экземпляра реферата диссертации, переплетенные в черную ткань, ты поймешь, что я забочусь о своем росте. Призывы к патриотизму, предупреждения мелким плавсредствам.

- Скажите, что вы боитесь.

- Я боюсь. Только, пожалуй, не сегодня.

- Вот уж чего мне бы очень не хотелось. Вместо этого можно попросту прийти в бешенство. Я пришел в бешенство, в самое доподлинное бешенство.

- Искусственно распалять себя. Методика управляющих.

- Пришел в такое бешенство, что мог, пожалуй, перекусить долото.

- И очень любезно. Божественная кожа, следы краски, красные царапины, пятна от травы. Мы смотрели «Шестьдесят минут». Питались ирисами, диким чесноком, сердцевиной алоэ, соком акации. Она уже улетела, самым ранним рейсом. Как я себя чувствую? Великолепно.

- И снова великолепный солнечный день. Как вы себя чувствуете? Вы пробовали заказать в этом новом поезде выпивку? Это проще пареной репы. У вас есть что-нибудь, чем заделать окна? Толь или там доски? Вы хотите прослушать «Боевой гимн республики»? Там осталось еще красное?

- Навалом, вон сколько бутылок. Хватит двух недель. Две недели на фольксвагене «кролике».

- Домой.

- Нет, благодарю вас.

- Вы этого боитесь?

- Ну а правда, живу я еще или нет?

- Чего вы боитесь?

- Один старик наедине в комнате. Два старика наедине в комнате. Три старика наедине в комнате.

- Ладно, может быть, вам удастся поговорить с ними завтра или там еще как.

- И говорит: приветик, ты слыхал, что есть такая штука, удовольствие? А про веселье слыхал? Давай поедем в город, поставим на уши какой-нибудь бар, в кои- то веки. Что ты задумал, какие у тебя планы? Все еще

ворочаешь железо? Я всю ночь пилился, а как ты? «Мне счастье по душе!»

- Знаешь, я об этом не очень задумываюсь.

- Смиренность босиком, Распущенность физически привлекательна и держит в руке побег рапса, Час это колесо, а Доблесть душит льва, засовывает в львиную глотку бронированный кулак.

- Как закончилась вечеринка?

- Меня там уже не было. Мне пора линять, сказал я, пора уходить, пора сматывать удочки, ведь времени-то уже сколько, ночь. Матфей и Марк, Лука, Иоанн, благословите мою постельку.

- Скажите, что вы боитесь.

- Все меньше и меньше. У меня есть детектор дыма и билеты всюду, куда угодно. У меня есть ангел-хранитель, слепой от рождения, а также пакетик семян репы сорта «Белый шар с красной верхушкой», для крыши.

- Ты хочешь посмотреть мою коллекцию басовых кларнетов? Ты хочешь посмотреть мою коллекцию ушей художников? Этот серый свет, не понимаю, как ты его терпишь?

- Я сам его сделал серым. Прекрасно оттеняет оранжевый.

- Прекрасный человек. Пошел на экзамен по пожарной безопасности и сдал его с блеском. И это только один случайный пример.

- Все женщины смертны, объяснила она, а Кай - женщина.

- Скажите, что ьы не боитесь. Вдохновите меня.

- А потом стало совсем темно, и они прекратили поиски.

Смерть Эдварда Лира состоялась в мае 1888 года, воскресным утром. Приглашения были разосланы задолго до намеченной даты. Текст приглашения гласил:

Сан-Ремо 29 мая

Мр. Эдвард ЛИР

Сочинитель бессмыслиц и пейзажный художник. Просит Вас почтить его своим присутствием На его кончине.

2.20 ночи

Просьба ответить.

Не трудно представить себе чувства получивших такое приглашение. Наш дорогой друг! готовится отойти в мир иной! - и все такое. Мистер Лир! Он, кто доставил нам столько удовольствия! И все такое. С другой стороны, принимая во внимание его возраст. Мистер Лир! Которому уже стукнуло, дайте-ка вспомнить… Ну и конечно же изрядное количество всяких «я помню тот день, когда я впервые (окунулся) (был захвачен)…». Но по большей части в подходе знакомых мистера Лира к намеченному событию превалировала некая смесь торжественности с практичностью, возможно, они припоминали слова Теннисона, одного из ближайших друзей виновника будущего торжества:

Старики должны умирать Или мир безнадежно закиснет.

