— Храм Нейт не под вашим покровительством?

— Внимательно слушай Шакала, он скажет тебе, что следует делать.

Ослепляющий свет окутал Предка, заставляя Нармера отступить.

— Нам нельзя здесь оставаться! — сказал ему Шакал.

Они направились к дюне, склон которой пересекали извилистые ленты следов, оставленных крупными змеями. Ослик Северный Ветер последовал за своим хозяином.

— Запомни это место! — потребовал глава клана.

Нармер огляделся, стараясь запомнить расположение сразу нескольких ориентиров — крыши главного городского храма и могил шакалов.

— Я его не забуду, — пообещал он.

Шакал начал рыть песок. Его движения были точными, ритмичными, ловкими. Вскоре стал виден таинственный ларец — вместилище расчлененного и воссозданного божества.

— Это — наиценнейшая реликвия из всех, Нармер. Она одна является воплощением перехода от смерти в жизни. Она никогда не покинет Абидос, который я и мой народ вынуждены оставить ради того, чтобы сражаться вместе с Быком и его кланом. Если мы погибнем, ты знаешь, где найти ларец; по если погибнешь и ты, страной овладеют силы Зла.

— Разве не ты один можешь прикасаться к этой святыне без риска сгореть в тот же миг?

Шакал едва заметно улыбнулся и сказал:

— У тебя на руке начертана звезда, верно? Прикоснись ею к таинственному ларцу!

Нармер с опаской подчинился.

Дерево показалось ему горячим, но не обожгло.

— Зарой его сам!

И вот сокровище снова оказалось под слоем песка.

— Увидит ли он когда-либо свет? — задумчиво проговорил Шакал. — Но хорошо уже то, что враги его ни за что не найдут.

Нармеру передалась печаль главы клана, желавшего жить со всеми в мире и совершать обряды. Война вынудила его вернуться к своему народу, изгнанному в Нехен.

— Нам придется взять с собой кое-какую поклажу, — сообщил он.

Эти слова удивили Нармера. Юноша проследовал за Шакалом в ближайший храм. Властитель священного города снял деревянные засовы. Внутри оказались несколько десятков корзин и аккуратно свернутые отрезы ткани.

— Множество животных и людей погибнут в битвах, — сказал Шакал. — И наш долг — достойно их похоронить. Поэтому нам нужно взять все это с собой.

— Но на чем мы это повезем? Северный Ветер при всем желании не сможет увезти такой груз!

— Среди соседних холмов живет стадо диких ослов. Сумеет ли твой четвероногий товарищ стать их вожаком?

Понимая, как много зависит от успеха этого предприятия, Нармер попросил главу клана объяснить Северному Ветру, что от него требуется, и не скрывать, что задача эта не из легких.

Ослик внимательно выслушал Шакала и в знак согласия поднял правое ухо.

— Время не ждет, — поторопил его Нармер.

Осел надул щеки, напряг мускулы и оглушительно заревел, а потом галопом помчался к холмам.

— Если у него не получится, он не вернется, — сказал Шакал. — Дикие ослы разозлятся и убьют его.

Несколько бесконечных часов Нармер ждал, глядя на линию горизонта. Увы, он был лишен возможности помочь своему верному товарищу и спутнику. Потеря ослика стала бы для него ужасным ударом; лишившись незаменимого наперсника, необыкновенно сообразительного и мужественно переносящего все испытания, он лишился бы и части своей силы.

Шакал сидел, скрестив ноги перед собой, и медитировал, проникаясь духом своих земель, которые ему, возможно, больше не суждено было увидеть.

Когда солнце склонилось к закату, вдалеке показалось облачко кружащейся на ветру пыли. Как будто выходя из желтого сияющего солнечного диска, к ним направлялась вереница из трех десятков осликов. Северный Ветер горделиво выступал впереди своих собратьев. Бока его были искусаны в кровь, но и он нанес не меньше ран тем упрямцам, которых пришлось убеждать с помощью крепких зубов.

Было очевидно, что он очень устал, и все же глаза его по-прежнему были живыми и ясными.

— Я сейчас полечу тебя, — пообещал ему Нармер. — Ночью ты хорошенько выспишься, а завтра мы двинемся в Нехен.

