Поражение врага было полное: 50 орудий, шесть знамен и более 2000 пленных были трофеями победителей. Неприятельские трупы устилали поле сражения и путь бегства, великий визирь едва избежал плена, умчавшись с 600 всадников с поля битвы.

Мы потеряли 60 офицеров, 2250 нижних чинов убитыми и ранеными.

Кулевчинская победа произвела радостное впечатление во всей России и подняла дух нашей действующей армии. Оценивая деятельность обеих сторон в Кулевчинской операции, нужно отметить следующее: движение Дибича в тыл армии визиря задумано и исполнено было весьма удачно, но после сосредоточения сил 30 мая наш главнокомандующий не проявляет достаточной решимости в начале боя, допуская отдельное поражение авангарда Отрощенко. Последние распоряжения Дибича для нанесения решительного удара вполне целесообразны, но удар производится незначительными силами; это могло привести к новым осложнениям.

В Кулевчинском бою нужно отметить стремление как различных родов войск, так и разных отрядов нашей армии оказать взаимную поддержку. Конница, жертвую собой (иркутские гусары), выручает пехоту и артиллерию. Артиллерия (конная батарея Арнольди), маневрируя искусно на поле битвы, оказывает существенную помощь своим войскам, то сдерживая натиск врага, то подготавливая успех нашей атаки. Изолированные по местным условиям части нашей армии стремятся сблизиться для ведения совместного боя. Мы видим здесь, что практика войны, условия настоящей боевой жизни побороли вредные предрассудки и ухищрения мирного времени.

Преследование разбитой турецкой армии возложено было на корпус графа Палена. Оно произведено было 30 мая по Праводской дороге. Главнокомандующий полагал, что преследующие наши войска войдут в связь с отрядом генерала Купреянова, которому предписывалось следовать из Правод «по пятам неприятеля». Но часть отряда Купреянова тогда же, 30 мая, имела неудачную стычку с турками у Марковчи, и генерал Купреянов, не зная ничего о победе под Кулевчой, отступил к Праводам. В последующие дни наша армия, действуя отдельными отрядами по разным направлениям, пыталась не допустить в Шумлу остатки разбитой армии визиря. Несмотря на принятые нами меры, отдельные партии турок, пользуясь пересеченностью местности, проникали в крепость; туда же 31 мая вступил визирь.

После Кулевчинского боя армия Дибича подошла к Шумле. В нашей Главной квартире выражались пожелания, пользуясь подавленностью настроения турок после Кулевчи, штурмовать Шумлу, но главнокомандующий, произведя лично рекогносцировку крепости, нашел, что вряд ли мы можем рассчитывать на успех.

К 6 июня после ряда поисков в различных направлениях наша армия сосредоточилась к Шумле, заняв укрепленную позицию. Турки успели снова собрать значительные силы в крепости, и она приковала внимание наших войск. О немедленном походе за Балканы нельзя было помышлять, имея свободных всего 20 тысяч бойцов.

Опять роковым образом сказалась недостаточность сил, с которыми начата была кампания. Приходилось на неопределенное время оставаться под Шумлой, терпеливо ожидая падения Силистрии, с которым освобождался оставленный под этой крепостью отряд генерала Красовского.

Наконец, 18 мая пала Силистрия. Это развязывало нам руки на театре войны. Немедленно осадный корпус Красовского был притянут к Шумле, и теперь главнокомандующий мог осуществить давно задуманный план похода за Балканы. Приходилось, конечно, сделать немало приготовлений для похода: сформировать обоз, собрать запасы продовольствия, заручиться сведениями о путях, о противнике и т. п. Все это весьма энергично было исполнено главнокомандующим, и в конце июня наши войска готовы были двинуться за Балканы.

Распоряжение о переходе через Балканы отдано было Дибичем еще до прибытия к Шумле корпуса Красовского и называлось «Общий обзор движений войск при предназначенном переходе через Балканы, как войск, имеющих следовать за оными, и тем, кои остаются по сю сторону Балкан, для наблюдений наших сообщений». Располагая на театре войны силами в 65 тысяч пехоты, 22 тысячи конницы, главнокомандующий распределяет их следующим образом: а) для похода за Балканы 30 тысяч пехоты и 7 тысяч конницы; б) за Балканами (в Сизополе) уже находилось восемь батальонов; в) морем предполагалось перевезти 12-ю пехотную дивизию; г) остальные войска (117 батальонов, 76 эскадронов, 10 казачьих полков, 227 орудий) оставлены были частью для наблюдения за Шумлой (15 тысяч под начальством Красовского), частью на берегах Дуная и в Валахии. В общем из состава армии меньше половины предназначалось для перехода через Балканы, большая же часть армии оставалась для обеспечения операций на флангах и в тылу.

