«Это было похоже на море, на синие звезды…» Это было похоже на море, на синие звезды. Это было похоже на то, чего нет… Это — только осенний, расплеснутый воздух, Это — только бессонный, горячечный бред. Мы прощались сегодня. Ведь встречи не может быть завтра?! На разлужье синело. Горел одинокий фонарь. Мы сидели с тобою на мокрой приземистой лавке, Время тихо журчало над нами, журчало как встарь. Время… Времени нет. Наплывают шумящие кроны. Наплывает пожар между сосен встающей луны. Улетает разлука и молодость. И беззаконно Надвигается ночь, надвигаются грозные сны. Это было похоже на запах сиреневой ветки, Что спадает росой ледяной на лицо и ладонь, На луну, пробегавшую в облачной розовой сетке, На далекий, в полянах пустынных, огонь. 1958 «Мир нелеп. Ещё, по Блоку…» Мир нелеп. Ещё, по Блоку, Страшен он. Нелеп и глух. От заката до востока Музыка терзает слух. Чем нелепей отвлечённость, Тем ужаснее она. Петербургские колонны, Этот отзвук отдалённый, Эта страшная страна. Музыка из Петербурга. Волчье солнце. Чёрный снег. На равнине жёлто-бурой Одинокий человек. Медный всадник настигает Белой ночью, чёрным днём. Огонёк дрожит, мигает, Блок в постели умирает, Позабудут все о нём. Кипарисы увядали В окровавленном Крыму. Гумилёва расстреляли, Остальных свезли в тюрьму. Не в тюрьму, так в Колыму. 1958 «Я знаю, знаю — не придешь…» Я знаю, знаю — не придешь, Не постучишь в окно. А там дождя сырая дрожь И музыка в кино. Там жизнь чужая хороша И празднично светла. Зачем, изменница душа, Ты к краю подошла? Зачем с насмешкой мне даешь Бумаги чистый лист?.. В окне дождя сырая дрожь И ветра скользкий свист. 1959 «…и праздничная скука; дождь, туман…» …и праздничная скука; дождь, туман. И елка с пестрыми стеклянными шарами… С Атлантики несется ураган, Свистящий в печке и оконной раме. Темнеет. Пряники грызу от скуки. Устал писать. Глаза устали, руки. Всегда так в праздник. Вспомнил обо всем Чем был богат. Какой-то душный ком Воткнулся в горло. Сумерки все глуше… Мне надо стать бесчувственней и суше… 1959 «Быть может много лет, как миг один, пройдет…»
Быть может много лет, как миг один, пройдет, Мы, встретившись, друг друга не узнаем. И будет день как день, и год как год, Погода та же, темная, больная. Декабрь и липкий мрак. И крыши все в снегу. Дела и люди. Книг бесценных строки. И тех же поездов в пространствах долгий гуд, И скудный свет на пасмурном востоке. И мы поймем, вмешавшись в суету: Все та же жизнь, ничтожная, пустая, Ловя прекрасный бред, сверкнувший на лету, Мучительно о чем-то вспоминая… 1959 «Черный сад в снегу новогоднем…» Черный сад в снегу новогоднем. Почему я весел сегодня? Потому что забыл, забыл Свежий снег на гребнях могил, Синий снег на церкви покатой… И опять ворожат закаты Над январской тихой землей, Над забвеньем и надо мной. Утешенья прошу у Бога, Отдохнуть я хочу немного… 1960 «Запомнилась мне песня…» Запомнилась мне песня, Что русский пел шофер. Есть много интересней, Прелестней и чудесней, Что вложены в размер Мелодии и ритма, Погоды и людей — Симфонии, молитвы С эссенцией идей. А эта привязалась Как муха, как комар. И долго оставалась, Пока пришла усталость, Постель и сон-кошмар. Все это от шофера?! Не призрак ли шофер?! Всему есть будто мера — Забвенье например! Но знаю, что услышу Ее опять в окно — Споют коты на крыше. И лихо будет лише Как горькое вино. Нет ни гудков, ни стука. Постель. В окне луна. «Разлука ты, разлука, Чужая сторона»… 1960 «Ничего не будет…» Ничего не будет… Ни прощенья, ни воскресенья, Ни даже крохотного утешенья. Останутся только люди (Неандертальские чучелы!), Суета, конференции, рынки, синема… А то, что всю жизнь мучило, Эта подземная тьма, Недомоганья, разуверенья, Проза, стихотворенья, Фамилии, имена, отчества, Домик в сад и окно — Все уйдет. И будет одно Одиночество… 1960 |
