Блин ты с кексом, подумал Олег, а ведь я все это раньше знал! Никаких Америк я сейчас для себя не открыл. Только когда с этим постоянно живешь, оно вроде и нормально выглядит, а как со стороны поглядишь — дурдом с порнографией. А в душу, стало быть, заглянешь — чистый крокодил… Только раньше я как-то об этом не задумывался, а теперь элементарно сложил все вместе… Поумнел я, что ли, резко? Вот уж не радует! Или пресловутый «кризис среднего возраста» наметился? И с какой бы это такой радости Руди меня о сем поразмышлять приглашает?

Нет, понятно, Олег не исчерпывался своими квалификационными способностями. Был и хорошим товарищем, и внимательным любовником, и музыкантом приличным, и в литературе разбирался неплохо… Только все равно получалось как-то унизительно. Живешь этак приложением к заложенным в тебя функциям… А ведь я, подумал он, до кучи под этой самой дисквалификацией аккурат и хожу.

Настроение, и без того ясно какое, испортилось окончательно. Ну, Руди, запустил, блин, ежа под голову… Очередной тебе пламенный рахмат, дорогой шеф!

Впрочем, настроение настроением, а дело делом, и Олег, одним глотком выхлебнув остаток кофе, встал из-за стола. Ну что, граф, где они там, великие дела? Подать их сюда немедля, да побольше, побольше!

Джейн как раз накрыла сковороду крышкой и отошла от плиты. Олег улыбнулся ей, настраивая «слух».

— Не надо, — тихо попросила она.

Понятно, сообразил Олег, тоже хреново девке, вот она и не хочет, чтобы я ее в таком состоянии «слышал». Тому, что она вычислила его «фишку», он уже и не удивился. Хотя чужую «фишку» поймать — дело в принципе невозможное…

— Ладно. Руди здесь?

— Сказал, вернется скоро.

Олег повернулся к Ханне — та все так же сидела, откинувшись на стену и прикрыв глаза. Все ясно с ней — вот ее вчерашнее утро и догнало во всей своей, мать его, прелести. Еще, поди, и друзья-товарищи успели ободрить и утешить — что с них, сопляков, возьмешь? Не есть хорошо это, подумал Олег. Видал я такие симптомчики… И что характерно, не лечится! Разве что затащить ее сейчас в ванную и вздрючить как следует — и то не факт. Нет уж, пусть Руди этим занимается. У него это лучше получится.

— Как ты?

— Нормально, — безразлично отозвалась Ханна, не открывая глаз.

Олег хмыкнул:

— Ладно, подруга, давай-ка проверим, а то накроет опять, как там, у «галоши»…

Она только плечами пожала. Олег осторожно качнул Волну — хвала создателю, ничего подобного. Значит, та зараза, что людей в Крепости держит, этот фактор пустыни, или как его — однократного применения? Уже легче, хотя сильно расслабляться на этот счет не стоит. Олег снова настроил «слух», уже на Ханну…

«З-ЗУММ!» — короткий зудящий звук, будто лопнула струна, мгновенная глухота, даже сознание словно на миг уплыло… И все прошло.

Олег потряс головой, приходя в себя. Ни хрена себе, обалдело подумал он. Сколько живу, первый раз со мной такое… От «фишки» — в частности, от моего «слуха» — закрыться практически невозможно. Руди — тот не «звучит» по причине полного отсутствия такового звучания… Но эта-то закрываться и не думала, к гадалке не ходи! К тому же защита у «доноров» — так, тьфу, а не защита… И однако вот он, факт. Еще раз пробовать — как-то не тянет. На фиг, на фиг, господа, подумал Олег, поднимаясь. Вот как-нибудь специально для этого соберемся… А пока лучше проверим остальных членов команды. Так что Олег направился в библиотеку, на ходу чиркая непослушной зажигалкой (и как только Руди может подобную дрянь курить?!).

Макс обнаружился в библиотеке — с зажатой в зубах сигареткой он, щурясь от дыма, погрузился в какой-то фолиант, что называется, с головой, и появление Олега отразил только после того, как тот откашлялся и внушительно произнес:

— С добрым утром… коллега.

— А?.. Ага, привет, — Макс раздавил бычок в переполненной пепельнице. — Слушай, я с этим человеком играю. Это ж пещера Али-Бабы! — он широким жестом обвел шкафы.

— Если он еще с тобой играть захочет… Наслаждайся, пока время есть, — ухмыльнулся Олег, усаживаясь.

