Олег глянул на Джейн, представил, как бы она смотрелась на фоне общей обстановки в своем измятом мундирчике Объединенных сил, и вздохнул:

— Ладно, не тяни кота за… Что ты там углядел?

— В общем, было там несколько… я их чуял, как неживых.

— В смысле? Зомби какие-то, что ли?

— Да нет, — Джордж махнул ручищей, сморщился от невозможности объяснить. — Ну знаешь… Вот ливер у них весь рабочий, мотор стучит, а… Ну вот в тебе, в ней — да в любом человеке, представь, что лампочка есть. А у этих нету. Неправильные они.

Что ж, неудивительно — на уровне «фишки» парняга мог все это видеть именно таким образом… Интересно, подумал Олег, вот попробовать кому словами описать ту музыку, что я «слышу»? Как все-таки жалко, что ее в результате даже наиграть не получается!..

— Ладно, будем считать, что понял. А власть-то тут при чем?

— Да при том, что девку, с которой ты разговаривал, кто-то из таких завалил. Она из других была, и «викинг» тот — тоже. То есть по-любому не одна группировка.

Олег выпрямился в кресле:

— Ты мне этого не говорил.

— Так я думал, ты знаешь… Тебе же тоже прилетело.

— Ты, когда по башке получаешь, часто успеваешь оценить, чем тебя шандарахнули?

— Я стараюсь по башке не получать… И потом, когда ОВРовцы на нас наехали, именно из тех же, ну мертвяков, что ли, зараза за нами погналась. Ты же там квалификацию определить не смог?

Блин, сходится, подумал Олег, припомнив ту Волну, что нащупывала их, бегущих вдоль бесконечного бетонного забора. И квалификацию распознать я не смог именно из-за отсутствия помянутой Джорджем «лампочки», и отследить атакующего не сумел по той же причине… Понаехало ниндзей всяких, плюнуть некуда… Стоп, но «сеть с колокольчиками» ставил ОВР? Значит, у них тоже есть своя «грязная дюжина»? Или они сами — чья-то «грязная дюжина»? Марк говорил, какой-то серьезный дяденька меня от них отмазал… Зараза, все-таки не сходится!

— Погоди. Если в баре и у энергостанции были одни и те же рожи, так что ж они нас прямо в баре не приловили?

Джордж пожал широченными плечами:

— Ну, значит, по-тихому хотели все провернуть.

Ага, усмехнулся про себя Олег, «сеть с колокольчиками» у нас вообще самый тихий вариант. Как-то вот непохоже, чтобы в этой истории кто бы то ни было тишину соблюдать собирался. Наоборот, впечатление такое, что каждый из участников стремится привлечь к себе побольше негативного внимания… Включая и некоего «снайпера», вернувшегося из Крепости.

— Вернемся к нашим баранам…

— Это которым? Баранов я сегодня насмотрелся.

— Может, уже поделишься, как власть берут? Я понимаю, во-первых, захватываем мосты, во-вторых, вокзал и телеграф…

— Дошло, командир? Мосты захватывают одни, вокзал другие, телеграф вообще третьи. А есть еще банк, аэропорт и полицейский участок. И что дальше — свободные выборы? Если кто-то власть под себя подминает, то это кто-то один. А тут салат натуральный.

— Ладно, ладно, — проворчал Олег. — Тоже мне, политолог из пустыни, фельдмаршал от баскетбола…

Впору принцип Оккама отменять, сумрачно подумал он. Сущности плодятся и мутируют, как эти… дрозофилы в лабораториях. Причем без всякой необходимости. Мне вот лично все эти сущности на хрен не нужны, век бы их не видать…

Хотя рациональное зерно присутствует, отметил он про себя, пялясь в потухший экран телевизора. Информационное вещание точно кто-то под себя подмял — и похоже, не из тех, кто за мной охотится. По стилю больше смахивает на наших Зодчих — сработано с претензией на некую элегантность, а вот «охотнички», которые дружат с ОВР и трупы кладут штабелями, — это уже явно мышление военизированной спецслужбы. Впрочем, они почти все у нас на военный манер, с чинами, званиями и превосходительствами — окромя нас, штафирок штатских.

Олег усмехнулся: в самом деле, из всех служб, работающих на территории, только И-отдел позиционировал себя как стопроцентно «статскую» контору. «Табель о рангах» и субординация для любого стороннего человека выглядели путаницей и бредом, однако «изнутри» все смотрелось вполне логично — во всяком случае, он, Олег, оказавшись в этой системе, сразу понял, кого слушаться, а кого и не очень… Тоже объяснимо: от «благородий» с «превосходительствами» дистанция до «синдрома джедая» куда короче.