Жуя луковицу, Бык смотрел на стены Нехена, великого священного города Юга, и на единственные ворота, никак не желавшие открываться. Квадратноголовый, толстошеий, широкогрудый и мускулистый глава клана был все таким же сильным. Он по-прежнему пользовался непререкаемым авторитетом у своих солдат, и гнев его по-прежнему был страшен. Бык повелевал огромной армией, частью которой были боевые быки — настоящие чудовища, способные за считанные минуты заколоть рогами и растоптать несколько десятков вражеских солдат.

Настроение военачальника ухудшалось с каждым днем. И это несмотря на то, что линия обороны постоянно совершенствовалась усилиями обученных Нармером рабочих: глубокие рвы выкопаны, всюду расставлены часовые, сооружены пригорки, за которыми смогут укрыться самые меткие лучники, обустроены многочисленные ловушки, в том числе и ямы, щетинящиеся множеством тонких кольев, едва выступающих над землей. Если Лев и Крокодил решатся напасть, их армии понесут большие потери, а контратака станет смертоносной, а может, решит ход сражения.

Однако, несмотря на все это, Бык не позволял себе делать слишком оптимистичные прогнозы. Действительность представлялась ему довольно мрачной.

Оказавшись в тисках между священным городом и силами противника, его воины понемногу теряли терпение и боевой дух. Назревали проблемы с пищей и водой, да и обеспечить необходимый уровень гигиены было нелегким делом. Многие солдаты уже жалели, что ушли с Севера, где жизнь была намного приятнее; некоторые офицеры встали на сторону генерала Широкие Брови, упрямого и подозрительного, который советовал своему господину провести массированную атаку, чтобы вырваться из этой удушающей ситуации.

Решить, как поступить, мог только Бык, и никто другой.

Иные ставили ему в упрек то, что он якобы слушается советов Скорпиона, этого недавно появившегося в окружении Быка наемника. Нармер, который ушел вместе с главой клана Шакалов спасать Абидос, откуда оба они, возможно, не вернутся, и его друг Скорпион привели к Быку свой отлично обученный приемам ближнего боя отряд и передали немало нового и весьма эффективного оружия.

При всей своей подозрительности Бык ни в чем не мог упрекнуть своих неожиданных союзников. Они выполняли все его распоряжения, не оспаривали право единолично принимать важные решения и давали отличные советы.

К Быку уверенной походкой приблизился Скорпион — высокий, гармонично сложенный молодой человек с черными как ночь волосами и проницательным, чарующим взглядом. Голос его также обладал колдовской силой, а благодаря дару убеждения он легко заставлял самых упрямых изменить свое мнение. Те, кому довелось видеть его в бою, знали, что Скорпион беспримерный храбрец. Создавалось впечатление, что его направляет и поддерживает какая-то потусторонняя сила. Прежде чем взять Скорпиона на службу, Бык устроил ему ловушку, из которой тот блестяще выбрался.

— Охотник установил распорядок тренировки лучников, — сказал Скорпион. — Если их не занять делом, они могут утратить навыки.

Никто из лучших лучников в точности выстрела не мог сравниться с Охотником — верным слугой Скорпиона, который до встречи со своим господином жил в одиночестве, вдали от людей.

— Территория лагеря слишком мала, чтобы проводить строевые занятия! — пожаловался Бык. — Мои пехотинцы скоро разучатся ходить!

— Часовые донесли, что враг усиливает свои позиции.

— Я знаю, знаю.

— Иными словами, ни Лев, ни Крокодил не собираются в ближайшее время идти на приступ.

— Крокодил делает ставку на время, хочет увидеть, как мы начнем умирать со скуки и с голоду!

— Разумный ход, — рассудил Скорпион.

— Что предлагаешь ты?

— У нас есть стрелы, луки, пращи, метательные копья, дротики, щиты, и при всем при этом мы, как трусы, гнием здесь, любуясь великолепными стенами Нехена и высокой крышей его храма! Флаги богов дерзко реют над наши головами, а Души с головами шакалов оставили нас здесь без поддержки и помощи! Долго ли глава такой армии, как твоя, будет мириться с подобным положением вещей?