В то же время сказать, что он совершенно лишен доброй воли и только «плывет по течению», нельзя. Он проявляет свою волю в том, что сознательно уходит от суеты, с участием относится к другим людям: в первой части романа он выслушивает всех (но никто не хочет выслушать его «два несчастья»: письмо от старосты и переезд на другую квартиру). Обломов заступается за честь женщины и дает пощечину негодяю Тарантьеву. Обломов добр, «нежен», как говорит Ольга Ильинская.
Все эти нравственно значимые поступки Ильи Ильича — плод его волевых устремлений, только они направлены не в социум и не во внешнюю сторону жизни, а в ее внутреннюю, нравственную основу. Вот почему автор не выносит ему приговор, но выдвигает на первый план как окончательный итог — возможность Божьего милосердия. Разгадка судьбы Ильи Обломова — в том же 16-м стихе 10-й главы Евангелия от Матфея, где говорится о «голубиных» качествах апостолов: «Вот, Я посылаю вас, как овец среди волков: итак будьте мудры, как змеи и просты, как голуби». Несомненно, Илья «прост, как голубь», но совсем не проявляет качеств «мудрой змеи». Зато он вполне последовательно воплощает образ «овцы среди волков».
Если Обломов выражает одну сторону христианства (кротость, смирение, нищета духа), то Андрей Штольц и Ольга — другую. Христианские представления Штольца о жизни акцентированы автором. То, чего не удостоился Обломов, сказано в романе о Штольце: «Веру он исповедовал православную». Для Гончарова это обязывающее определение в контексте романа. Крупным планом христианство Штольца показано в аспекте двух проблем: отношения к труду и к браку.
Штольц с восьми лет «разбирал по складам… библейские стихи и… с матерью читал священную историю». В полном соответствии с требованиями христианского учения о воспитании Штольц вырос и развивался в обстановке душевной и телесной бодрости и свежести, целомудрия. Гончаров обращает внимание на неусыпное внутреннее внимание юноши к своей душевной жизни («Так же тонко и осторожно, как за воображением, следил он за сердцем»), на волевые усилия («Кажется, и печалями, и радостями он управлял…»), а главное, на боязнь «ночной культуры» (Г. Флоровский), воображения («Больше всего он боялся воображения»); и наконец, Гончаров приписывает Штольцу свое собственное неутомимое стремление к анализу душевной жизни и тонкому поиску меры, «тонкой черты, отделяющей мир чувства от мира лжи и сентиментальности…».
Особенно подробно описывает романист рассуждения Штольца о браке. Автор «Обломова» исходит из представления о главенствующей роли мужчины в душевно-духовной жизни женщины. Ольга отвергла Обломова, в частности, и потому, что он не способен оказался руководить ее душевно-духовной сферой, но, напротив, требовал ее руководства. Этот момент оказывается весьма значащим как для Ольги, так и для Штольца.
Особо следует сказать об одной героине, оставшейся в тени, но концентрирующей в своем образе наиболее высокие точки нравственно-духовной атмосферы романа «Обломов». Это Агафья Матвеевна Пшеницына. Пшеницына выступает в романе как образец бескорыстной любви к Богу и к своему ближнему. Именно она выполняет первую и вторую заповеди Христа.[206] А ведь об этих заповедях Сам Христос сказал исчерпывающе ясно: «На сих двух заповедях утверждается весь закон и пророки» (Мф., 22: 40). При всей приземленности внешний образ Агафьи Матвеевны весь окутан атмосферой евангельской любви. Ее вера и любовь подчеркнуто просты: «Она как будто перешла в другую веру и стала исповедовать ее, не рассуждая, что это за вера, какие догматы в ней, а слепо повинуясь ее законам… полюбила Обломова просто, как будто простудилась… Она молча приняла обязанности…» В ее образе нарочито и подчеркнуто заданы как отсутствие рефлексии и рассуждения, так и избыток непосредственной и самой ей необъяснимой любви: «Она сама и не подозревала ничего: если б ей это сказать, то это было бы для нее новостью, — она бы усмехнулась и застыдилась».