Предназначенные для движения за Балканы войска были разделены на три колонны. Левая — генерала Рота (13,5 тысячи) — колонна должна была выступить 30 июня из-под Шумлы и, следуя через Девно Дервишкиойей, Казакиойей, прибыть 8 июля в Монастыркиойю (128,5 версты). Правая — генерал-лейтенанта Ридигера (9 тысяч) — выступить из-под Шумлы 3 июля, следовать по дороге Праводы — Айдос; ей выдан был маршрут на восемь дней. Резерв — графа Палена (15 тысяч), при нем Главная квартира. Ближайшей целью было перейти через горы до линии Келелер — Монастыркиойя; дальнейшие действия зависели от обстановки за Балканами. Решив перейти через Балканы, Дибич вместе с тем не увлекается широкими планами, высказывая в данном случае сочетание решительности с осторожностью.

Для обеспечения войск продовольствием приказано было заготовить в Праводах 10-дневный запас на 30 тысяч людей и 10 тысяч лошадей. Во время перехода через горы довольствием пользоваться из запасов, имеющихся в обозах и солдатских ранцах.

Выступление наших войск из-под Шумлы происходило скрытно; уходившие части заменялись прибывшими из Силистрии. Дибич желал обмануть бдительность визиря.

Переход через горы был чрезвычайно утомителен. Погода стояла знойная. Взбираясь по плохим дорогам на горы, солдаты изнывали под тяжестью амуниции; кроме ружья и патронов приходилось нести на себе ранец, мундир, шинель, флягу с водой, 20 фунтов сухарей. Многие падали от изнеможения, были случаи смерти от изнурения. Отставшие лишь на месте ночлега догоняли свои части. На последних переходах полили в горах дожди, и движение по размокшим дорогам стало еще более затруднительным.

Небольшие отряды турок пытались преградить движение наших войск. Первая встреча с врагами в горах произошла 6 и 7 июля. Нашим колоннам пришлось форсировать переправы через р. Камчик: левой — у Дервиша — Иована, правой — ниже Кеприкиойя. Обе колонны успешно исполнили свои трудные задачи. 10 июля наши колонны перевалили через горы и начали спускаться в долину. Перед восхищенными взорами солдат расстилалась цветущая долина, а за ней — зеркальная поверхность Бургасского залива. Здесь в ожидании прихода армии находилась эскадра адмирала Грейга с большим числом транспортных судов, нагруженных всевозможными запасами. По суровым ущельям Балкан впервые раскатилось молодецкое русское «ура».

При дальнейшем движении наших колонн турки пытались задержать генерала Рота у Монастыркиойя, но были прогнаны и бежали в Миземврию. Крепости Бургасского залива Миземврия, Ахиола и Бургас после незначительного сопротивления сдались. Порт Сизополь еще раньше перешел в наши руки. Таким образом, с переходом армии за Балканы мы одновременно приобретали новую промежуточную базу на Черноморском побережье в Бургасском заливе. Эта база освобождала армию от особых забот по защите тыла и устройству сухопутных коммуникаций.

12 июля с небольшим запозданием против первоначального расчета армия Дибича спустилась с гор и сосредоточилась у Румеликиойя. В этот день главнокомандующий доносил императору Николаю: «Государь! Господь благословил усилия храбрых и несравненных войск, которых Вашему Величеству угодно было доверить моему командованию. Балканы, считавшиеся непроходимыми в течение стольких веков, пройдены ими в три дня, и победоносные знамена Вашего Величества развеваются на стенах Миземврии, Ахиолы и Бургаса, среди населения, которое встречает наших храбрецов, как освободителей и братьев…» Первый переход через Балканы нашей армии является светлым эпизодом в ее истории. Борясь с природой и вражескими силами, наши войска за девять переходов прошли 150 верст по незнакомой местности, в палящий зной, при самой тяжелой обстановке. Этот переход через преграду, считавшуюся до сих пор непроходимой, произвел ошеломляющее впечатление на турок. Они считали, что поход совершают огромные силы, что у Дибича по меньшей мере 100 тысяч войска. Такое заблуждение было для нас очень выгодным.