— Вы мне доверяете?
Уклонившись от его завораживающего взгляда, Билли потупился.
— Ну… а как же, — в конце концов промямлил он, снова поднимая голову. — Некоторые секреты — это не мои секреты.
— Конечно, — согласился профессор. — Я понимаю, что мисс Сильвер играет тут важную роль.
— Дело не только в ней. Она бы не возражала, если бы я посчитал нужным все рассказать вам.
Тут Билли услышал, что мама упоминает некоего «друга», живущего к западу от города, которого следовало бы навестить, чтобы посоветоваться. Он навострил уши. Мысль о том, что он увидит отца, обрадовала Билли, но вместе с тем немного испугала. Любой бы испугался, увидев огромного дракона. Билли принужденно улыбнулся.
— Послушайте, что я скажу. Я могу объяснить вам кое-что, когда мы взлетим. А еще мы собираемся сделать остановку в горах, чтобы повидать кое-кого и посоветоваться. Это недалеко от того места, где мы дрались с Девином. Так вот, если этот кое-кто разрешит, то я расскажу вам все. — Он протянул руку. — Идет?
Профессор крепко пожал его руку.
— Договорились, Уильям. — Склонив голову к плечу и наморщив лоб, он прибавил: — И кто же этот ваш знакомый? Неужели тот самый охотник? Это его совета вы хотите спросить?
— Вы имеете в виду Арло Хэтфилда? — рассмеялся Билли. — Нет, но мне бы хотелось с ним повидаться. Я нарисовал для него портрет Хэмбона.
Мать протянула пакет сырных подушечек.
— Так захвати его. Мы найдем способ ему передать. — Она предложила пакет профессору. — Итак, когда вы будете готовы?
Профессор с улыбкой отмахнулся от угощения.
— Я вернусь меньше чем через час, мадам. — Он вытащил из кармана часы и завел их. — Да, Уильям. У меня есть одна загадочная книга. Совершенно невероятная. Думаю мы еще многое расскажем друг другу до конца дня.
Билли сидел в кресле второго пилота, мама — за штурвалом, а профессор с Уолтером тряслись на двухместной пассажирской скамье. Голос Билли почти тонул в шуме двигателя.
— Пока я не могу вам всего рассказать, но на самом деле это Бонни покончила с убийцей. Ей помог его меч. И, судя по ее описанию, он сильно напоминает вашу копию Экскалибура. Короче, она сказала, что из него исходил ослепительный луч света, почти как бластер в «Звездных войнах». А когда она направила его на убийцу, тот превратился в тучу искр, которые покрутились и исчезли, точно вода в воронке.
— Ну, типа как в унитазе, — вставил Уолтер, описывая пальцем круги, сужавшиеся книзу.
Билли шлепнул его по руке.
— Нет, умник, не как в унитазе. Ну и вот, а этот чудной камень, о котором я вам рассказывал, кэндлстон, лежал в это время на земле. Похоже, он тоже был во всем этом замешан. А вы как думаете, профессор?
— Я уверен, что так и было, Уильям, — ответил профессор, вытащил из нагрудного кармана старомодные очки и нацепил их на нос.
— Да ну? А почему?
Учитель открыл сумку, стоявшую рядом.
— Теперь самое время показать вам книгу.
С этими словами он вытащил том в кожаном переплете. Обложка была размером с фотографию восемь на десять, с тиснеными руническими буквами в виде точек и черточек — совсем не походившими на шрифт старинных легенд о короле Артуре, которые профессор читал им в школе. Меж двумя обложками помещалось скромное количество пергаментных страниц, так что книга была не толще ноутбука. Открыв ветхий манускрипт на первой странице, профессор положил книгу себе на колени.
— В книге упоминается кэндлстон, и это ключ к стихотворению.
— Стихотворению?
— Да, здесь есть стихи, странные, загадочные стихи. Три первые страницы еще можно кое-как разобрать. На первой указано, что автором был Мерлин.
Уолтер придвинулся ближе, чтобы посмотреть.
— Мерлин! Вот здорово! И что же он написал?
