Эльф упал на колени. Гвариан, землетрясение? Не может быть!

Толчки более не повторялись, и Таривил поднял голову.

Дыхание замерло.

На песке, в тени скал, лежал, свернувшись, огромный чёрный дракон. Одно крыло неловко распростёрлось по песку, глаза были закрыты.

Дракон… спал? Или?…

У его головы, привалившись к чешуйчатому боку ящера, сидел седой человек в изодранной длиннополой одежде. Лицо его хранило следы невероятной усталости, и горькие складки залегли в уголках опущенных губ.

Таривил подошёл поближе. Нет, в старике не ощущалось жизни, тёмный эльф ясно осознал это, ощутил всем своим существом — вдруг поняв, о чём говорил Вирлисс, утверждая, что немёртвые чуют жизнь. Впрочем, неживой — ещё не означает труп. По крайней мере, на Атариде.

Юноша слишком мало пробыл нежитью, чтобы научиться осознавать отсутствие пусть едва уловимого, но внятного любому немёртвому запаха, который и указывает народу Мортис на падаль. Таривил просто присел на корточки возле старика и, повинуясь наитию, провёл над ним ладонью, пытаясь уловить, почувствует ли в теле биение некроэнергии.

Есть!

Перед ним был немёртвый. Правда, погружённый в глубокий сон.

Юноша в задумчивости прикусил губу. Судя по всему, этот старик — маг, и сам себя запечатал в пространственном коконе. Зачем?… Сколько он провёл тут, ожидая помощи извне? Ожидая почти безнадёжно.

Эльф осторожно похлопал старца по щекам. Безуспешно. Как же привести его в себя?

Таривил вскочил и подбежал к линии прибоя. Зачерпнув в сложенные ладони холодной солёной воды, юноша вернулся и выплеснул её на лицо несчастного. Ничего.

Что же делать?

Закусив губы, Таривил молча стоял и смотрел на свою находку. В уме медленно, но верно проступало понимание.

Кровь. Нужна свежая кровь. Только на неё обычно реагируют живые мертвецы.

Эльф обернулся на море. Скоро прилив… Надо спешить. Иначе волны затопят это место. Старик… Положим, с ним ничего не сделается, он бессмертен, а вот дракона жаль.

Впрочем, откуда такая уверенность, что старик в безопасности? Разумеется, если это вампир. А если лич? Что с его филактерией? Есть гарантия, что она цела?

Таривил усмехнулся, поймав себя на такой невероятной заботе о немёртвом. Да и какого чёрта?! Может, хватит уже жить предрассудками?

Ах, нет у него лука со стрелами! Достать кровь не было бы проблемой! А прилив вот-вот начнётся…

Таривил сдвинул брови и с мрачной решимостью вновь призвал заклятье Щита. Ему потребуется сила магического Жезла.

Как хорошо, что эльфийская магия — не всегда магия Жизни…

Юноша сжал в пальцах сияющую золотыми и зелёными искрами палочку — и, вскинув её вверх, произнёс заклятье Серебряной Стрелы.

Наконечник полыхнул ослепительным белым светом — и одна из чаек, круживших над берегом, вскрикнув, рухнула на камни у ног Таривила. Сунув Жезл за пояс, эльф подбежал к птице и, подняв, острым обломком камня вскрыл ей горло. Тяжёлые алые капли упали на губы старика.

Юноша надеялся только, что, если старик неплохо выглядит, значит, внутри кармана прошло не так уж много времени, и бедняге не обязательно давать человеческую кровь. В противном случае Таривил видел лишь один выход: вновь заключить несчастного вместе с его драконом в Карман — и вернуться сюда позже.

— Давай… Давай же! — шептал эльф, стоя на коленях возле бессознательного незнакомца и с напряжением вглядываясь в его лицо.

Веки дрогнули, и старик медленно открыл глаза.

— Что?… — хрипло прокаркал он непослушным горлом и судорожно закашлялся.

Таривил улыбнулся с облегчением.

— Вы очнулись. Теперь всё будет хорошо.

— Вы кто? — отрывисто спросил маг. Получилось не очень вежливо, но Таривил и не предполагал, что человек в таком состоянии, как этот бедолага, сможет блистать обходительностью. Юноша просто ответил:

— Моё имя Таривил, я случайно обнаружил ваш пространственный карман и был рад оказать помощь. Увы, я вынужден сразу огорчить вас, сударь. К сожалению, у нас очень мало времени. Скоро начнётся прилив, а мы находимся в зоне затопления.

