— Очень приятно, мисс Моран.

— Рада с вами познакомиться, милорд. — Лили нервно отряхнула рукав платья, испачканный мукой. — Надеюсь, вы извините мой вид? На кухне произошел инцидент… — Она поспешно взглянула на Ройала, словно боялась, что тот станет ругать слуг, — Ничего страшного, ваша светлость, — просто перевернулась банка с мукой, а мне как-то удалось оказаться рядом.

Ройал улыбнулся.

— Да? О, тогда постарайтесь не подходить слишком близко к печке, иначе вы рискуете превратиться в буханку хлеба.

Смех Лили напоминал перезвон хрустальных подвесок в теплом ветерке и звучал так сладко, что у него сжалось сердце.

— Я послушаюсь вашего совета, ваша светлость.

Шерри одарил Лили долгим оценивающим взглядом:

— Если вы все-таки станете тостом, то я буду очень рад вас съесть, дорогая. Мисс Моран, вы даже красивее, чем говорил Ройал.

Лили покраснела, а Ройалу захотелось ударить Шерри, да побольнее.

— Мне все же надо подняться наверх и привести себя в порядок. Джентльмены, прошу меня извинить…

— Конечно! — Шеридан сдержанно поклонился.

— Мы увидимся за столом, — сказал Ройал, хотя ему меньше всего следовало бы желать увидеть Лили Моран.

Лили скользнула мимо них и двинулась дальше. Ее бархатные юбки заманчиво покачивались. У лестницы она повернулась и стала подниматься наверх.

— Ты был прав. Девушка очень хороша. — Шеридан проводил Лили взглядом. — Но с другой стороны, как я уже говорил, возможно, кузина окажется аппетитнее. — Он ухмыльнулся. — Тогда ты мог бы уступить мисс Моран мне.

Ройал ничего не ответил, но стиснул зубы так сильно, что челюсти заболели. У него нет никаких прав на Лили Моран, и никогда не будет. Если она приглянулась Шеридану…

«К дьяволу Шеридана!» — почему-то подумал он и направился к дверям.

— Мне показалось, мы решили проехаться верхом? — проговорил он мрачно, задержавшись в дверях, чтобы Гривз набросил ему на плечи плащ.

Шеридан продолжал смотреть в сторону лестницы:

— Знаешь, мне почему-то захотелось остаться тут.

Ройал распахнул дверь и решительно вышел под снегопад. Шеридан за его спиной тихо рассмеялся.

На следующий день Ройал навещал одного из своих арендаторов и вернулся домой ближе к вечеру. Отдав плащ Гривзу, он поднял голову и услышал, что в коридоре верхнего этажа царит какая-то суматоха. Ройал поднялся наверх и обнаружил, что Лили, заручившись помощью двух лакеев и горничных, переставляет мебель в одной из спален. При его появлении она подняла голову и немного покраснела. Ее белокурые волосы были покрыты платком, а поверх платья надет передник. И тем не менее она была прекрасна.

— Я… Надеюсь, вы не будете возражать, ваша светлость? Я перенесла свои вещи в спальню поменьше. Мне кажется, что Джослин следует поселиться в той, что предназначалась для нее.

Ройал не стал говорить, как ему приятно, что Лили находилась в соседней с ним комнате, где он представляет себе ее лежащей на большой кровати в одной только тонкой белой сорочке… возможно, вышитой розочками. Он не стал говорить, что прошлой ночью представлял, как расстегивает ряд перламутровых пуговичек у ее ворота и поцелуями прокладывает дорожку к ее груди. Вместо этого он лишь сказал:

— Как пожелаете.

— А еще… ваша экономка предложила для миссис Колфилд очень приятную комнату, окна которой тоже выходят в парк. Если вы не возражаете, мне бы… э-э… хотелось поменять кое-какие предметы мебели с теми, которые стоят в других комнатах.

Действительно мебель, что стояла в той комнате, была старой и нуждалась в починке. И хотя миссис Макбрайд делает все для того, чтобы запустение в доме не так бросалось в глаза, ее усилий, видно, недостаточно.

— Как я уже говорил, вы можете менять все по своему усмотрению.

— Спасибо, ваша светлость.

