— А если поговорить с этим человеком? — предложил Лён. — В конце концов, мы дивоярцы.

Паф махнул рукой и направился в проход между домами.

— Если я прав, то через несколько домов по этой улице нам встретится гостиница "Королевский боров", — заявил он.

И вот удивительно — в самом деле, через несколько домов по указанной Пафом стороне обнаружилась гостиница, на вывеске которой красовалась искусно вырезанная из дерева кабанья голова. Это было чрезвычайно интересно — удивительный случай занёс их в город, о котором память Пафа содержала отрывочные сведения.

— Ну да, а вон на той стороне, дальше по улице, стоит дом королевского врачевателя, мэтра Дидизака, — весело сообщил паф.

И они прибавили шагу, чтобы проверить догадку.

— Э, нет, — озадаченно произнёс Лён, очутившись перед кирпичным домом с крытым входом и забранными решётками окнами. — Тут совсем иное имя на вывеске.

"Лечу от грыжи, грудной жабы, геморроя, гнилых зубов, кишечных колик и многого другого, — гласила на всеобщем языке большая доска, прибитая на дверь. — Нарывы, чирьи, мужская слабость, выпадение волос, бородавки, белая горячка, роды", и ниже гордо красовалось имя: Фазиско Ручеро, хирург, член Королевской врачебной Академии.

Лён огляделся — да, это то самое место, где он нашёл Лембистора, благополучно окопавшегося среди банок с двухголовыми уродцами и вырезанными аппендиксами. Только тогда была зима, и прибыл Лён на это место с другой стороны улицы, потому сразу и не узнал.

— Наверно, я всё же ошибся, — признался Паф.

— Но здесь точно врач живёт. Может, продал практику.

Ведь точно продал — Лембистор так и сказал, что купил её у старого врача, ушедшего на покой.

Лёну очень хотелось зайти сюда и кое-что спросить у бывшего демона. Нечто очень важное. Но как сделать это, не привлекая сюда Пафа?

С хорошими деньгами можно на целый день нанять экипаж и с комфортом прокатиться по улицам, не привлекая ненужного внимания своими белыми конями. Так они и сделали. Для начала решили съездить в городской парк, где по воскресеньям проводились народные гуляния и где можно встретить горожан всех сословий. В конце концов, надо же как-то с девушками знакомиться!

Они прокатили мимо врачебного кабинета и Лён не нашёл удобной причины, чтобы заглянуть туда — ни грыжи, ни геморроя, ни белой горячки у него не было. Не имелось также грудной жабы, кишечных колик, ни малейшей бородавки. Тем более не ожидалось родов. Может, пожаловаться на мужскую слабость? Сидит ведь там, среди своих банок с проспиртованными младенцами и законсервированных селезёнок его старый враг. Небось, гадает: не заявится ли в гости дивоярец?

— Давай заглянем в кондитерскую лавку, — предложил Паф, вновь обретя прекрасное настроение.

— Кто знает, может, с девушками познакомимся? — подмигнул он.

— Здесь? Девушки? — удивился Лён. Но всё же выбрался из удобного экипажа и пошёл за другом. В самом деле, недурно было бы иметь при себе в качестве подарка коробочку конфет. Им всё равно нечего делать. Никаких особых планов нет.

Паф увлёкся исследованием множества кондитерских изделий, горой выставленных посреди торгового зала на конической стойке. А Лён обратил внимание на столики у окна, где сидели посетители и с аппетитом поглощали всякую снедь. Чудесно пахло свежим кофе, даже слюнки потекли.

Он подошёл к прилавку, чтобы сделать заказ. Кондитер с радушной улыбкой передавал покупателю нарядно упакованный свёрток с большим бантом наверху — явно подарочный вариант. Покупатель любезно благодарил. Он уже собрался отчалить от прилавка и двинуться к двери, как вдруг его нежно взяли под локоть и спросили в ухо:

— Как бородавки изводятся, дражайший мэтр Ручеро?

— Прекрасно! — мгновенно отвечал тот, замерев со своей коробкой.

— О, добрые приятели! — просиял кондитер.

— О да! — с чувством ответил Лён.

— Геморрой сильно беспокоит? — осведомился доктор, задрав верх свой мягкий нос картошкой, чтобы посмотреть на рослого знакомца.

— Почти прошло, — порадовал его пациент. — Но у меня деликатный вопрос.