Старик досадливо крякнул и попробовал сесть.

— Эк, спина затекла, — проворчал он себе под нос. — Что, значит, безобразие это закончилось?

— Не имею представления, о каком безобразии вы говорите, сударь, — невольно улыбнулся Таривил.

— Сколько ж мы тут проторчали? — почти про себя буркнул маг. — Погоди….те, — махнул он на Таривила, хотя тот и так молча сидел на песке, с улыбкой глядя на кряхтящего незнакомца. — Помогите-ка мне.

Эльф легко поднялся и протянул руку. Старик, покрякивая, тяжело встал. Его глаза цепко и внимательно оглядели линию горизонта.

— Нет этой пакости, и то ладно, — пробормотал он. — Пончик… — ласково обернулся маг к дремлющему дракону. — Пончик, ты меня слышишь? Пора вставать…

Эльф серебристо рассмеялся, запрокидывая голову, и заслужил неодобрительный взгляд из-под густых бровей.

— Вам, молодой человек, сколько лет?

— Сто… — смешливо пофыркивая, ответил Таривил. — Сто двадцать четыре.

— В вашем возрасте пора бы уже научиться не хихикать без причины!

Таривил, которого и правда забавлял этот странный старичок, снова рассмеялся. Он искренне сочувствовал бедняге и собирался помочь всем, чем только мог, но никто — ни человек, ни дварф, ни демон — не мог указывать эльфам, когда им сдерживать веселье, а когда — нет.

А веселиться хотелось всё больше и больше.

Хвала Гвариану… нет, наверное, в данном случае всё же хвала Мортис! — он больше не один…

— Как твоя рана? — не обращая более внимания на Таривила, продолжал наговаривать волшебник. — Посмотрим…

Неизвестный брёл вдоль огромного крыла, что-то изучая, и горестно качал головой.

— Вот что, юноша, — наконец обернулся старик к своему спасителю. — Придётся мне несколько злоупотребить вашей любезностью, но ничего не поделаешь. Сами говорите, скоро прилив. Давайте-ка бегом до города… ну, или до ближайшего посёлка. Пусть вызовут из Храма какого-нибудь жреца, который магией Жизни владеет. Иначе Пончик не взлетит: крыло у него не затянулось как следует…

— Господин…

— Арит меня зовут, — махнул рукой старик.

— Чрезвычайно рад нашему знакомству, — юноша грациозно поклонился, самым естественным образом прижав руку к груди. У всякого другого этот жест выглядел бы манерным, но только не у эльфа. — Не хотелось бы огорчать вас, господин Арит, но, боюсь, мне некого звать. Однако, если позволите, я постараюсь вам помочь. Я владею магией Жизни.

Арит недоумённо вскинул брови.

— Магией Жизни?

— Ею владеет любой эльфийский маг, — с улыбкой ответил Таривил, откидывая волосы с ушей.

Глаза Арита расширились, но он ничего не сказал. Только посторонился.

— Ну, коль владеете, так милости прошу. Приступайте.

Таривил приблизился к дремлющему дракону. Бока его уже заметно вздымались и опадали, но глаз ящер так и не открывал.

Перепонку крыла, казалось, разодрали ударом гигантского кулака: на тонкой коже виднелись глубокие, налитые кровью борозды, и вряд ли они выдержали бы напор воздуха.

Эльф в очередной раз призвал Щит и попросил Арита отойти подальше. А потом направил Жезл на изувеченное крыло.

Золотой свет окутал скипетр, по пальцам растёкся жар, и лёгкая тошнота, несмотря на защиту, подкатила к горлу. В следующий миг золотистые искры рассыпались по разодранной перепонке, затанцевали, стирая рубцы, словно неудачный рисунок… Дракон шумно вздохнул, мотнул головой и — Таривил ощутил на себе взгляд.

Пристальный взгляд холодных зелёных глаз с вертикальными зрачками.

— Привет, — прошептал юноша.

Ноздри ящера дрогнули, и огромная голова с ужасающими зубами через мгновение оказалась рядом. Дракон ткнулся мордой в живот своему исцелителю и замер.

И Таривил осторожно почесал покрытое прочной чешуёй темя — за тонкими, изогнутыми рогами.

— Клянусь богиней! Никогда подобного не видел! — Арит подбежал и встал рядом. — Пончик ни с кем ещё так не фамильярничал. Простите, молодой….гм… человек…