Пиренейские крестьяне по сей день ощущают окружающий их мир волшебным и одушевленным. Катары и трубадуры давно погибли. Но можно ли полностью искоренить человеческое стремление к раю и Богу? Трижды Фавор был проклят, дважды был объят огнем, но через 600 лет крестьянин из деревушки Орнольяк все равно разглядел символ вечности: змею, кусающую себя за хвост.

«Эсклармонда не умерла, — сказал мне пастух на Дороге катаров. — Она все еще жива…»

У Вольфрама фон Эшенбаха королева Грааля Репанс де Шой приходится Парцифалю теткой. Эсклармонда де Фуа была кузиной юного Тренкавеля Каркассоннского. Репанс де Шой вышла замуж за Фейрефица, сводного брата Парцифаля, Эсклармонда была обвенчана с графом Жорданом де Лилль-и-Гимоэш, которого таким образом можно назвать близким родственником Тренкавеля, поскольку дома Каркассоннов и Комменж в X веке были объединены под скипетром Аснара — кантабрийского князя. Поэтому гербы Каркассоннов и Комменж так похожи.

После смерти Жордана (около 1204 г.) Эсклармонда отказалась от своего наследства, разделив его между шестью взрослыми сыновьями, и вернулась на свою горную родину. После принятия consolamentum от сына Белиссены Гильаберта де Кастр она сделала своей резиденцией замок Памьер, который определили ее брат Раймон-Роже и трубадур Раймон Друт, и оттуда управляла своими владениями в Фаворе. Она также была сюзереном замка Монсегюр, которым владел ее вассал, сын Белиссены Рамон Перелья.

Castrum montis securi (замок неприступной горы) называли римляне Монсегюр, свою неприступную и самую прочную пиренейскую крепость.

Монсегюр был самой мощной романской крепостью, гордо возвышавшейся над провансальской равниной — первая ступень на пути к звездам, к которым стремились катары. Выше горы высотой в три тысячи футов были только покрытые снегом зубцы Фавора и усыпанное звездами небо.

От Лавланэ — городка, расположенного в предгорьях на расстоянии двух часов пути от Монсегюра, — Путь катаров извивается по ущелью Лектуар, уходя все выше в горы. Журчащие каскады, отвесные скальные стены, потрепанные ветром ели и прижимающиеся к крутым склонам деревушки, чьи названия (такие, как Врата Фавора) до сих пор напоминают о нашествии сарацин.

Когда я в первый раз совершал восхождение к скалам Монсегюра, по ущельям неслись облака, в вязах и елях выл сильный ветер. Я поднялся до abbès (пропасти), откуда уже наверняка можно было добраться до развалин крепости еретиков по головокружительно крутой тропе. В это время на одно мгновение облака рассеялись, и передо мной в вышине предстал позолоченный солнцем огромный, абсолютно голый пирамидальный утес — олицетворение самой неприступности. Вокруг клубилось море облаков, подобно дымку ладана.

Вместе с Лавланэ Монсегюр защищал подходы к Фавору и к пещерам Орнольяка. Для их же защиты с другой стороны гор служили крепость Фуа, укрепленный город Тараскон и замки Белиссены Мирамон, Каламе и Арнав. В Мирпуа, Монреале, Каркассонне, в Рокафиссаде, Белеете и Керибу — во всех этих крепостях и городах сыновья Белиссены зорко следили за подходами к Фавору.

Монсегюр охраняли достойные рыцари романской Церкви Любви. Для них были святыми и горы, о которых на протяжении веков складывали мифы и сказания, и пещеры, в чудесных лабиринтах которых до сих пор живы воспоминания о предках и доисторической культуре, и рощи с источниками, к которым обращены их песни и молитвы. Фавор был для них великим национальным святилищем.

Здесь и сегодня на каждом шагу можно встретить убедительные свидетельства этой грандиозной культуры. Наслоения грунта пещер Сабарте скрывают такие следы доисторического прошлого, как ископаемые остатки, кости мамонтов, орудия каменного века, а наряду с ними — греческие вазы, финикийские изделия из стекла и кельтиберские бронзовые украшения. На белых скальных стенах проступают рисунки доисторических людей, таинственные руны ждут того, кто расшифрует их. На вершинах гор частые густые заросли и колючие кустарники скрывают величественные останки городов и храмов.

В XII и XIII вв., вместо друидов и бардов, Парнас романского мира стали беречь катары и трубадуры. В IV в. это место было переименовано присциллианами в Фавор и посвящено святому Варфоломею, апостолу Индии и Персии. Из священной горы Абеллион Фавор превратился в символ божественной Троицы. Пик Святого Варфоломея, пик Суларак и гора Монсегюр символизировали Агностос, Демиурга и Параклета — божественную Троицу катаров.

Вокруг озера друидов бродили катары и рассказывали неофитам о сокровищах, которые утопили их предки, спиритуалисты, — так же, как они сами, презиравшие золото. Во время отдыха в тени менгиров или кромлехов они говорили о Граале.

Возможно, «чистые» рассказывали своим ученикам и поныне известную в Провансе и Лангедоке легенду о том, как Лазарь, Марта, Мария Магдалина и Дионисий Ареопагит привезли Грааль в Марсель и как Мария Магдалина до самой своей смерти прятала его в пещере, находящейся неподалеку от Тараскона.

Высшая любовь делает людей поэтами, а поэтов — снова детьми Бога — сыновьями муз, которыми правит Аполлон, брат Артемиды. Молитва означает стихосложение. Не являются ли небесные чертоги и боги плодом человеческого воображения, неосознанного стремления к райской жизни?

Трубадуры, рыцари и дамы, поднимавшиеся в Монсегюр, чтобы там ожидать «поцелуй Бога», как в Талмуде называется смерть, жили с тех пор в гигантском монастыре, врата которого защищали мощные замки, стенами которого были скалы Фавора, крышей — лазурное небо, ходами — пещеры, а главной церковью — Кафедральный собор Ломбриве.

Церковь Любви — религиозное подобие романского мира любви — была законом любви, который должен быть принесен соколом с небес на землю, и Грааль, который попал в подлунный мир, после того как Люцифер был отвергнут Божественным престолом, — эти два подаренных небом символа означали земную и духовную любовь.

Законы Церкви Любви утверждали как высший принцип отказ от плотской любви и от супружества. Духовная любовь — это союз человеческих душ и сердец. Земная любовь — это страсть, быстро проходящая от чувственных наслаждений.

Учение катаров настаивало на том, что главным условием для «совершенной» жизни должна стать целомудренная чистота. Высочайшая любовь — союз человеческих душ с Духом Святым. Вместе с плотской любовью умирает связь с Богом и видение Бога.

Стихотворение трубадура Вильгельма Монтаньаголя, которым мы предварили объяснение понятия романской высшей любви, можно перевести следующим образом: люди должны быть чисты сердцем и думать только о высшей любви, ибо высшая любовь — не ересь, а величайшая добродетель, делающая людей детьми Божьими.

Трубадуры выполняли роль законодателей «законов любви». Законом высшей любви романской Церкви катаров было Евангелие младшего из апостолов, любимого ученика Сына Человеческого:

«Ибо Я дал вам пример, чтобы и вы делали то же, что и Я сделал вам» (Ин. 13:15). «И Я умолю Отца, и даст вам другого Утешителя, да пребудет с вами вовек» (Ин. 14:16).

1. Об Амуре и Купидоне, о значении черного и белого цветов, о верности и вероломстве и прежде всего о камнях сапфире, изумруде, яшме, халцедоне и обо всех их названиях хорошо знали и Пейр Видаль, и Вольфрам фон Эшенбах.