— У вас есть уши, и вы слышите. У вас есть глаза, и вы видите. И у вас есть сердце, и вы понимаете. Благо будет вознаграждено, а зло наказано.

После ужасного чая пошли в храм слушать службу»[348].

25 мая газета «New York Times» опубликовала телеграмму, отправленную Н. К. Рерихом еще 16 мая 1928 года из Сиккима.

«Сикким, Индия, 16 мая. Музей Рериха, Нью-Йорк.

Американская экспедиция Рериха после многих затруднений достигла Гималаев. Таким образом, закончилась большая Центральная Азиатская экспедиция. Много художественных и научных результатов. Уже послано несколько серий картин в Нью-Йорк. Последняя посылка из Монголии пришла благополучно. Много наблюдений относительно Буддизма.

Экспедиция, стартовавшая в 1924 году и преодолевшая тогда путь от Сиккима до Пенджаба, прошла Кашмир, Ладдак, Каракорум, Хотан, Кашгар, Карашар, Урумчи, Иртыш, Горный Алтай, Монголию, Центральную Гоби, Кансу, Цай-дам, Тибет.

Мирный Американский флаг прошел всю Центральную Азию. Всюду тепло приветствуемый, кроме Хотана и правительства Лхасы. В дальнейшем движении от Хотана экспедиции помогал британский консул в Кашгаре. На территории Тибета были атакованы вооруженными грабителями. Превосходство нашего огнестрельного оружия предотвратило кровопролитие. Несмотря на Тибетские паспорта, экспедиция насильственно остановлена властями Тибета 6 октября, два дня пути к северу от Нагчу. С особой жестокостью экспедиция удерживалась в течение пяти месяцев на высоте 15 000 футов, в летних палатках среди сильного мороза, минус 40 по Цельсию.

Экспедиции не хватало топлива и фуража. Во время задержки в Тибете пять человек погибло: монголы, буряты и тибетцы. Девяносто животных каравана также погибли. По приказу властей все письма и телеграммы, адресованные лхасскому правительству и в британскую Калькутту, были перехвачены. Запрещено было говорить с проходящими караванами. Запрещено было покупать продукты у населения. Деньги и лекарства были на исходе. Присутствие трех женщин в караване и больных сердечной недостаточностью не были приняты в расчет местными властями. С большими трудностями 4 марта экспедиция начала движение на юг. Все девять европейских членов экспедиции остались в живых. Смело преодолены трудности исключительно суровой зимы. Много научных результатов накоплено после четырехлетнего путешествия. Николай Рерих».

К 1 ноября 1928 года были готовы к печати книги «Алтай-Гималаи», «Шамбала», «Криптограммы Востока». Елена Ивановна написала новые мистические книги.

В Индию приехал и В. А. Шибаев, чтобы работать личным секретарем Николай Константиновича.

В июне 1929 года, оставив Елену Ивановну в купленном доме в Кулу, Николай Константинович вместе с Юрием и Святославом через Италию и Францию отправился в Нью-Йорк, где уже выстроили высотное 24-этажное здание нового Музея Рериха.

«New York Times» 9 мая 1929 года сообщала, ссылаясь на «Associated Press», что Николай Рерих возвращается в Нью-Йорк предположительно 22 мая, по пути он заедет в Италию и Францию и приплывет домой в Америку на корабле «Majestic». «В этом путешествии его будут сопровождать ориенталист Юрий Рерих и художник портретист Святослав Рерих»[349].

Пароход с Николаем Константиновичем и Юрием на борту 18 июня 1929 года вошел в гавань Нью-Йорка. Два катера с журналистами и близкими причалили к кораблю, когда тот стоял еще на рейде. На пирсе Николая Константиновича приветствовали члены Нью-Йоркского городского комитета и сотрудники рериховских учреждений. На автомобилях и в сопровождении полицейских мотоциклистов Н. К. Рерих вместе с друзьями проехал через весь город. Встречали русского художника с почестями, как главу страны. Вереница автомобилей, с воем сирен проследовав по улицам Нью-Йорка, остановилась у нового 24-этажного здания Музея Рериха. Николай Константинович с гостями, полюбовавшись общим видом «Мастер-дома», зашел в вестибюль. Экскурсию по всем двадцати четырем этажам решили провести после чая. Бегло осмотрев парадный вход, лестницу и первый этаж, с тем же эскортом поехали в ресторан «Балтмор» пить чай. Затем все гости вернулись в «Мастер-дом». Экскурсию решили начать с этажей, где расположилась Школа Объединенных искусств, организованная Н. К. Рерихом.

