— Отбой. — Стил поднялся с пола. Глянул на выжженный сегмент коридора. Огнесмесь, залившая его продолжала гореть, сильно дымя, заметно снижая видимость. — Это что за… Художество?

— Не понял, ты о чем? Ух, ты! И как это понимать? — Череп осмотрел коридор. Того, что было до вспышки — потрескавшихся стен, обваливающейся штукатурки, мусора и прочих "прелестей" техногенной катастрофы, теперь не было. Было абсолютно чистое, убранное и вполне современно отделанные стены и пол, двери, ведущие в какие-то комнаты, хорошее освещение. Из одной комнаты выглянул человек в синем халате, он удивленно посмотрел на сталкеров и тут же спрятался обратно в комнату. Щелкнул запор.

— Что это? — более спокойно спросил Харон.

— Понятия не имею. — тяжело дыша, признался Пат, сжимая автомат и продолжая думать о своем.

— Тогда спросим у ботаника. — Харон посмотрел, нет ли поблизости Конструкторов, но те куда-то дружно сгинули, и пошел к закрывшейся двери.

Но тут произошла очередная вспышка, но уже не визуальная, а скорее где-то в подсознании каждого ходока. Все упали на пол и схватились за головы, до боли зажмурили глаза…

— Нет, ну на кой тебе этот Монолит? — С укоризной спрашивал Пакля у своего друга, уверенно шагающего к цели.

Сзади послышался дикий хохот, шелест чего-то металлического, затем тихий, едва слышный из-за шума хлопок и крик полтергейста.

— Сущность вернулась! Бегом назад! — крикнул Пакля.

— И чем мы им поможем? Мира же сказала, что её не убить. Может, они сейчас её ААГ травят. — Ответил Рассказчик, считая проходы в стене.

Пакля еле удержался, чтобы не броситься назад, слова друга его поначалу не очень-то убедили. Но, подумав, пришел к выводу, что тот прав, и так их в бункер слишком много набилось, и было удивительно, как никто еще не погиб. Помочь группе они пока действительно ничем не могли.

— Нам сюда. — Рассказчик указал на один из проходов.

Сталкеры вошли в помещение, заваленное бетонными обломками, рваными металлическими листами и большими шестернями. Получался своеобразный холмик. Тут и там из-под завала вырывались снопы искр и сполохи пламени. Детекторы аномалий упрямо молчали, никак не реагируя на эти странности.

— Стой! Ты что "мертвый взор" решил словить? — Пакля отдернул напарника от кучи, когда тот хотел сделать шаг.

— Где ты там радиацию видишь? И фантомов я тоже не вижу.

— Ты хоть понял, что сказал? Как можно видеть радиацию?

— Не гунди.

— Ладно. Но фантомов действительно нет. А может вся вот эта… Горка и есть мираж? Дозиметр молчит?

— Молчит. Фон в пределах нормы и даже ниже чем в Рыжем Лесу.

— Тогда кидай болты.

Рассказчик бросил на холм несколько шурупов и гаек, однако, ничего не произошло. Ходоки переглянулись и полезли на горку. Аномалий там не оказалось. Справа лежал погнутый, ржавый лист жести, он являлся чем-то вроде мостика, ведущим к лестнице, уходящей в темноту. Сталкеры взглянули вверх, но обзор закрывало что-то огромное и темное.

Рассказчик подошел к лестнице и полез наверх, Пакля полез следом.

— Кому расскажи — не поверят. — Воскликнул Рассказчик, добравшись до второго сегмента лестницы.

— Я сам не верю, что мы идем к камню, который коверкает желания. — Проворчал Пакля.

— Не нуди. Все Легенды Зоны загадывали двусмысленные желания, которые можно было исказить. Но если попросить что-либо так, чтобы это нельзя было понять и выполнить иначе, то все может получиться без последствий. Ну, например…

— Молчи! А то не приведи Господь исполниться.