— Подозреваю, что это нечто вроде журнала. Выражаясь современным языком, это его дневник. Но, как можно ожидать от Мерлина, он полон загадок.
Билли свесился через спинку кресла, чтобы лучше разглядеть необычный дневник. Обтрепанный и пожелтевший пергамент был исписан непонятными символами, ничем не напоминавшими буквы современного английского алфавита.
— На первой странице, — продолжал профессор, водя пальцем по нечитаемым письменам, — всего лишь написано:
«Измышления Мерлина,
Раба Господа Нашего, Иисуса Христа.
Собрание пророчеств, поэзии и познаний».
На следующей странице начинаются загадки. Грубо говоря, здесь начертано следующее:
«Да задумается читающий это. Пусть для дурного глаза страница эта пуста, в глазах мудреца она полна смысла на языке его времени. Не пренебрегай пророчествами, ибо они обличают и предают анафеме божбу нечестивца. Остерегайся, однако, открывать следующую страницу, не исполнив того, о чем сказано на предыдущей. Лишь терпеливые обретают желанное сердцу их».
А страница три содержит поэзию в старинном стиле на древнеанглийском. Сначала идет заглавие: «Как вызвать друга, коль ты дракону друг» и пояснение: «Берегись, призывающий молнию небесную на голову врагов твоих, дабы не пасть тебе жертвой ее на радость им, хулящим горелые кости твои».
Дальше идет само стихотворение. — Он вытащил из кармана сложенный листок бумаги, расправил его и положил поверх страницы книги. — Я взял на себя смелость перевести его, блюдя ту же простую рифмовку и метр, что и автор оригинала.
О светозарный огнекрыл,
Что светом кормится во тьме,
Сбирает горные дары,
На мой призыв лети ко мне!
О древней мудрости пророк,
Адептов зла извечный враг,
Явись на зов мой точно в срок,
Приди их в битве покарать.
А вдруг возьму я кэндлстон,
Что свет и пламень твой гнетет,
Пусть, Экскалибуром сражен,
Я попаду в его чертог.
Господь, пускай мои мольбы
Летят пронзить драконий слух,
Избавь меня от злой судьбы,
Даруй мне света яркий луч.
Уолтер откинулся назад, упершись затылком в окно.
— Вот это да! Какие классные стихи! — Через несколько секунд он снова выпрямился, озадаченно морщась. — А что они значат?
— Я пока до конца не понял, Уолтер. Ясно, что это призыв, заклинание, помогающее вызвать дракона. Но по мере того как проясняются свойства Экскалибура и кэндлстона, смысл стихотворения тоже становится яснее.
— А что там на следующей странице, профессор? — поинтересовался Билли.
— Удивительно, но последующие страницы, числом, я бы сказал, около пятидесяти, совершенно пусты. Сдается мне, в нашей мозаике не хватает многих частей, что возвращает меня к самому важному вопросу, Уильям. Вы пока не поведали мне, куда делись кэндлстон и Экскалибур.
— Ах да… Ну… у Бонни не было сил тащить меч обратно, и…
— Это и понятно, — перебил профессор, — особенно с ее больным коленом.
— Точно. С больным коленом. И она отбросила кэндлстон подальше в лес.
— Но если она сделала это, то, наверное, он-то не был так уж тяжел.
— Ну… да, хотя…
Профессор сложил очки и сунул их обратно в карман.
— Я понимаю, Уильям. Трудно говорить без утайки, когда ты связан обещанием хранить чужую тайну. Но я надеюсь, вы расскажете мне больше, получив на то разрешение вашего друга, верно?
— Мне очень хотелось бы вам все рассказать, профессор, но только надо немного подождать.
— Конечно-конечно. У меня нет сомнений, что в этой истории остается еще много черных пятен. Я пришел к выводу, что меч и кэндлстон служат ключом к разгадке всей тайны, хотя мне не ясны свойства камня. Однако меч, должно быть, и есть тот самый Экскалибур, наделенный силой превращать материю в световую энергию, когда он находится в руках праведника. Если бы вы могли хотя бы примерно показать мне то место, где он остался, Уильям, то я бы поискал его, пока вы будете у вашего друга.
