Литмир - Электронная Библиотека
Содержание  
A
A

Катары покидали горы только для того, чтобы дать умирающему «последнее утешение» либо прочесть старинные легенды для рыцарей и благородных дам на празднике в каком-нибудь замке. В длинных черных одеждах, с персидской тиарой на голове, они были похожи на брахманов или учеников Заратустры. Когда один из них умирал, они доставали свиток с Евангелием от Иоанна, который носили на груди, и читали:

«В начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог. Бог есть дух, и поклоняющиеся Ему должны поклоняться в духе и истине. Лучше чтобы Я пошел; ибо, если Я не пойду, Утешитель не придет к вам; а если пойду, то пошлю Его к вам…

Diaus vos benesiga. Да благословит вас Господь!»

И катары возвращались в свои пещеры: в Кафедральный собор, в Глеизу (Церковь){2}, Пещеру отшельника и Пещеру источника…

Вела к источнику Сальваш
Тропа и к келье между скал
(Ее себе мудрец избрал).
И здесь впервые Парцифаль
Узрел таинственный Грааль.
Хозяин звал его войти…
Вольфрам фон Эшенбах

В бесчисленных пещерах Сабарте могло бы поселиться целое племя троглодитов. Помимо больших пещер, уходящих в глубь гор на многие мили, здесь огромное множество гротов и углублений между выступами скал.

И сейчас еще в этих гротах и нишах можно увидеть места, где когда-то были балки. Тут стояли жилища, от которых огонь и время оставили только почерневшие известняковые стены, несколько полусгнивших или обугленных поленьев да еще местами, где огонь и сила разрушения оказались бессильны, — рисунок или надпись:

дерево, «мировое древо» или «древо жизни», растущее в центре рая, о котором знали уже греки. Геспериды охраняют свои золотые яблоки;

лодка, парус которой — солнце;

рыба, символ благого божества;

голубь, воплощение Святого Духа;

имя Христа латинскими или греческими буквами;

слово «Гефсиман»;

красиво прочерченная надпись GTS, по всей вероятности, сокращенное «Гефсиманский сад», где Иисус был предан страже;

фрагмент предложения, в котором возможно прочитать только слова «Santa Gleyiza».

У двух гротов сохранились названия: Грот Иисуса и Грот мертвеца. Перед первым еще остались следы маленького сада и небольшая терраса, на которой живший здесь отшельник мог размышлять:

Увы, что делаешь ты, мир?
Ты даришь труд и увяданье,
И больше горечи страданья,
Чем радостей…
Вольфрам фон Эшенбах

Катары ощущали себя чужими на нашей планете. Они сравнивали ее с тюрьмой, которую неумелый зодчий построил из низкосортного камня. Истинной родиной казался им надзвездный мир. Его создавал Дух, говорили они. Он есть любовь — в нем нет ненависти и войны. Он есть жизнь — в нем нет болезней, нет смерти… Бог! В начале был Дух. И Слово было у Духа. И оба были Бог.

Как в нас самих борются две природы, могучий дух и немощная плоть, так и во Вселенной сталкиваются два начала: Бытие и Небытие, Добро и Зло. Добро — это Бог. Зло — Люцифер, дух отрицания.

Слово — творец иного мира, за золотыми облаками, над звездами. Этот же мир принадлежит Люциферу. Творец его — Слово, Люцифер — всего лишь неумелый подмастерье, придавший миру форму.

Мы, люди, падшие ангелы, соединяем в себе два начала. Душа человека создана Божественным Словом, тело — Люцифером. Наша душа причастна Богу, она вечна. Наше тело не от Бога и подвержено смерти. Душа, созданная Богом, за неповиновение Ему брошена на землю и должна оставаться на ней, стремясь соединиться с Богом, пока не познает всю ничтожность земной жизни. Возвращение к Богу, воссоединение с Духом может начаться уже на земле. Но и потом души должны перелетать со звезды на звезду, пока перед ними не откроются врата их подлинной родины{3}.

За звездами для светлых душ чертог
И доблесть там царит, как здесь — порок.
Фон Халлер

Кант в «Естественной истории неба» писал: «Кто осмелился бы дать ответ на вопрос: распространяет ли грех свою власть на другие сферы мироздания или там царит одна только Добродетель? Не принадлежит ли наша несчастная способность впадать в грех к некой области между мудростью и безрассудством? Кто знает, вдруг обитатели иного мира не настолько благородны и мудры, чтобы быть снисходительными к неразумию, вовлекающему в грех, слишком прочно привязаны к материи и обладают слишком малыми возможностями духа, чтобы суметь нести ответственность за свои поступки перед высшим судом справедливости?»

Для «чистых» земля была адом. Необходимость жить среди греха и лжи казалась им более жестоким наказанием, чем если бы рогатые демоны били, терзали и мучили их в замерзшем озере или раскаленной печи. «Земля — это ад», — говорили катары.

Со смертью они сбрасывали с себя грязную, надоевшую одежду, как бабочка сбрасывает кокон, чтобы вылететь навстречу весне. Psyche называли греки душу — «бабочка».

Но что происходит с душами, которые никуда не стремятся, которые чувствуют себя дома в своем теле? Бог, как любящий отец, ни в чем не может отказать своим детям. Эти души могут оставаться на земле столько, сколько захотят, переходя из одного тела в другое, пока наконец не ощутят страстной тоски по звездам.

Ломбриве — величайшая пещера Сабарте. С незапамятных времен, в сумрак которых едва ли проникнет наша наука, здесь был храм иберского бога солнца Илхомбера. Пастухи и крестьяне ближайшей деревушки Орнольяк до сих пор называют ее Церковью.

Орнольяк расположен в долине, через которую «путь чистых» поднимался на вершину Фавора. Над деревней возвышается чудесная церквушка романского стиля, и статуя Богоматери, вырезанная из дерева неумелой рукой, охраняет поля и виноградники. На ее руках Младенец Иисус, держащий колос.

Крутая тропа ведет в гигантское преддверие Церкви Ломбриве. Здесь вход в заколдованное подземное царство, в котором история и легенды прячутся от мира, ставшего столь рассудительным. Путь в сердце горы проходит мимо сталактитов из белого известняка, мимо пластов шоколадного мрамора и сверкающих кристаллов.

Огромный зал, 80 метров в высоту, был храмом еретиков. Земля, творение Люцифера, должна была отдать им прекраснейшее место, чтобы они могли почувствовать красоту, которую истинный Творец создал в надзвездном мире. Рука еретика начертала на мраморной стене Солнце, Луну и звезды, чтобы не забыть Бога, который есть свет и любовь. И с потолка пещеры, теряющегося в вечной мгле, непрерывно и ритмично капает вода. До сих пор здесь остались церковные сиденья из сталагмитов для всех, кто пожелает проникнуть в этот волшебный мир.

Когда снаружи, в долине Арьежа, бушует гроза, вся гора гудит от потоков воды, которые с грохотом пробивают себе дорогу через пористый известняк. Когда бог бури и смерти Люцифер мечет огненные молнии в трепещущий мир, гора колеблется до самого основания.

Из храма еретиков каменная лестница ведет в другую часть пещеры Ломбриве, и примерно через час ходьбы дорога обрывается в глубокую пропасть. У ее края лежит огромный камень, на котором вырос сталагмит в форме палицы. Жители Орнольяка называют его Надгробием Геракла.

Золотое руно

Эраклий, или Эркулес,
И грек великий Александр —
Всех помнят камни…
Вольфрам фон Эшенбах
102
{"b":"169958","o":1}