Лили снова принялась за дело, командуя слугами и собственноручно помогая двигать мебель. Было ясно, что она очень серьезно относится к своим обязанностям, однако Ройалу показалось немного несправедливым то, что Колфилды обращаются с ней скорее как с прислугой, нежели как с членом своей семьи.

Один из лакеев вернулся с красивым секретером, который Лили забрала из комнаты напротив. Она показала слуге, куда надо поставить новый предмет обстановки, а потом, заметив, что Ройал продолжает стоять в коридоре и наблюдает за ее действиями, нервно улыбнулась.

— Этот секретер очень понравится миссис Колфилд, — объяснила она. — Она любит поддерживать переписку с друзьями.

— Это прекрасный предмет мебели. Я немного удивлен, что он все еще находится в доме.

— Да… Судя по всему, немалая часть прежней обстановки отсутствует, — вздохнула Лили.

— С тех пор как отец заболел, финансовое состояние семьи ухудшилось. Его величайшим желанием было увидеть, как дом снова обретает прежнее великолепие.

— Мне кажется, Джослин полна желания помогать в этом.

— Это определенно порадует моего отца, да упокоит Господь его душу.

— А вас это порадует?

— Я люблю этот дом и поместье, — сказал Ройал. — Мне неприятно видеть все в таком упадке.

Взгляд Лили скользнул по коридору с его пожелтевшей краской и обоями, местами отставшими от стен. Ковровая дорожка на полу поблекла и вытерлась.

— Тут, должно быть, было очень красиво. И я уверена, скоро все изменится.

Улыбка, которой она одарила Ройала, была теплой и дружелюбной. По его телу пробежала жаркая волна.

Дьявольщина! Это влечение к кузине его будущей невесты совершенно неуместно!

— Дайте мне знать, если вам понадобится что-то еще, — проговорил Ройал чуть резче, чем намеревался, и, предоставив Лили заниматься делами, прошел в свои апартаменты.

Ей совершенно не хотелось спускаться в столовую. Лили подумала было снова сослаться на головную боль, как она делала в предыдущие два дня, но решила отказаться от этой идеи — просто недопустимо больше избегать хозяев дома!

Пока юная горничная Пенни застегивала ей платье, Лили гадала, когда же приедет Джо, и надеялась, что это произойдет скоро. Чем скорее герцог познакомится со своей будущей невестой, тем скорее она, Лили, избавится от своего нелепого влечения к жениху кузины.

Ведь невозможно испытывать влечение к мужчине, который тебя не замечает. Лили по опыту знала: стоит рядом оказаться Джослин, как все внимание мужчины переключается на нее.

— Господи! Вы просто картинка, мисс!

Лили улыбнулась темноволосой горничной:

— Спасибо, Пенни.

Она медленно повернулась перед высоким зеркалом, довольная тем, как удачно ей удалось переделать вечернее шелковое платье Джослин, подогнав его по своей фигуре. Она всего лишь спорола лишние оборки у подола и рюши на лифе, оставив на груди только одну оборку, которую расшила крошечными речными жемчужинками.

Платье выглядело совершенно новым (каким на самом деле и могло считаться, поскольку Джо надевала его только один раз), да и цвет — аквамариновый — очень шел Лили.

Она подошла к туалетному столику, подняла крышку небольшой шкатулки, которую привезла с собой, и достала чудесную камею из розового агата, висевшую на черной бархотке. Это украшение не было дорогим, но оставалось одним из самых любимых: его ей на восемнадцатилетие подарили Колфилды.

Лили отдала камею Пенни и повернулась спиной:

— Поможешь завязать?

— Конечно, мисс.

Пенни завязала бархотку, и Лили снова подошла к зеркалу. С зачесанными назад волосами и локонами у плеч она выглядела очень мило. «Вот теперь, — подумала Лили, — я могу сесть за обеденный стол с герцогом и его тетей».

Глубоко вздохнув, Лили вышла из комнаты и направилась к широкой лестнице.

Герцог и его тетка разговаривали в гостиной, соседствовавшей с парадной столовой. Лили надеялась, что вечер пройдет в менее формальной обстановке, однако в дом приехала вдовствующая графиня, и ужин предстояло провести в торжественной обстановке.