В первую очередь Танаев посетил каюту Бартона и разыскал его короткий меч, а затем, немного подумав, снял со стены трофейный арбалет, которым столь успешно умели пользоваться лучники серых монахов. Невесть какое оружие, но искать индивидуальные излучатели — не имело смысла. Осматривая корабль вместе с друзьями, он так и не нашел их. Где-то они наверняка должны быть, но, вспомнив, чем закончилась атака корабельных излучателей, Танаев решил, что в его положении простая, бесхитростная сталь может оказаться полезнее.

Затем он аккуратно сложил в заплечную сумку остатки продовольствия, полученного у монахов в обмен на золото. Несколько пакетов с увесистыми кусками хорошо провяленного мяса могли обеспечить его небольшие потребности в еде недели на две.

Воды оказалось литров десять, и он похвалил себя за то, что в свое время изготовил достаточное ее количество. Сейчас для синтезатора не было необходимой энергии, которую тот пожирал в огромных количествах.

Оставалось еще одно последнее дело. Он откладывал его до самого последнего момента, но теперь этот момент наступил.

В каюте, где они жили вместе с Карин, пахло сухими цветами. Он старался не заходить сюда с момента ее исчезновения и в первый момент не понял, откуда этот запах — никаких цветов здесь, разумеется, не было, — и только потом он сообразил, что так пахнут оставшиеся от Карин лекарственные травы... Карин уже нет, а травы все еще здесь. И не только травы. Любая вещь напоминала о ней, заколки перед зеркалом хранили запах ее волос, одеяло, небрежно отброшенное в сторону в момент объявления общей тревоги, непонятным образом сохранило формы ее тела...

С минуту он молча стоял у порога, а затем, не попрощавшись, вышел. Если частица ее души все еще оставалась здесь — ей не нужны слова. Она и так поймет, что он сейчас чувствует.

Выйдя из корабля и уже отойдя на несколько шагов, Танаев остановился и обернулся. Что-то он забыл сделать, что-то важное...

Ах да — робот. Их последний сохранившийся аркан. Он собирался взять его с собой. Не потому что нуждался в его оружии — гораздо более мощное оказалось бесполезным. Нет, просто этот кусок металла, способный двигаться и произносить простейшие фразы, создаст иллюзию какого-то общения, хотя бы первое время, пока он полностью не привыкнет к одиночеству.

Аркан молча и неподвижно стоял в своем ангаре. От него несло машинным маслом и пластиковой изоляцией. Танаев не был уверен, что в накопителях аркана сохранилось достаточно энергии, а подзарядить его сейчас не было никакой возможности. Но огонек индикатора, неуверенно помигав с секунду, загорелся ровным желтым светом. Половинный запас — этого достаточно для небольшого похода. Если энергия закончится, он оставит робота посреди леса. Он ему больше не понадобится. Ничто здесь ему больше не понадобится. Ведь шансов вернуться из этого похода у него, скорее всего, не было.

В сотне метров от корабля горизонт загораживал ни на что не похожий лес, состоявший из гигантских скелетов мертвых деревьев, лишенных листвы.

Подойдя ближе, Танаев убедился в том, что древесина этих великанов давно превратилась в камень. «Похоже, проклят весь этот мир, не только город», — подумал Танаев, безуспешно попытавшись отломить кусок коры от ближайшего дерева. Рядом валялся поверженный бурей гигант, и на изломе его ствола четко просматривалась каменная структура некогда живого дерева.

Что здесь произошло? Почему жизнь покинула этот мир? Почему он превратился в место изгнания для тех, кто этого заслужил? И кто присвоил себе право оценивать прожитую человеком жизнь и решать, должен ли тот оставаться в этом преддверии ада?

Он попытается это выяснить, он попытается получить ответы на свои вопросы, чего бы это ни стоило!

Принять окончательное решение Танаеву помогло то обстоятельство, что он точно знал, где именно следует искать ответы. И уж, во всяком случае, не у Черного Арха. Он развернул полученную от компьютера карту местности и без особого затруднения определил направление, по которому следовало идти к замку Прометея.