— А сколько у нас этого самого времени?

— Знать бы еще, что это вообще такое… — под нос проворчал Олег, снова припомнив ночной разговор.

— А?

— Да нет, я так, о своем… Насчет времени — бес его знает, есть у меня такое чувство, что за нас возьмутся очень круто и очень скоро, — протянул Олег равнодушным тоном предводителя бесстрашных ковбоев, искоса наблюдая за Максом. А с того после Крепости апломб слетел, как пыльца, теперь выглядел он просто толстым, напуганным очкариком. Что, в общем, вполне объяснимо: почву у него из-под ног выбили всерьез, а на ходу перестраиваться не учили. Ладно, подумал Олег, физически он пока в норме, а психологически… Стоит попробовать вернуть его хотя бы на время к знакомым темам, а то совсем зачахнет. Да заодно и посмотреть, чем у нас коллега дышит.

— Слушай, ты вот, мне помнится, что-то такое насчет равновесия говорил — ну, когда из Крепости валили? Заинтриговал, так что поведай, будь ласков.

— А что, Отшельник тебе ничего не объяснил? — очень натурально удивился Макс. Тоже еще, Штирлиц доморощенный, раздраженно подумал Олег. «Он хотел знать, знает ли Борман, что Мюллер знает о том, что знает Штирлиц»…

— Отшельник мне много чего объяснил, — проворчал он.

— Так ты, я думаю, уже и сам понял… — бледно усмехнулся Макс. — Эксперимент. Крепость — это ж в каком-то смысле Утопия. Гармония социальная, понимаешь? Фармер и компания — скажем, хранители статус-кво, наша команда… как бы сказать… — он замялся, производя неопределенные жесты свободной от сигареты рукой.

— Те, кто хочет странного, — буркнул Олег.

— А? — встрепенулся Макс, цитаты явно не уловивший. — Ну, можно и так.

— А экземпляры? — агрессивно спросил Олег.

— А что — экземпляры? — невинно блеснул очками Макс. — Вот ты Мак-Ки видел?

— Ну.

— А что у нас теоретическая И-механика? Правильно, на девять десятых бред козлиный. А поскольку доктор наш человек честный и все ж таки ученый, он при прочих равных так малость шарлатаном себя чувствует. А в Крепости он… ну, сам видел. Да и прочие довольны: чувствуют-то они себя настоящими и состоявшимися.

Вот ты, значит, у нас какой, партайгеноссе Макс, помаленьку зверея, подумал Олег. Видали мы такие Утопии — только вот почему-то их всю дорогу автоматчики с собаками охраняют… Только ведь я-то чувствую, что трындишь ты мне в данную конкретную минуту, как товарищ Троцкий на пленуме! Ну, я ж тебя, подумал он, настраивая «слух»…

«З-ЗУММ!» — на сей раз звук вышел ниже, глуше, но перед глазами снова все поплыло на момент, как после нокдауна, и то же чувство секундной глухоты… И вот тут Олег испугался. По-настоящему, до мокрых ладоней и слабости в коленках.

Да что ж за день такой, потерянно подумал он. «Оглох» я, что ли, в самом деле?.. Как же я без «слуха»? Я ж без него не умею!..

Впрочем, перед душкой Максом бледный вид никак демонстрировать не стоило. То, что парняга совсем не такой безобидный, каким кажется, Олег уже давно уяснил. Вот только зачем он столь откровенно врет про Крепость? Ну, скажем так, на три четверти врет… Ведь знает же, с кем говорит, знает, что «снайпера» так не обманешь, знает, что в его версию не лезет очень и очень многое из того, что Олегу довелось увидеть! Смысл? Значит, какой-то есть, дери его веником! Ну мать его, какие все загадочные нынче, тоскливо подумал Олег. Устал я от непоняток, вот честное слово, устал…

— А Торговцы-на-джипах? — небрежно спросил он, чтобы что-нибудь спросить. Макс, противу чаяний, отмалчиваться не стал — более того, Олег почувствовал, что сейчас-то коллега наконец говорит чистую правду.

— А, эти, — отмахнулся коллега. — Ну что ж, ездят себе, торгуют…

— Чем торгуют? Фруктами, оружием, анашой? Бусы и зеркальца сарацинам впаривают? И какие джипы? В вашей пустыне ни один нормальный джип не проедет.

— А у них ненормальные… А так они желаниями торгуют.

— ЧЕМ?! — Олег даже про свой испуг позабыл.