— И у тебя какая-то версия есть? — осведомился он у Джорджа. — Ну, кто есть кто и кто там чего захватил? Кто на мосту, кто на телеграфе?

— Откуда? Мы ж в информационной блокаде сидели, забыл?

— Так. Ладно. И кстати, никто пока отцу-командиру не удосужился рассказать, что же там такое в Крепости все же происходило? С чего началось?

— Ну, в общем… — начал было Джордж, но Джейн оборвала неожиданно резко:

— Не здесь. Не сейчас.

«Страж» послушно заткнулся. Ого себе, подумал Олег, а я-то полагал, что иерархию среди моих сопляков вполне просек… Лишний щелчок по носу, а, «снайпер»?

Он глянул на Джейн, но та как ни в чем не бывало завладела пультом и тут же переключилась на какой-то музыкальный канал. Музыка, хоть и попсовенькая, мурлыкала негромко, клип вроде бы тоже показывали не противный, но Олегу все это как-то вдруг до тошноты осточертело. Это кто еще в информационной блокаде сидел, мрачно подумал он. Я и сам во всем этом раскладе себя полным дилетантом чувствую. На территории оно проще, там есть чувство мишени, и твой путь — путь стрелы к цели. Каковая цель чаще всего достигается без применения грубой силы: короткий разговор, улыбка, точечный импульс Волны… А тут, значит, придется учиться обобщать. Причем учиться практически с нуля, с азбуки.

Вот, скажем, пресловутый налет на Крепость с последующей интервенцией Объединенных сил. Если чуть повнимательней приглядеться, напоминает это…

— Гляйвиц, — вслух произнес он.

— Что? — вскинулся Джордж.

— Радиостанция в Гляйвице.

— Какая радиостанция? Ты о чем, командир?

— Да это я так, мысли вслух… Ладно, отдыхайте, развлекайтесь, а я поброжу, подумаю, — Олег поднялся, сгреб со стола сигареты и вышел в холл.

Удивляться чему-то сил уже не было — лимит исчерпался… Он облокотился на перила, задумчиво разглядывая примостившийся на подоконнике фикус в горшке. Итак, если начать пресловутые обобщения с себя, то что мы имеем? А имеем мы то, что в заворачивающейся глобальной поганке всем вдруг резко занадобился человек, который НИ ХРЕНА НЕ ПОНИМАЕТ. Этакий Иван-дурак. Олег усмехнулся: Ивану-дураку по штату положены интуитивные обобщения, а если он начинает рассуждать, то выходит за рамки амплуа — и вроде как уже становится не нужен. Что ж, стало быть, сделаем вид, будто рассуждать окончательно разучились. Тому и обучены-с…

— Сам дурак, — сказал Олег ни в чем не повинному фикусу и двинулся вниз по лестнице.

Внизу обнаружилась целая компания. Янек и «ребята» Марка рядочком сидели на диване у стены и завороженно смотрели на экран телевизора — там, судя по звукам, происходило побоище с массированным применением всех видов громкого оружия. Сам Марк, расположившийся в кресле под лампой и нацепивший очки, что-то сосредоточенно читал — похоже, тот самый отчет Ляхова. Ханна рассеянно наблюдала за шахматной доской, на которой Макс и Руди разыгрывали партию.

Олег подошел поближе, чуть слышно хмыкнул: дела у белых, похоже, были швах, и Руди, окутавшийся дымным облаком, сосредоточенно хмурился. Сам Олег играл неважно, и его личным рекордом в партиях с Руди были пятнадцать ходов, причем Руди почти на доску и не глядел… Обычно же разгром завершался ходу на десятом.

Наконец Руди вздохнул, раздавил чинарик в переполненной пепельнице и уронил белого короля:

— Убедил. Реванш за мной, — и поднял глаза на Олега. — Меня искал?

— Считай, что так.

— Ты как вообще, живой? После всяческой гасконады в быстром режиме?

— Относительно.

— Тогда пошли, почирикаем, — Руди подхватил Олега под локоток, глянул на Макса. — А ты расставь покуда, ладно? Думаю, мы недолго.

Свернули в какую-то комнатешку на первом этаже, явно нежилую — запах пыли, мебель в чехлах… Олег, смахнув ладонью пылюку, уселся на подоконник, закурил сам, поднес огоньку Руди. А тот, похоже, находился в замешательстве — редкое зрелище.