Только эта героиня любит истинно христианской любовью в романе: «Чувство Пшеницыной… оставалось тайною для Обломова, для окружающих ее и для нее самой. Оно было в самом деле бескорыстно, потому что она ставила свечку в церкви, поминала Обломова за здравие затем только, чтоб он выздоровел, и он никогда не узнал об этом». И еще: «… Когда Обломов сделался болен, она никого не впускала к нему в комнату, устлала ее войлоками и коврами, завесила в окна и приходила в ярость — она, такая добрая и кроткая, если Ваня или Маша чуть вскрикнут или громко засмеются?., она просиживала у его постели, не спуская с него глаз, до ранней обедни, а потом… написав крупными буквами на бумажке «Илья», бежала в церковь, подавала бумажку в алтарь, помянув за здравие, потом отходила в угол, бросалась на колени и долго лежала, припав головой к полу… Все ее хозяйство, толченье, глаженье, просевание и т. п. — все это получило новый, живой смысл: покой и удобство Ильи Ильича».
Из главных героев только Агафья Матвеевна важнейшие акты своей жизни переживает в церкви. И только она любит, а не рассуждает и не рефлектирует о любви. Только она в романе «себя, детей своих и весь дом предавала на волю Божью». Это очень многозначительное замечание автора, свидетельствующего о том, что лишь Агафья Пшеницына в романе «ходит под Богом». Только о ней в романе сказано, что она «жила не напрасно» — именно потому, что «она так полно и много любила». Образ Агафьи Пшеницыной оттеняет все остальные романные образы. Любовь к Богу и ближним, по заповеди Христовой, исповедует во всей полноте только эта героиня. Все остальные герои любят себя более, чем что бы то ни было. Таким образом, вопрос о смысле жизни, как всегда у Гончарова, без нажимов и акцентов разрешен в образе Агафьи Пшеницыной. Как христианин, Гончаров полагает смысл жизни прежде всего в любви. Как тут не вспомнить слова М. Пришвина о «Старосветских помещиках» Гоголя: «Старосветские помещики не знают смысла жизни, и Гоголь от них не отворачивается. И не надо этого смысла. Ибо они любят друг друга и мир». Однако романист не выносит сурового приговора остальным героям, героям не столько любящим, сколько рассуждающим о любви. Он с сочувствием относится к их мучительной рефлексии, отчасти указывая и на невозможность для них — в силу многих причин — духовного пути Агафьи Пшеницыной и указывая на исключительность последней.
«Обломов» — произведение, проникнутое евангельской идеей, это роман о русском человеке и его исторической драме. Но это и мировой роман. Несмотря на то что раздавались мнения, будто в Обломове «мы имели дело с психологией одного только определённого класса, и то лишь в определённый момент его исторической жизни»,[207] Илья Обломов — это не какая-нибудь калька с местных нравов. Художественный гений Гончарова создал поистине мировой образ, охватывающий типические черты психологии не только русского человека. По глубине типизации это столь же значимый образ в мировой литературе, как Гамлет и Дон Кихот. Переводчик произведений Гончарова на датский язык П. Ганзен писал: «В Обломове я нашел столько знакомого и старого, столько родного… и в нашей милой Дании есть много «обломовщины»»… Западник, знаток европейской, в особенности английской литературы A.B. Дружинин по выходе романа написал: «По лицу всего света рассеяны многочисленные братья Ильи Ильича»*. Английский ученый Э. Рис уже в XX веке отмечал: «Тайные следы Обломова существуют в каждом человеке, где бы он ни находился…»[208] Образ Ильи Обломова несет в себе явные и скрытые переклички с образами мировой литературы, такими как Гамлет, Дон Кихот и другие. Роман стал одним из вершинных достижений мировой и русской литературы. Образ Ильи Обломова в наибольшей степени представляет в русской литературе XIX века русский национальный характер. В этом плане с ним не может сравниться ни один другой художественный образ, созданный в русской классической литературе.[209] Свои «Обломовы» были вслед за Гончаровым созданы и в других национальных литературах. Роман был переведен на многие языки мира.
