Самое смешное, что к угрызениям совести сон этот ни малейшего отношения не имел. Олег словно раз за разом просматривал одну и ту же видеозапись, пытаясь и не умея поймать в ней что-то важное, ускользнувшее у него тогда. Да и наяву он постоянно возвращался к этому эпизоду: с чего, спрашивается, он, не пацан уже, опытный «снайпер», вот так, дуром сунулся в этот коридорчик? Будто знал, что ничего ему не будет… или что-то в нем знало? И тот бедолага-«страж». У всякого человека в такой ситуации рефлекс — себя, любимого, спасая, надавить на курок, а не тыкать пушку себе в висок. И с чего это его вообще кинуло стреляться? «Отчего и почему первым признаком отравления является посинение трупа?»…
Заноза вторая: вскользь заданные вопросики Филина о метрополии. Ведь и в самом деле, если припомнить, никого оттуда Олег не знал. Оно, конечно, понятно: солдату, который год безвылазно сидящему в дальнем пограничном гарнизоне, метрополия начинает казаться откровенной небывальщиной, миражом памяти. Какие дворцы и фонтаны? Куда ни глянь, кругом одна степь… Но ведь Филин-то не какой-нибудь капрал зачуханный, «советник» все же, универсальная логическая машина… Ментат. И должен в своих логических конструкциях как-то пресловутую метрополию видеть…
О занозе номер три Олег пытался пока не думать. Это было трудно еще и потому, что она маячила перед глазами каждый день. Проводник. Мысли о нем Олег прогонял, поскольку терпеть не мог ломать голову над заведомо нерешаемыми задачами. А Элм — так назвался проводник — был как раз такой задачей, по крайней мере, с точки зрения человеческой логики. Впрочем, в Академии в свое время учили: если задача нерешаема, значит вы неправильно ее сформулировали… Вот только данных для формулировки у Олега не было, а сам оборотень добавлять их как-то не спешил.
Для начала Олегу пришлось проводить натуральный ликбез среди тех, кто из Крепости, убеждая забыть навсегда слово «Голливуд». Ну не перекидываются здешние оборотни волками! И медведями, и прочей живностью тоже. Уж по крайней мере, не на людях — во всяком случае, в Вундерланде ничего подобного о них не рассказывают. То, что любое зверье их действительно без слов понимает, можно считать фактом. По слухам, собираются изредка где-то в чащобах для своих загадочных полуночных бдений — и не обязательно в полнолуние. Одно слово — Изначальные. Старшая Кровь — вроде эльфов в Преисподней или… или тех же сарацинов, сообразил Олег почти сразу. Во всяком случае, когда команда из Крепости проводника увидела, хиханьки и хаханьки сразу закончились — переглянулся народ этак понимающе, и с тех пор к проводнику относится с подчеркнутым уважением…
Во всяком случае, бонус несомненный — прав был Филин, охранная грамота. На маршруте отряд, сопровождаемый Старшей Кровью, автоматически становится неприкосновенным для всевозможных бандюков и местных магнатов, не говоря уж о голодных волках. Впрочем, и так — что с бродячих комедиантов взять? Пусть себе едут… Олег, конечно, далеко не был уверен, что присутствие оборотня остановит безбашенную десантуру, налетевшую на Крепость… Но пока бог миловал.
В общем-то и внешне оборотень собой ничего такого уж сказочного не являл: невысокий жилистый парень, на глазок примерно ровесник Олегу, только глаз желтый, кошачий. А вот для Волны непроницаем абсолютно — Олег в первый же день рискнул и попытался его прозвонить. Элм и ухом не повел. «Послушать» его как раз удалось, но Олег так понял, что лучше б ему этого не делать — то, что он «услышал», определенно было музыкой, вот только воспринимать ее мозг отказывался. По каким-то другим законам эта музыка построена, и основной инструментал — ветер и дождь…
Объяснять оборотень ничего не объяснял и вообще по большей части помалкивал. Дескать, я ваш проводник, хотите — принимайте как данность, не хотите — дело ваше. С одной стороны, такой расклад Олега устраивал, с другой — смущал до крайности. Вообще, Старшая Кровь старается от человечьего племени подальше держаться и в людские дела не вмешиваться. Но уж если вмешалась — стало быть, эта самая, прости господи, миссия впрямую их затрагивает, и узнать о ней они озаботились заранее — во всяком случае, раньше самого Олега. Только вот розоветь от гордости ни в малейшей степени не тянуло. Уже и то радует, что подлянки со стороны оборотня не предвидится. Старшая Кровь — она вообще всяких ухищрений чурается, особенно в отношениях с людьми. Ниже, понимаете ли, их достоинства.