а также:

Люди приходят и люди уходят,

Я же пребуду вечно

[73].

Люди готовились к смерти Эдварда Лира примерно так же, как к однодневной вылазке на природу. В корзинки складывалась еда (при сложизшихся обстоятельствах было бы трудно ожидать от гостеприимности мистера Лира слишком уж многого) и бутылки вина, завернутые в белые салфетки. Для детей подбирались игрушки. Разгорались споры, взять собаку с собой или пусть останется дома. (Некоторые из собак, которым удалось поприсутствовать при кончине Эдварда Лира, вели себя крайне

несдержанно - носились по комнате, где лежал умирающий, пытались стащить с него одеяло и вскоре так всем досадили, что их пришлось удалить.)

Большая часть друзей мистера Лира сочла наиболее уместным прибыть на Виллу в полночь или около того, оставляя престарелому джентльмену достаточно времени, чтобы сказать перед основным событием все, что он, возможно, намеревается сказать, или сделать все, что он хочет сделать. Все понимали, что обозначает время, указанное в приглашении. В результате посетители были вынуждены выходить из своих экипажей (с помощью Джузеппе Орсини, слуги мистера Лира) в почти полной темноте. Поминутно задерживаясь, чтобы поздороваться со знакомыми или отловить куда-то запропастившихся детей, они были в конце концов препровождены слугой в просторную комнату первого этажа, ту самую, где художник экспонировал обычно свои акварели, а отсюда, по широкой, удобной лестнице, на второй этаж в аналогичную комнату, где их ждал сам хозяин. Мистер Лир лежал в постели, на нем была старая бархатная куртка и всем хорошо знакомые серебряные очки с крошечными овальными стеклами. Несколько дюжин жестких, с прямыми спинками стульев, расставленных полукругом у кровати, были вскоре заняты, так что поздние гости стояли вдоль стен.

Первыми словами мистера Лира было: «У меня нет денег!» С появлением в комнате каждой новой группы гостей он повторял: «У меня нет денег! Нет денег!» Он выглядел крайне усталым, но спокойным. Было заметно, что его обширная борода (седая, хотя и сохранившая еще несколько черных прядей) довольно долго не подравнивалась. Он казался озабоченным и сразу же начал ораторствовать, словно из опасения, что этим займется кто- либо другой.

Для начала он поблагодарил всех присутствующих за отзывчивость и выразил надежду, что не доставил им чрезмерных неудобств, признав, что избранный час «весьма необычен для нанесения визитов!» - Он сказал, что он несказанно рад видеть у своей постели такое множество друзей. Затем последовала небольшая, продолжительностью минут в двенадцать, лекция по обстоятельствам написания его сочинений, лекция, смысла которой никто не смог впоследствии вспомнить, хотя все сошлись, что она была прекрасной, изящной и глубокой.

В качестве небольшой интерлюдии он заставил гостей вздрогнуть, неожиданно возопив: «Должен ли я сочетаться браком? Сочетаться браком? Должен ли я жениться?»

После чего мистер Лир снова перешел на нормальный голос и произнес краткую проповедь о Дружбе. Дружба, сказал он, есть наидрагоценнейшая изо всех человеческих привязанностей. Более того, сказал он, дружба зачастую оказывается и наикрепчайшей изо всех человеческих привязанностей, сохраняясь в житейских бурях и треволнениях, губительных для отношений менее утонченных. Он особо отметил, что многочисленные дружественные привязанности составляют главную сокровищницу его воспоминаний о долгой жизни.

Далее последовало изыскание о Котах.

Когда мистер Лир добрался до Детей, в рядах гостей стало наблюдаться некоторое беспокойство. (По ходу дела он периодически взвизгивал то «Должен ли я жениться?», то «У меня нет денег!».) Последовавшая затем демонстрация книг мистера Лира, каждая из которых была прекрасно известна каждому из собравшихся, вызвала не более чем вежливый интерес. Далее он показал, одну за другой, подборку своих акварелей - виды различных древностей и живописных уголков. Здесь также не было ничего нового, эти же самые акварели почтенный джентльмен выставлял на продажу по ценам от пяти до десяти гиней в течение последних сорока лет.