* * * Вал горбовой, верблюжий, Дых огневой, угарный. Сидит Егор на службе Верхом, а волк — на парне. Так Троицей святой и прут: Солдат-крылат, Егор и плут, Среди волны багровой — Уродом трехголовым. Сидит Егор — и сам не рад: Что за солдат такой крылат? Что за река ведьмиста? Что за вода пениста? А волк-то вторит шепотком: «Добро б с хвостом, — а то с крылом! А где таки берутся? Что за страна нерусска?» Все круче вал, все пуще вой, Уж полдороги за спиной. Вдруг как взревут, завóпят: — «Нe доверяй! Потопит!» Молчит Егор, не дует в ус, Надвинул на глаза картуз. (Эх, завралась, бесовка! Еще и нет — усов-то!) Как сквозь войну-идут-сквозь строй, Уж полпути прошли с верстой, Вновь рев тысячеустый: «Остерегись! Упустит! Не по волнам шагаешь, — стой!» Сорокоустовой тоской Вся хлябь взмелась, не валом Вал — пропадом-провалом! А путь-то — в те поры — свершен. Уж до земли — аршин с вершком. Вдруг крик такой унылый: — Оборотись! Поми — и — луй! Пилами пилют! Вилами колют! Иглами очи Выколоть хочут! Как обернется простота! Чуть-што башки не сшиб с винта! Картуз с башки, черт-дьявол — с уст, Сам в воду, добывать картуз! Тут бы и шах ему и мат, Каб не солдат-таков-крылат Без всякого усилья Не подхватил на крылья. А тот, картуз [кулак] прижав к груди: «Куда сказал — туда веди! Нет для меня величья, Коль кто на помощь кличет». Ворчит солдат: «Ишь, лоботряс! Все три статьи нарушил враз! Взглянь за твою за жалость, Что с картузом-то сталось!» . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Как позолоченный картуз! Блеск-пыл-жар-вар неистов! Вот так вода огниста! Тут по плечу его капрал: «Ну . . . . ., — речет, — не врал! Кем звался — тот и есть ты, Из дела вышел с честью. Кто на призыв молчит: спаси! — Тот к нам не со Святой Руси, Кто черта не шумнет спроста — На той на шее нет креста. Так, стало, русский ты кругом — Коль нá смерть прешь за картузом! Идем, сокóл мой кроткий, В еройскую слободку!» 1921
Соколиная слободка[89] Шагнул Егор. В лицо заря Разит — пожар малиновый. Обетовáнная земля — Слободка соколиная! Мечи куют, Венцы куют, А то и калачи жуют, А то — страна-то pyccкa! — На кулаки дерутся. — Ковалики-ковали, Работнички горячи, Широкие грудочки, Чего больно трудитесь? — Мечи куем воинству Русскому, львят нонешних, Правнукам, — зла туча-то! — Венцы куем мужеству. — Дозволь разок! — Изволь, сынок! — Берет резов Пудовый млат. Удар в удар — Терпи, горяча! Сковал удал Четыре луча — Да как схватит сваво ребеночка Из-под млата да на ладоночку! Да дуть, да дуть Из всех из щек. — Хорош, гудут, Крестам кресток. — Хорош кресток, Ему все враз. Чудён — чуток. С польцой, быть? — Ась? Застыдился, дитя великое, Сам не знает, чего и выковал. Пошел хвален В обгляд, в обмер. — Куды чуден! Каких-от-вер? Вместо Сына-то Богородична — С лысениночкой посередочке! Бородой, ворчат, Николиной — Отродясь таких не ковывали! Не обманешь глазка нашего — Отродясь таких не нашивали. Один: морской! Другой: нет, стой! Да ты с трусцой, Орут, с польцой? Не посланец ли, блать ты пинская, Царя польского, попа римского? Затосковал, Проста душа! Не я ковал — Рука пошла! Чай одной, сокола, семеечки! — А престол (сокола) имеется? Кажи закон! Твори поклон! — В лесах крещен, В водах крещен… То ли Савлова, то ли Павлова — Отвяжитеся, черти-дьяволы! Громка глотка, Плоха шутка. Один: Вот как? Другой: ну-тко? . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Пропал Ёрка! . . . . . . . . . . . . Так бы малого и застукали, Каб не спутник ему заступою. Сокола удáлые! Молота нержавые! Не могите малого — Его дело правое! У конца надвышнего — <Небось> своя линия. Не могите пришлого: Его дело иное. Зародил Бог ёлочку — Всотером не свалите! Вы на него с молотом — А он с наковаленкой! Горячи в нем соки-то, На обиду скоренький! Вы на него с попиком, А он — с колоколенкой! С дубком — он с дубравою! С катком — а он с прачешной! Кресток не по нраву вам? Часок поартачитесь. То ж с злаком, то т с ягодой, Смекай, орлы-лебеди! Не тем плох, что пагубен, А тем плох, что невидаль. Глазурь пообсохла ли? Глаза ль приспособились? Так не плюйте ж, соколы, Без стыда, без совести. — Без ума-без разума На денек сей нынешний: Чай, сама сыра-земля Началась с новиночки! Концы <будто> равно-краткие? Посередке место гладкое? Сроки должные исполнятся, Место мастером заполнится. . . . . . . . . . . . . . . . По его, Егорья, образу. И пойдет сия новиночка Под его, Егорья, имечком Светлить груди приосанены Всему войску православному — Степным в Туле, морским в Гатчине, Новобранщине — солдатчине, Эполетщине — бобёрщине, Всей пехотщине, поморщине, <Хлеборобщине, военщине, Что с армейской долей венчаны> Пока Русь царям — лбом стукает. А цена честну кресту тому — Крупна ставка, страшна денежка — <Без заслуги> — не наденете. Ничем, Русь страна Иванова, Окромя как только раною Честнóй, грудкой раззадоренной, Не добыть креста Егориева. . . . . . . . .что лохмами Башка, ладонь жёсткая — Вспомянуть неплохо бы, Орлы, Христа-Господа: Босиком пожаловал, Босяки поверили. Возлюбите малого — Его дело велие. Все леса вывешнивать Лозняком да вербою. Отпустить сердешного, Отпустить усердного — На четыре стороны Ибо на Руси у нас Престол — дело скорое. вернуться <Соколиная слободка> начата 23-го января, кончена начерно 1-го марта 1928 г. Медон |
