Ночь последняя «Ой, вётлы, ой, вётлы — Полночные мётлы! Ой, вётлы! Ой, рот ты мой блёклый, Глаза мои стёклы — Ой, вётлы! Пришел к побережью Без парня — челнок-то! Ой, вётлы! Не жить мне на свете! Ой, вётлы, ой, ветер, Ой, ветер! Бери меня, ветер, На крылышки, ветер, Ой, ветер! Берите, туманы! Не быть мне румяной — Туманы! Отравой-обманом — Объелась-дурманом, Ой, ветер! Не жить мне на свете! Ой, вётлы, ой, ветер, Ой, ветер!» А Ветер в ответ ей: «Я милого встретил, Шлет вести. Жив белый твой цветик, Да только не весел, Не светел. В кумашной палатке Плывет без оглядки — С солдаткой. У страшной солдатки Под огненной пяткой — Твой сладкий! А хочешь — за бабой Разбойной — в погоню? Обгоним! А хочешь — волну За волной поторопим? Затопим! Затопим, закружим, Закружим, отслужим? Отслужим! А дружкá — назад, K груди пламенной!» А она, в слезах: «Ветер, нá меня! Ветер, нá меня! Туман, нá меня! Отпусти меня, Гроб мой каменный!» * * * Мчится, мчится вместе с Ветром — молодая! Заметает след — ветла седая. Не пушись, ветла! Не трудись, метла! Кому дело, что я с ветром утекла? «Ох ты, ветер, не былó бы нам подвоху!» — А ты, мать моя, сиди себе, не охай! Крепче всяких уз — Ветровой союз! Чай, не первой в своей верности клянусь! — «Что ж то, ветер, не слыхать морского шуму?» — А ты, мать моя, сиди себе, не думай! Встречных птиц считай, Звезды в лоб щелкáй, — Не очнешься — и уж царство-нам-Китай! «Что толкаешься, мужик ты сиволапый?» — А ты, мать, меня за крылышки не цапай! Не слетишь — не трусь! Не таков я гусь, — Не таких еще носил через всю Русь! «Прямо в небо норовит, лесной шишига!» — А ты, мать моя, сиди себе, не прыгай! Для двух ног твоих Тот пролет велик — Не с любовничком упасть на пуховик! «Ой, родимый, погоди, никак не сяду!» — Сиди, мать моя, сиди, сиди, не падай! До низóв-равнин — Не вершок-аршин! Уж не ссорься лучше с Ветром ты старшим! «Говорят тебе, дурак, сидеть неловко!» — Нет, уж некогда — годить! Верста — делов-то! Не одна краса, Что твоя коса! Не одной тебе, чай, в верности клялся! «Что ж ты, подлый, обернулся кверху брюхом?!» — Не сумела усидеть, змея, — так рухай! Знай, змея из змей: Сахарок-твой-клей Так и тает промеж двух ее грудей! * * * — Ух! — — Кто ж это так ухнул вдруг? Просто вылетел из тела — дух! Да не плачь ты, полунощный сыч! Просто тело о кремень-кирпич. И пополз меж камней — Змей… Конец
Над подвалами — полы, Над полами — потолки, Купола — над потолками, Облака — над куполами. Там — про наши дела Пальцем пишет — Судьба. Пишет — ровно плугом пашет: Не до грамоты ей нашей! Берегись, народ крещеный: Пишет прописью саженной! В облаках — промеж звезд — Чуть зажглось — уж сбылось. Под престолами — подвалы, Над престолами — обломы Облаков багровых, грозных С красной молнией и с громом. Сверху — страсть, снизу — смрад… А еще царей винят! Веселись, пока веселый! Над подвалами — престолы. Как нашлет Бог грозу, Был вверху, стал внизу. Нáд подвалами — престолы, Пóд подвалами — погосты, С черной костью нашей рабской, С мертвой плотью нашей скотской. Сверху — страсть, снизу — смрад… А еще рабов винят! Веселись, лик бледный, впалый! Под престолами — подвалы! Не пропеть петуху — Был внизу, стал вверху. — Кто ж всё царствьице мое разнес в труху? — А ты кто? — Царь. — Какой ты Царь! Нет, — ты не Царь, скажи: Комарь. Кровосос ты, ишь раздулся с нашей кровушки! Где крестьянские все наши телочки-коровушки? Царь, залечивай Раны-немощи! Есть нам нечего, Пить нам не на што! Свиньям месиво — Вот обед наш весь! Гниль да с плесенью — Вот и век наш весь! Гниль да плесень да горящая солома! — Кто пустил вас, черти-дьяволы, в хоромы? — А мы сами пришли! Одолели вши. Всё нутро-кишки Проскребли жмыхи. Чтоб спознался Царь крестьянский с нашим горем — Мы царю-то Комару-то — брюхо вспорем! — Что вы, дурни, Царю брюхо пороть? У Царя-то, чай, священная плоть! Али к Божьему закону тупы? — Всé по рощицам твои, Царь, попы! — Ошалели, сволочь, черная кость! — Кость-то белую твою с мясом врозь Разведем — тогда смекнешь, старина: Кость-то разная, а кровь-то — одна! — Эй, дворянчики мои, грибы-груздочки! Столбы верные, примерные столбочки! Что ж вы нынче на помин не легки? — Все без шапочки твои, Царь, грибки! За престол за твой по красным по стогнам Место лобное свели — с местом лобным. «Не трудись, — кричат, — собачьи кишки! Только выше мы еще — без башки!» — Миткаль-бисер-леденцы-пух гусиный; Выручай меня хоть ты, Двор Гостиный! Аль в груди, как на лотке, — одна гниль? — От купцов твоих, Кумач, — одна быль! Там, где розаны цветут и на святки В том краю теперь разбили палатки! Пропадать с тобой небось — не глупцы! Все водой твои махнули купцы! — Эй, навозенные мухи, Псы-антихристы! Вызволяй, свиное ухо, Царя — хитростью! — Bcе макать пошли — да в нашу солонку! Все на нашу перешли на сторонку! — Ой, Боже, да кто ж вы? — А мы — бездорожье, Дубленая кожа, Дрянцо, бессапожье, Ощебья, отребья, Бессолье, бесхлебье, Рвань, ягоды волчьи, — Да так себе — сволочь! — Kaк не пропиты мои, значит, дрожки, — Всем сафьянцу привезу на сапожки! — Сафьян нам негоже: Твоя нужна кожа. — Пощадите мою спинку, голубчики! Всем овчинки привезу на тулупчики! — Нет, Царь, не до шуб! Тебя под тулуп. Чай, веками нас валили под рогожу-то! — Ой, да что ж это, да что ж это, да что ж это?! — Смеялся — плачь! — Грозился — трусь! Да, Царь-Кумач, Мы — Красная Русь! Твоя мамка мы, кормилка никудашная, Русь кулашная — калашная — кумашная! |