Вообще-то был и еще один фактор, Олегу непонятный. Два фургона, запряженных волами, — ну, можно себе представить скорость этакого каравана, волы иноходью не бегают… Чуть медленнее среднего пешехода, так что, по подсчетам Олега, до Хельхайма предстояло переть чуть ли не месяц. Однако, сверяясь с картой, он видел, что движутся они минимум вдвое быстрее. Объяснений, конечно, у него не было, да и быть не могло.
Он отодвинул упершийся в бок приклад арбалета. Из оружия, конечно, что бог послал — не пристало скоморохам вооруженными шастать (ножи не в счет). Джордж, конечно, попытался было нацепить перевязь с коротким мечом — но Стас, умница, поставил «стража» с этим мечом в стойку, сам вооружился палкой, велел защищаться и без всякой жалости надавал «мечнику» по ребрам. Правильно: не умеешь, не хватайся.
Джейн заворочалась на свертке одеял, что-то пробормотала в полусне. Олег откинул кошму и соскочил на хрусткий наст. Ветер хлопал мерзлой парусиной в ярких заплатах, натянутой на ободья, Джордж вышагивал рядом с фургоном, придерживаясь за борт. Он оглянулся на Олега, но ничего не сказал — лишнюю болтливость здесь как-то сразу выветривает… Черный ельник, пока не засыпанный — припорошенный снегом, стискивал с боков полузаброшенный тракт, построенный во времена вовсе уж незапамятные и оттого считавшийся «дурным местом». Впрочем, ни купчишек, ни разбойничков это сроду не смущало, и движение, как понял Олег, тут было довольно бойкое — ни к чему быть Чингачгуком, чтоб разглядеть свежие следы копыт и колес.
Он глубоко вдохнул морозный ветерок. Блин, и дышится-то здесь совершенно иначе! И чувствуешь себя свободным от политических дрязг, и понимаешь, что мир не нуждается в том, чтобы ты его судьбы менял — вот он, мир, сам по себе… А седеющие мальчишки, Руди с Филином, пускай себе тешатся иллюзиями, будто они на что-то влияют — ну могут ли они повлиять на это серое небо, на молчаливый лес, на хрустящий под ногами снег? И пускай это чувство свободы тоже иллюзия — но уж коли госпожа Судьба послала тебе светлую полосу, будь благодарен и наслаждайся по полной. А то, что ждет впереди… Что ж, дойдем и посмотрим.
Впереди, метрах в пятидесяти, размеренно вышагивал проводник со своим окованным железом посохом. Оглянувшись, Олег разглядел Стаса на козлах второго фургона. Вот и еще одна проблема на твою голову, «снайпер», усмехнулся он про себя. Вроде бы лучшего спутника и зама не пожелаешь: опытный, со всеми ровный и доброжелательный, умеющий и расшевелить грубоватой шуточкой, и матом рявкнуть в случае надобности… И одеяло на себя не тянет, и каких-то сторонних игр вроде бы не ведет — но после той краткой беседы на базе разговорить его случая не представилось. У Олега сложилось стойкое впечатление, что Стас такого случая просто очень грамотно избегает. Пока его не удалось даже «послушать» — как-то все время он в компании оказывается. Случайно или почуял чего — Дон его знает… А главное, парень все ж таки «волкодав». В картишки бы с ним, подумал Олег, пусть не в преф, так хоть в очко… Это Руди, чтобы человека разъяснить, шахматная доска нужна, а мы, «снайперы», народ простой.
Рядом со Стасом, на козлах, устроилась Ханна. Не есть это хорошо, с легкой озабоченностью подумал Олег. Эти двое в команде на особом положении — не то чтобы парии, но где-то около. Так что споются рано или поздно, к гадалке не ходи. А уж против кого они задружиться могут, лучше не гадать.
Приглядевшись повнимательней, Олег с облегчением усмехнулся — по другую сторону фургона топал почти шарообразный в своей парке Макс. Молодчина, все что нужно с полувзгляда сечет… Вообще, Олег как-то по умолчанию предполагал, что с Максом хлопот на маршруте будет больше всего, но вышло с точностью «до наоборот». Макс первым адаптировался ко всем походным передрягам — и кстати, единственный не маялся брюхом после памятной чечевицы. Неунывающий циник, душа компании… В общем, этакий бравый солдат Швейк. Малость раздражает разве что привычка распространяться на отвлеченные темы и теоретизировать без удержу, но ангелов среди нас нет — и не надо… В общем, паршиво в людях разбираетесь, господин «снайпер», попенял себе Олег.
