Вирлисс вздохнул — и внезапно громко спросил через весь зал:

— Верно ли я понял вас, господа, что вы согласны принести присягу нашему государю, чтобы остаться на Атариде?

Солдаты, опять было потащившие жрецов к выходу, замерли.

— Да! — быстро ответил Мирут. Ответ Эрута последовал эхом:

— Да.

«Снежок, ухи надеру», — улыбнувшись, мысленно пообещал Эет.

Вирлисс усмехнулся, на секунду приоткрыв клыки.

«Покусаю», — парировал он.

«Ну-ну….»

В зале царствовало молчание. Лишь чайки кричали за балконом, скользя на изогнутых крыльях над скалами.

Эет в задумчивости смотрел на жрецов, те — испытующе — на Эета.

— Хорошо, — наконец медленно произнёс государь. — Я позволю вам остаться, коль скоро за вас просит мой советник. Но имейте в виду: если до меня дойдёт хоть обрывок слухов, закрадётся хоть тень подозрения, что вы пытаетесь плести интриги, изгнанием вы не отделаетесь. Я прикажу казнить вас. Вы поняли?

— Да, — сглотнув, ответил Мирут. Эрут только беззвучно шевельнул губами.

— Жить вы будете в Храме, под присмотром, но не в бывших жреческих кельях. Я поселю вас в помещениях для прислуги, и вашей обязанностью будет поддержание порядка в святилищах, как и отправление всех положенных обрядов. Я также разрешаю вам преподавать вашим бывшим ученикам, и казна станет платить за их образование. Надеюсь, память у вас хорошая, и вы не станете пытаться, когда детишки подрастут, внушать им вздорные мысли. Узнаю о чём-то подобном — и вас не спасёт даже личное заступничество Мортис.

— Мы поняли, — поспешно кивнул Мирут. — Просто мы… нам сказали, что вы… что ваша Госпожа вам приказала… Но мы не знали… то есть…

— Достаточно, — Эет даже бровью не повёл при упоминании о Госпоже. — Сегодня можете отдохнуть и навестить своих воспитанников, а с завтрашнего дня приступайте к прямым обязанностям. Возобновить занятия с учениками можете через две недели — дети должны окрепнуть и прийти в себя. Мы поселим их в университетском общежитии, а в ближайшее время найдём среди жителей воспитательниц. Дарршис, — обернулся Эет к начальнику демонов. — Пусть ваши воины проводят этих господ в кельи прислуги и покажут все подсобные помещения. К главному Алтарю я провожу святых отцов сам, сегодня вечером. Аудиенция окончена!

Дарршис поклонился и дал знак своим воинам. Те, подталкивая древками копий, повели священников в глубь Храма.

«Ты с ними не слишком круто? — провожая глазами эту живописную группу, осведомился, по прежнему не раскрывая рта, Вирлисс. — Всё же мог бы и в верхнем коридоре отвести по келье….»

«Кельи верхнего коридора нужны для свиты Сегерика. Ты же знаешь, что герцог никогда, в отличие от дочери, не прибывает один. С ним всегда его советники и лейб-гвардия».

«Да уж, в этом смысле от Рири куда меньше проблем, — не сдержал улыбки Вирлисс. — Она всегда путешествует одна».

Эет кивнул.

«Потому что слишком взбалмошна и непоколебимо уверена в себе».

И перевёл взгляд на Арита.

Шаги жрецов уже стихли в коридоре.

— Господин профессор, — усмехнулся юноша уголками губ. — Впредь я попросил бы вас быть поосторожнее в рассказах обо мне.

Арит покраснел и поклонился.

— Простите… государь.

— Вас я не могу не простить, Арит, — мягко ответил Эет. — И, тем не менее… В будущем поаккуратнее. Ну, идите. У вас наверняка накопилась масса дел в университете.

Старый лич понимающе кивнул.

— До вечера, мой государь.

Юноша проводил взглядом старейшего мага Атариды.

Солнце заливало мягким светом вход в Верхний храм, опустевший зал святилища, и Эет чувствовал в сердце странное чувство, более всего напоминающее ностальгию.

И когда Арит скрылся за колоннами портика, государь обернулся к начальнику демонов всё с тем же странным, несколько рассеянным — но при этом решительным выражением лица.

— Дарршис…

— Да, повелитель?

— Дарршис, разработайте план перестройки Храма.

Вирлисс бросил на друга стремительный удивлённый взгляд, и, отвечая на него, Эет пояснил:

— Храм должен оставаться домом богини, но при том стать дворцом государя. Можете привлечь к планированию архитекторов хоть Преисподней, хоть гномов, хоть людей… Кого хотите. Лучших специалистов Невенара.

