Он посмотрел на небо. Мировой Свет на глазах становился ярче. Занимался новый день, который, судя по всему, обещал быть теплым.

— Пожалуй, — буркнул старший агент Отдела «М». И поманил Птицелова.

Нос субмарины внезапно задрался, и мутант едва не сбил Одноглазого Волка с ног. Бывший контр-адмирал по-отечески придержал его за шиворот и толкнул прямиком в объятия Васку.

— На острове будь под рукой! — проорал тот, стараясь перекрыть шум ветра. — Можешь понадобиться!

Островок был неказист. Меньше мили в квадрате. Бухта полумесяцем, окаймленная песчаным пляжем. И роща вечнозеленых каменных деревьев. Откуда они здесь взялись, совершенно непонятно. Не иначе реликты Доледниковой эпохи. Для субмарины бухточка была мелковата, поэтому на вожделенный берег переправлялись небольшими партиями на двух резиновых плоскодонках. Птицелову повезло попасть в первую партию.

Вода оказалось более или менее сносной — очевидно, остров омывало теплое течение. Птицелов выстирал обмундирование и запас белья дегтярным мылом. Разложил пожитки сушиться на песке, а сам отправился прогуляться по острову.

Белый, мелкозернистый, чуть влажный песок рассыпчатыми колбасками выдавливался между пальцами босых ног. Морской ветер овевал впервые за много дней выбритое лицо — Одноглазый Волк расщедрился настолько, что приказал доставить на берег личное зеркало, правда, приставил к нему охрану. Что еще нужно для счастья? Пожалуй, только одно — никогда больше не возвращаться на борт проклятой «гондолы». Но об этом не стоило и мечтать…

Прибыл очередной рейс с жаждущими омовения подводниками. Вместе с ними приплыли и Васку со старым чучуни. Тусэй за время плавания совсем сдал. Равнодушно глядел окрест, даже каменные деревья его не заинтересовали.

Погубит Васку старика, ожесточенно подумал Птицелов.

— Ботинки надень, выродок шестипалый, — буркнул Васку, поглядев на босые ноги мутанта.

— Сырые они, — откликнулся Птицелов.

— Значит, наденешь сырыми, — сказал старший агент. — Мог бы и грязным походить, ничего бы с тобой не случилось… Короче, Птицелов, мы идем в лес, и ты с нами.

— А зачем? — брякнул мутант.

— Вопросов не задавать…

Васку резко повернулся и зашагал к опушке. Тусэй с видом обреченного на заклание поплелся за ним.

Все ясно, подумал Птицелов. Этот «банный день» понадобился вовсе не контр-адмиралу. Значит, Васку что-то знает об этом острове… Неужели, здесь гнездятся «кальмары с прожекторами»?

Натянув сырые ботинки, Птицелов кинулся следом. И не пожалел, что послушался начальства. Подножие рощи было усыпано сухой хвоей и чешуйками коры каменных деревьев. Шагать по ним босиком все равно что по битому стеклу. А пятки мутанта, привыкшего уже к нормам городской гигиены, утратили былую заскорузлость. Птицелов нагнал шефа и чучуни, пристроился позади бредущего старика. Тусэй еле тащился, механически переставляя кривые ноги. К счастью, идти оказалось недалеко. Внезапно открылась поляна, почти невидимая из-за плотной стены деревьев. Птицелов бы ее и не заметил, но Васку, похоже, хорошо знал, куда идти. Кроны смыкались над поляной, образуя вечнозеленый купол. Мутанту живо вспомнилась очень похожая поляна в таинственном лесу, который то ли был на самом деле, то ли привиделся ему в Норушкином карьере. У Птицелова даже мелькнула дикая мысль, что вот-вот прямо из ниоткуда появится «железная птица», но он отмел эту мысль. Слишком уж нелепой она была.

Васку подошел к небольшому валуну, что лежал точно посередине поляны. Буркнул: «Помоги!», ухватился за шершавые бока валуна. Птицелов бросился помогать. Попыхтев немного, они откатили каменюку в сторонку. Под камнем обнаружилась поржавевшая железная крышка с кольцом. Васку ухватился за кольцо, напрягся — от напряжения вздулись жилы на лбу, — потянул на себя, раздался душераздирающий скрип, и крышка отползла в сторону. Под нею оказалась квадратная яма. Старший агент присел на корточки, запустил в яму длинные руки и выволок на Мировой Свет объемистый баул из серебристой ткани.