На следующий день, в здании музея, в честь Николая Константиновича был устроен грандиозный прием. Вечером в «Восточном Зале», декорированном флагами всех наций и убранном цветами, накрыли столы. Председательствовал на приеме видный финансист Чарлз Р. Крейн (Charles R. Crane) — вице-президент фирмы «Крейн-Компани». «Восточный Зал» высотного «Мастер-дома» вместил в себя более пятисот самых известных людей Нью-Йорка. На приеме присутствовали учителя Школы искусств, ученики, друзья и просто приглашенные, и все они хотели познакомиться или быть представленными великому художнику и ученому.

20 июня в первом часу дня был организован ланч в ресторане «Clairmont» на двадцать четыре персоны, во главе с Гектором Фуллером, руководителем протокола мэрии Нью-Йорка, который представил Н. К. Рериху видных политиков и финансистов. Господин Фуллер произнес торжественную речь, в которой высоко оценил заслуги Н. К. Рериха в мировой культуре. В ответной речи Николая Константиновича прозвучали слова благодарности американскому народу, он называл Америку страной будущей мировой эволюции. Выступил и Чарлз Крейн, он много говорил о новом мировом порядке и о роли академика Н. К. Рериха в духовном перерождении Востока.

После приема все гости на автомобилях в сопровождении мотоциклистов отправились в городское управление, где в 3 часа 45 минут были приняты мэром Нью-Йорка господином Джеймсом Уолкером. Гектор Фуллер представил Николая Константиновича мэру, назвав его величайшим ученым и исследователем, способствующим делу мира.

В ответ Н. К. Рерих сказал, что рад вернуться в Америку, о которой он всегда говорил с любовью, неся по Азии американский флаг. Мэр в свою очередь назвал Н. К. Рериха «посланцем доброй воли», добавив, что приветствует его от имени семи миллионов жителей города Нью-Йорка. Затем все отправились в новый дом Н. К. Рериха.

Уже на следующий день газета «New York Times» напечатала статью, где о Рерихе говорилось, как о величайшем ученом, исследователе Азии, и ни слова — как о художнике. Прочитав эту статью, Николай Константинович был очень недоволен:

— Все говорят об ученом, исследователе, а о художнике — ни слова. Скоро скажут!

В неофициальной беседе с мэром профессор Рерих рассказывал ему, что самый первый небоскреб был сооружен в Тибете еще в XVII веке, и он счастлив, что такой небоскреб, как «Мастер-дом», построен в Америке.

В «Мастер-доме» не все устраивало Н. К. Рериха. Вначале предполагалось вершину здания украсить буддийской ступой, таким образом дом превращался бы в настоящий Буддийский центр — резиденцию западного Далай-ламы. Но ступа не получилась, и вместо нее выстроили обыкновенный шпиль, лишь слегка походивший на буддийское культовое сооружение.

Внимательно осмотрев помещения, Николай Константинович очень расстроился, а увидев рисунок потолка в вестибюле музея, сказал, не выдержав, что, мол, раньше была «линия», а теперь «дизайн». Потолок «Восточного Зала», где проходил прием, ему также не понравился, Николай Константинович тут же решил одно окно замуровать, так как оно портило торжественный вид зала. Н. К. Рериха приводили в уныние кривые потолки, неровные окна, а осмотрев на верхних этажах маленькие комнаты — квартиры для сотрудников, он уже совсем тихо произнес:

— Это прямо ужасно.

Закончив экскурсию по дому, Николай Константинович почувствовал себя плохо и только и смог, что вымолвить:

— Черт знает что настроили внутри и снаружи.

И уехал в гостиницу.

На следующий день, понимая, что перестраивать уже ничего нельзя, он придумал всему оправдание: «Дом построен по современным условиям жизни».