— Конечно, — тут же согласился эскулап.

Легко продефилировав по залу, они спланировали за свободный столик.

— Итак, что за проблема? — спросил Фазиско, напяливая на нос пенсне.

Лён оглянулся. Кажется, Паф застрял у витрины с пирожными.

— Ты мне чего наврал? — напрямки спросил доктора настырный пациент.

— О чём вы? — не моргнул глазом тот.

— Ты говорил, что в этой тушке нет ни малейших магических возможностей, — напомнил Лён.

— Ну да, — подтвердил Лембистор, блестя линзами пенсне. Коробку он держал перед собой, как будто думал при помощи конфет спастись от дивоярца.

— А я вот помню кое-что, — коварно напомнил мстительный волшебник.

Фазиско вопросительно поднял свои реденькие брови, наморщив лобик и как-то странно растопырив уши.

— В тот день, когда мы последний раз встретились в школе. Ты ещё хвастался, что собираешься отправиться весенний полёт. Ну, накануне Вальпургиевой ночи!

Полный непонимания и абсолютно честный взгляд круглых глазок.

— И ты ловко перебросил шмуртов обратно в астрал, — закончил свою речь дивоярец.

— А, вот оно что, — вздохнул Лембистор и положил свою коробку. — Вспомнил всё-таки. Я думал, до тебя не дойдёт, как до жирафа.

Дивоярец ждал, и по его решительному виду было ясно, что так просто от него отделаться не удастся.

— Да, я соврал, — с достоинством признался бывший демон. — Но соврал я позже, когда это действительно стало правдой. Следовательно, я сказал истину.

Дивоярец озабоченно потрогал воротник куртки. Он оглянулся и посмотрел: не закончил ли Паф рассматривать пирожные и не собирается ли подойти к столику.

— Дело в том, — быстро заговорил Лембистор, проследив за взглядом собеседника, — что я лишился в ту же ночь даже того небольшого магического дарования, которое было свойственно телу этого проходимца, Павла Андреевича. Шмуртов я действительно перебросил в Селембрис, где-то тут шляются эти мелкие террористы. Но в ту же ночь я выпил волшебного вина и отправился в полёт. И вот после этого магический дар оставил меня.

— Как это? — удивился Лён.

— Представь себе! — развёл руками Лембистор и снова оглянулся на Пафа. — Он не узнает меня?

— В таком-то виде? — усмехнулся Лён, прекрасно понимая опасения своего врага. Действительно, узнай Паф, что в этом дряблом тельце поселился демон Лембистор, благодаря стараниям которого друг перенёс тяжкие испытания и потерял четыре года жизни, ничто Лембистора не спасло бы от расправы.

Он не слишком верил старому врагу — тому соврать, что глазом моргнуть. Но времени на разговоры не было, и Лён позволил демону смыться со своей коробкой. Когда Паф подошёл, место напротив уже было пустым.

— Ты чего так долго рассматривал пирожные? Никак выбрать не мог? — шутливо спросил Лён друга.

— Нет. Не поэтому, — медленно ответил тот, садясь за столик. — Видишь ли, я помню эту лавку. И кондитера помню. И помню, как мы бегали сюда за пирожными с воздушным кремом.

— Кто же ты? — дрогнувшим голосом спросил друг.

— Призрак, — ответил тот таким голосом, что Лёну стало страшно.

Первый урок превращений прошёл очень весело — вот теперь-то молодые дивоярцы, наконец, узнали, зачем у магов порой по две-три личины. Лён уже как-то привык, что Брунгильда иногда превращается в старую ведьму Фифендру (правда, в Дивояре этого ни разу не случалось).

Явившись на первое занятие по курсу с таинственным названием "Автоморфизм", ученики высшей школы увидели, что в зале присутствуют несколько магов, а не один преподаватель, как обычно. Здесь была Брунгильда, ведущая этот курс, Вэйвэ Валандер, у которого вообще в тот день не было у первокурсников занятий. Присутствовал незнакомец с чёрной бородкой и очень живыми глазами — он весело оглядывал прибывших студентов, и вообще, маги были настроены очень задорно — они то и дело посмеивались и оглядывали учеников, пропуская между собой какие-то шуточки. Были также и несколько пожилых магов — ветеранов, постоянных заседателей магической библиотеки.