Ходоки выбрались в огромное помещение с оплавленными бетонными стенами (представьте, насколько чудовищной была температура, что твердое, неплавящееся вещество вновь стало жидким, и затем, спустя некоторое время, вновь застыло) металлическими обломками и остатками реактором. Провал, из которого вышли, был почти полностью закрыт циклопическим шестеренчатым колесом. В десяти метрах над головами сталкеров была крыша, из дыр в ней лился дневной свет, можно было различить в пробоинах и небо.

— Что за бред? Откуда под землей небо? — Удивленно спросил Пакля.

— Да, с копированием Саркофага они маленько перегнули. Ничего не скажешь.

Справа от сталкеров был еще один, более яркий источник света — свет лился неравномерно, где-то более, где-то менее интенсивно, но он манил к себе, заставлял забыть обо всем. Перед взором предстал легендарный Монолит — Исполнитель Желаний. В головах проносились голоса, сталкеры не могли их разобрать.

Рассказчик двинулся к светящейся глыбе, Пакля не останавливал его, ему не хватало сил. Сталкер взобрался на бетонную плиту, подошел ближе к Монолиту, протянул к нему руку.

— Я хочу…

— Стой! Молчи! — Пакля пересилил себя, и то, что ему мешало. Монолит подавил его волю, но все же не до конца. Он поднял автомат, это стоило ему неимоверных психических усилий, как мог, прицелился. — Отойди от него!

Пакля нажал на курок, пули врезались в Исполнитель в полу метре над головой его друга. Отчетливо раздался треск бьющегося стекла. Рассказчик пришел в себя, отпрыгнул назад и в сторону. Паклю тоже отпустило.

— Уйди подальше! — сталкер спрыгнул с плиты, Пакля выстрелил в Монолит из подствольного гранатомета.

Граната разбила нечто стеклянное, очертания Саркофага поплыли, по комнате, а затем и по всему бункеру, прокатилась сильнейшая псионическая волна, сталкеры практически сразу упали на пол, и через несколько мгновений провалились в пустоту…

— Что произошло?

— Двое сталкеров уничтожили Повелителя. Они погибли. — Доложил Вознесенец.

— Ты понимаешь, что это значит?

— Да. Мы остались без огромного резервуара пси-энергии.

— Верно. И теперь О-Сознание сможет пробиться через основной пси-барьер.

— А что делать с Меченым и Мирой?

— Меченого приводи в чувства. С Мирой разберемся потом.

— Есть.

Площадка, несмотря на потерю иллюзии Саркофага, была действительно точной копией площадки О-Сознания. Это было единственное место, которое было полностью скопировано. Все остальные помещения были оборудованы по последнему слову техники и не имели ни малейшего сходства.

Напротив площадки к стене были прикованы пленники — руки подняты вверх, пошевелить ими было почти невозможно, ноги не доставали до пола всего десяти сантиметров. Сталкеры были прижаты к стене затвердевшим раствором артефакта "Мороженое" — очень полезная штука, если хочешь закрыть серьезную рану и остановить кровотечение, застывает эта субстанция намертво и держится в таком состоянии около дня. Тут она сослужила другую службу — стала клеем, накрепко прилепив руки и ноги ходоков к стенам. Конечно, можно было просто их связать, но Вознесенцы не пренебрегали осторожностью и на всякий противопожарный перестраховались.

Вознесенец подошел к Меченому, достал из кармана маленький флакончик с нашатырем, поднес ему к носу. Хозяин закашлялся, пришел в себя, боец убрал флакон. Кашель стал сильней, Меченый сильно пострадал от растений.

— Приходи в себя, с тобой будут говорить. Легенда ё-маё… — Вознесенец посмеялся над пленником, вышел из комнаты (Меченый заметил, что бронедвери в этом помещении, в отличие от такого же помещения в Саркофаге, не было) раздался легкий скрип поднимающихся гермоворот, через пару секунд тихий хлопок — ворота опустились.

Энергетические шары вокруг площадки засверкали, засветились, с потолка полился свет, в центре круга появилась синяя галлограмма.

"И снова дэжа-вю" мысли путались, оно и понятно, так огрести по голове.

Синеватая проекция полностью приобрела очертания.

"Ну, вот и свиделись, здравствуй, Стрелок" пронесся голос в голове.