня им с Кирстен предстояло обсудить одно неотложное дело, и как бы ни злился на нее Лоренс, он знал, что злость пройдет.

Четверть часа спустя Кирстен и Лоренс сидели в кабинете. Кирстен уже прочла статью об Элен, напечатанную в утренней газете, и теперь, глядя на Лоренса, ждала, что он скажет об этом.

— Ты знала? — спросил он.

Кирстен кивнула.

— А почему не сказала мне?

— Я не думала, что это произойдет.

— Ты понимаешь, что нам придется подыскать другую актрису, на эту роль?

— Почему? Ведь это было так давно!

— Но об этом напечатано в сегодняшних газетах, — заметил он. — Ты же знаешь, что нам придется снимать эпизоды в Новом Орлеане, где участвуют мальчики-подростки. В фильме не может сниматься актриса, имеющая дурную репутацию из-за своих грязных делишек с мальчиками!

Кирстен понимала, что Лоренс прав, и ей нечего было сказать в защиту Элен. И в самом деле, мальчиков предстояло набрать в школах, а Элен должна была сниматься с ними.

Кирстен с горечью вспомнила, как однажды переспала с театральным режиссером, чтобы Элен не выгнали с работы — на сей раз она не сможет помочь ей, ибо Лоренс ни за что не уступит: никогда еще не был он так тверд, как сейчас. Несколько минут задушевного разговора с поразительной легкостью разрушили барьер между ними, и все же Лоренс продолжал злиться, ей не следовало терять при нем самообладания. Сейчас Кирстен устала и чувствовала такое смятение, что ей хотелось лишь одного — уйти домой.

— Меня все же удивляет, почему эта история всплыла только сейчас, — сказала она.

— Вчера опубликовали распределение ролей. После того, как ты согласилась взять Анну Сейдж, я не видел причины держать этот список в тайне.

— Похоже, Кемпбел только и ждал этого момента. Не мог же он написать эту статью за одну ночь.

— Пожалуй.

— Значит, он хочет уничтожить не только меня, но и Элен.

— Возможно.

— Но ты пренебрег тем, что он писал обо мне. Так почему не закрыть глаза на статью об Элен?

— Это разные вещи.

— Значит, мы уступим ему и уволим Элен?

— Кирстен, Элен Джонсон появилась в мужской школе-интернате, чтобы войти в роль школьной наставницы, которую должна была играть в одной из пьес на Би-Би-Си. Ей там полностью доверяли, а она соблазнила, или совратила, как говорится в статье, — пятнадцатилетнего подростка. И происходило это не один раз, а многократно. Она привела мальчика в смятение, он безумно влюбился в нее, а когда об этом узнали, его исключили из школы и он повесился. А теперь скажи, можно ее выгородить, если ей придется работать с мальчиками-подростками?

— Я не пытаюсь выгораживать ее, а просто прошу: помоги ей забыть о прошлом, как помог мне.

— Я не общество милосердия, Кирстен.

— Разве ты так безупречен, что готов бросить в нее камень первым? Тебе не кажется, что она уже расплатилась за это? Разве мало ночей она провела без сна, терзая себя мыслями об этом мальчике и мучаясь угрызениями совести? Неужели, по-твоему, она хотела, чтобы это случилось?

— Она взрослая женщина. А он был всего лишь мальчиком. Но даже забыв об этой истории, а это, конечно, невозможно, что сказать о ее матери? Подумай, Кирсти, эта женщина до сих пор находится в тюрьме за то, что запугивала людей, угрожала навести на них порчу. К тому же в луизианской тюрьме! Куда уж хуже!

— Значит, ты собираешься выкинуть Элен на улицу и позволить Кемпбелу торжествовать?

— Речь не о победе или поражении Кемпбела, а о судьбе фильма. Да, она твоя подруга, и я понимаю, что ты хочешь помочь ей, но ей придется уйти, Кирстен.

— Но она так мечтала об этой роли, Лоренс. Она не работала более четырех лет…

— Извини, но я ничем не могу помочь.

— Но тот мальчик покончил с собой пятнадцать лет назад! А написали об этом только сегодня.

— И будут писать, пока мы не уволим ее. Ты хочешь, чтобы зрители уходили с фильма, возмущаясь, что они видят Элен с мальчиками-подростками?

— Должен же быть какой-то выход, — беспомощно сказала Кирстен.

— Если ты знаешь его, подскажи мне, и тогда я подумаю. Даю тебе сутки на размышление.

Но на следующее утро, когда Кирстен пришла в офис, побывав у Элен и сообщив ей, что на сей раз она действительно ничем не может помочь ей, Лоренс встретил ее неожиданной новостью: Элен остается в составе труппы.

— …и он отказался объяснить мне, почему изменил решение, — рассказывала вечером Кирстен Элен. — Я просто не понимаю. Он был настроен так решительно и вдруг — на тебе! Впрочем, нам лучше не докапываться до причины.