Линия, прочерченная его ногтем, вела к единственной здесь горной гряде. На одной из ее вершин расположился замок, единственное рукотворное строение, если не считать самого города. Замок не был виден с того места, где стоял Танаев, поскольку большую часть гряды загораживал мертвый лес.

Значит, придется идти через этот лес. Неизвестно, какие опасности ждут его на этом пути, неизвестно, чем вообще закончится его поход и захочет ли с ним говорить хозяин этого замка.

Ему удалось заполучить в свои руки самое могучее оружие этого мира, и тем не менее он проиграл схватку и бездарно угробил корабль.

Болезненное предчувствие еще большей неудачи сжало его сердце, но Танаев старался не изменять принятое решение без серьезных к тому оснований. Оснований не было — следовательно, необходимо идти вперед.

Идти по мертвому каменному лесу оказалось неожиданно легко. Здесь не было ни травы, ни кустарника. Почва больше всего походила на застывшую лаву, и было непонятно, как могли здесь когда-то вырасти эти деревья, пусть даже и миллионы лет назад. Скорее всего, уже после гибели этого леса почву накрыла волна лавы — следствие очередного извержения. Наверно, к тому времени лес уже полностью окаменел, потому что ни на одном дереве не было следов пожара.

Аркан молча ковылял позади Танаева, своей грузной поступью разрывая вековую тишину леса. Он нес всю его поклажу и оружие, предоставив своему хозяину дополнительную свободу движения.

Лес казался настолько мертвым, что на какое-то время Танаев забыл об опасностях этого мира, и совершенно напрасно.

Копье свистнуло и черной молнией метнулось к нему сквозь окаменелые ветви. Даже необычно быстрая реакция не помогла Танаеву, копье успело зацепить плечо. Он пошатнулся и едва не вскрикнул от резкой боли. В ветвях появилось знакомое ухмыляющееся лицо черной обезьяны с рожками, год назад направившей его в ловушку проклятого города.

— Может, сыграем в кости? — донесся из ветвей ехидный вопрос.

«Аркан! Цель в зоне поражения, огонь!»

Сразу вслед за этой мысленной командой прогрохотала короткая пулеметная очередь, и каменные осколки от раздробленных ветвей брызнули во все стороны от того места, где только что торчала ухмылявшаяся рожа.

Секунду спустя, огромными прыжками перепрыгивая с дерева на дерево, обезьяна бросилась наутек, оставляя на ветвях кровавый след.

— Почему ты ее не убил? Ты ведь не можешь промахнуться!

— Я не промахивался. Командир не хотел убивать. Хотел только ранить.

Что же, возможно, в его подсознании формулировался именно такой приказ. С этими мыслекомандами частенько случались подобные казусы, поскольку в опасной ситуации, еще до того как поступал осознанный приказ, общение шло на уровне подсознания.

Черт с ней, с обезьяной. Впрочем, это не совсем обезьяна, а вернее, совсем не обезьяна... Но все равно вряд ли он, получив такой урок, рискнет приблизиться еще раз.

Тут могут быть и другие опасные существа, о которых он ничего не знает. До наступления ночи ему нужно выбраться на открытое место. Если верить карте, километра через два лес должен закончиться на крутом горном склоне.

Однако, вопреки этому прогнозу, лес становился все гуще. Деревья сдвинулись почти вплотную друг к другу. Временами Танаеву приходилось делать большой крюк, чтобы продвинуться в нужном направлении хотя бы на сотню метров.

После одного из таких обходов впереди, на небольшой прогалине, обозначилось какое-то непонятное строение. Настолько странное, что Танаев невольно остановился, разглядывая его и не решаясь сразу же приближаться.

Не то избушка, не то сторожка... Покосившаяся, с сорванной крышей.

Странность же заключалась в том, что она была сложена из окаменевших бревен. Срубить, а тем более обработать подобное дерево не смогла бы и современная артель плотников, оснащенная всеми необходимыми механизмами.