Старик-чучуни оставался безучастным, а Птицелов выпучил глаза.

— Это называется схрон, господин младший агент! — поучающим тоном произнес Васку Саад. — Создаются схроны в далеких от основной базы местах. И, как правило, содержат разные необходимые в нашем деле вещи. Инструменты, оружие, навигационные приборы и прочее. Данный схрон принадлежит лично мне, никто в секторе о нем не знает. Так что цени оказанное доверие и держи язык за зубами.

— Так точно, господин старший агент!

— Вольно, — отмахнулся Васку.

Он расстегнул на бауле застежку-молнию и начал доставать какие-то коробки. Судя по виду, сделаны они были из пластика, а запирались на хитрые замочки с цифровыми колесиками. Васку отгородился от мутанта плечом и принялся быстро вертеть колесики, щелкать замочками, отворять коробки. Из самой маленькой он извлек диковинного вида шприцы и два комплекта ампул. Одни ампулы были наполнены прозрачной жидкостью, другие — мутно-желтой.

— Сними с Тусэя кухлянку, — приказал старший агент.

Птицелов подошел к старику-чучуни, начал стаскивать с него облезлую оленью шубу. Тусэй не сопротивлялся. Похоже, он впал в транс.

— Положи его на землю, — велел Васку.

Птицелов выполнил и это приказание, предварительно подстелив под старика его же кухлянку. Тусэй покорно улегся, уставясь в зеленый купол из ветвей. Старший агент присел рядом и сделал несколько уколов — в вену на локтевом сгибе и в шею. Уколы возымели немедленное действие. Старый охотник глубоко вздохнул и безмятежно смежил пергаментные веки. Птицелов наклонился к нему — услышал ровное спокойное дыхание. Тусэй спал.

— Засучи рукав, — приказал Васку.

Мутант непонимающе уставился на него.

— Чего пялишься?! — зашипел старший агент. — Засучи рукав, говорю! Универсальный антидот вколю. Многовато дряни мы подхватили на этой лоханке, понимаешь?

Птицелов кивнул и закатал рукав тельняшки. Васку вогнал ему в вену мутно-желтую жидкость, а потом сделал укол и себе.

— Присядем, — буркнул старший агент и опустился на валун. — Старика мы оставим здесь… — проговорил он. — Да не зыркай ты так, мутоша!.. Ничего ему не сделается. Поспит часов десять, а когда проснется, будет здоровее прежнего. Я ему сыворотку вколол специальную. Без нее он через пару дней окочурился бы. Прибудем на Полигон, сообщу Береговой охране — заберут. А пока не мешай мне…

Он снова принялся возиться со своими коробками. Зашуршал, защелкал. Птицелов смотрел во все глаза. Васку достал цилиндрический контейнер размером с трехлитровую банку, свинтил крышку и переложил туда содержимое кожаной сумки, с которой не расставался все плавание, — кассеты с ментограммами (интересно, чьими?), прозрачную коробку с пробирками для биологических образцов и две бобины с магнитофонной лентой. После старший агент плотно навинтил крышку обратно, закрепил контейнер в какой-то сложной подвеске. Подвеску с контейнером он прикрепил к некоему свертку молочно-белого цвета. От мешка шел короткий патрубок, и к этому патрубку Васку подсоединил газовый баллон вроде тех, что используют водолазы.

Завершив манипуляции, Васку Саад сказал:

— Сейчас ты поможешь мне вынести все это на берег, младший агент. Не на тот берег, где морячки драют свои мослы, а на противоположный. Оттуда мы запустим аэростат, — он ткнул пальцем в мешок. — После чего можешь считать себя действительным агентом сектора оперативного реагирования Отдела «Массаракш». Понятно, Птицелов?

— Понятно, — откликнулся мутант. — Только как быть с Тусэем?

— Я же тебе объяснил, деревенщина…

— Простите, господин старший агент, — проговорил Птицелов. — Но вы сказали, что старик проспит еще часов десять. А к ночи температура упадет, и чучуни даст дуба.

— Массаракш… — прошипел Васку. — Я совсем упустил это из виду… Благодарю за сообразительность!

— Рад стараться, господин старший агент, — сообщил мутант.

— Вот возьми! — сказал Васку и бросил к ногам Птицелова свернутый спальный мешок. — Упакуй старого сивуча с головой, в таком мешке можно на льду спать хоть сутки. И не возись долго, покуда нас морячки не хватились. Мне лишние вопросы ни к чему…