Так скажи: С ван Рейном ты сожительствуешь? Хендрике Пастор Дитя, не отпирайся наконец. Сознайся лучше, что сошлась с Рембрандтом. Хендрике Он одинок. Он год уже вдовец. Пастор Хендрике Пастор До слуха моего дошло, что вы Погрязли оба в гибельном разврате. Хендрике Не верьте, пастор, голосу молвы: Я помогла вдовцу в его утрате! Пастор Допустим, дочь моя, что это так. Мужчина овдовел, а ты и рада! Но церковью не освященный брак Всё ж есть разврат, ведущий в лоно ада. Хендрике Пастор Я тебя прерву. Скажи во имя вечного спасенья: Ты с ним живешь как с мужем? Хендрике Пастор Тогда приди в общину в воскресенье. Хендрике Пастор Молись, распутница, творцу! За любострастно с чужим мужчиной Тебя зовет, как блудную овцу, На строгий суд церковная община! Хендрике Уж если беды, так со всех сторон! За горем горе! Господи, за что же? Пастор А чтоб сильней почувствовал и он Удар карающей десницы божьей,— Ты передашь ему мое письмо. И для него в общину вызов это. Хендрике Недаром он вчера разбил трюмо. Я говорила: скверная примета! 2 Рембрандт Хендрике Рембрандт
Хендрике Рембрандт Хендрике Глаза мне режет свет, Что с набережной падает в окошко… Да это вздор! Хотите, барин, есть? (Вынимает из печи кушанья.) Вот колбаса с подливкою капустной, Здесь пирожки, тут суп со спаржей есть, Рембрандт Нет… Мне сегодня почему-то грустно. Ты помнишь, как хозяйка умерла И как в гробу лежала в платье бальном, Как амстердамские колокола Над шествием звонили погребальным, И как она любила этот дом С уютным садом, с тихим бельэтажем, Как в катафалке, под уздцы ведом, Шел черный конь, украшенный плюмажем, Как нищие за белым гробом шли, А в нем желтел ее невинный профиль, И как на Зюдерзее [22] корабли Прощались с ней… Ты снова плачешь, Стоффельс? Хендрике Рембрандт А всё же я сильней, Чем даже смерть! Хендрике Рембрандт Моя палитра властвует над ней! Ей не свалить меня одним ударом! Я Саскию нанес на полотно, И пусть, сбирая урожай обильный, Смерть скосит десять поколений, но Она, зубами лязгая бессильно, Не раз минует чистый образ тот, То полотно, что, как письмо в конверте, К потомкам отдаленнейшим дойдет И тронет их. Да, я сильнее смерти! Хендрике Рембрандт (берет со стола раковину и подносит к уху Хендрике) Вслушайся на миг, Как в этой раковине гул прибоя Еще гремит, хотя прибой утих!.. Опять ты плачешь, Стоффельс? Что с тобою? Хендрике Ах, у меня на сердце тяжело! Рембрандт Всё от «дурной приметы»? Ты всё та же! Хендрике Вас полюбив, я причинила зло Покойнице, и бог меня накажет. |