Дарршис с улыбкой поклонился.

— Я давно ожидал этого приказа… государь.

Эет улыбнулся и взмахом руки позволил демонам удалиться.

Чёрт возьми, услышать от них не просто «повелитель», но «государь» — это чего-то стоило!

Эет

В зале Верхнего храма царила тишина, только вздыхали у подножия скал волны. Небо, открывавшееся с балкона, казалось как никогда высоким и бескрайним. Под своды портика залетал ветер — по-весеннему прохладный, с едва уловимым, терпким ароматом юной листвы, но солнечные лучи, ложившиеся наискось через весь зал, уже припекали совсем как летом.

Ни одной живой души не осталось здесь, лишь двое неумерших: государь и его советник.

Вирлисс сидел в кресле Эета, а сам правитель Атариды, присев перед троном на корточки, с тревогой всматривался в слишком бледное лицо Вира.

— Как ты?

Вир устало прикрыл глаза и уронил голову на спинку трона — но улыбка осталась прежней: озорной и бесшабашной.

— Нормально, — тихо ответил он. — Хотя от бокала крови не отказался бы.

— Я принесу с кухни свежий консервант, — Эет поднялся. — Ты до комнаты дойти сможешь?

— Вот, не было печали, да? — весело хмыкнул Вир, не поднимая век. — Как-нибудь доковыляю.

— Я тебе помогу.

— Иди давай… за консервантом, — ухмыльнулся Вирлисс, раскрыв глаза и выпрямившись. — Я сам доберусь.

— Но…

— Топай… государь.

Эет рассмеялся и, не в силах сдержаться, порывисто обнял друга.

— Придушу однажды, свин полосатый… — с обожанием прошептал он Вирлиссу на ухо.

И, не дав тому ответить, упруго поднялся и вышел из зала.

Запасы консерванта они начали с Вирлиссом делать, едва на Атариду стали прибывать преступники. Оба понимали, что на первых порах после «оживления» Виру потребуется много крови — а бегать в подвалы к заключённым каждые четверть часа он будет не в состоянии, — и потому подготовились.

Эет обернулся на кухню и обратно практически мигом, но Вирлисс всё равно его опередил: когда Эет раскрыл дверь, неся в руках пузатый кувшин, Вир полулежал на кровати, опёршись спиной о подушки и натянув одеяло до груди.

Эет плеснул консервант в стоявший на столе бокал белого золота и протянул Виру.

— Держи.

— Спасибо. Поставь кувшин рядом с изголовьем, пожалуйста, — улыбнулся Вирлисс, беря своё «лекарство». — Садись.

Эет выполнил просьбу и уселся напротив вампира.

Вир держал бокал у самых губ, катая в ладонях, и взгляд Белого Тигра полнился странной мечтательностью. Солнце блестело на серебристых волосах тариллина — и на стенках бокала.

— Вижу, ты уже не умираешь, — весело заметил Эет. — Как рука?

— В порядке, — скользнув по личу рассеянным взглядом, ответил Вирлисс. — Как мне обещал сто лет назад врач, «к концу недели заживёт».

Эет невольно фыркнул от смеха.

— Ну, значит, заживёт, — просмеявшись, выдохнул он. — Если бы ты знал, Вир, как я рад твоему возвращению! Мне тебя не хватало.

Вирлисс в ответ широко ухмыльнулся, обнажив клыки.

— Эх, люблю я тебя, осла и зануду! — заявил Белый Тигр. — Вот не вижу другой причины, чего я попёрся на приём, когда ноги не держат! Не поверишь, как хотелось на кровать брякнуться, а услышал вас из коридора…

— Кста-ати! — хищно осклабился Эет. — О приёме. Я обещал тебе ухи надрать?

— А я тебе ответил, что покусаю? — блеснул в улыбке клыками Вирлисс. — Ладно, забили… — он посерьёзнел. — Видишь ли, если бы я не вмешался, ты бы выставил священников с Атариды, вот и всё. Ты ж их запугал до полусмерти, они боялись вздохнуть лишний раз… А ты — «пусть попросят»!

— Да что ты из меня всё время какого-то монстра делаешь? — с весёлым изумлением распахнул глаза Эет. И уже без тени смеха добавил: — Знаешь, Вир, если кто кого и запугал, так это ты — меня. Я уже не могу слова сказать, чтобы не подумать: богиня, а как воспримет это Вирлисс? Я не потеряю его дружбу? Его уважение?… Чёрт побери, если ты начнёшь утверждать, что дважды два — пять, я соглашусь, только чтобы тебя не оттолкнуть! Но… — Эет потупился. — Но…