— Я сейчас принесу молоко и хлеб, миледи, — сказала Мэри. — В таких случаях ничто так не помогает, как хлеб, намоченный в теплом молоке, в который добавлено немного меда.

Хотя к обеду Кэтрин уже хорошо себя чувствовала, она сказалась больной и попросила принести обед к ней наверх. Она не была готова увидеться с Уильямом. Кроме того, ей нужно было время, чтобы придумать, как доставить Гарри известие о готовящемся вторжении французов. Она поняла, что Уильяма просить бесполезно.

Можно ли вообще полностью доверять информации Роберта и рискнуть, отправив сообщение Гарри? Ей не хотелось бы делать это до тех пор, пока она не получит подтверждение из другого источника. Она всегда действовала осмотрительно; если позже информация не подтвердится, принцу будет трудно объясняться с королем и его советом.

Принц Гарри и король были на северной границе. Если учесть, насколько далеко королевские войска находились от Уэльса, требовалось срочно передать им сведения о близящемся наступлении французов. Если бы только она была до конца уверена! И даже если сведения подтвердятся, как ей известить Гарри?

Кто-то легко постучал, и в дверь тросунулась золотисто-каштановая голова. Несмотря на все свои беды, Кэтрин встретила Стивена теплой улыбкой.

— Как поживаете? — спросил мальчик, сводя темные брови к переносице. — Я слышал, вы неважно себя чувствуете.

— Мне лучше, спасибо, — ответила она, испытывая чувство вины за то, что ее притворство заставило его беспокоиться.

— Для вас пришло послание из аббатства, — сказал он, протягивая ей запечатанный пергаментный свиток.

Оставив Стивена в нетерпеливом ожидании, она вошла в свою спальню. Повернувшись спиной к открытой двери, она сломала печать. В свитке оказалось два письма, одно внутри другого. Она быстро прочла то, что было спрятано внутри, и встревожилась еще больше. Дело не терпело отлагательства.

Аббатиса тоже получила известие о скором вторжении французской армии.

Господь был с ней. Прежде чем в покои ворвался Уильям, она успела спрятать секретное письмо в потайной карман платья.

Навстречу ему она вышла с другим письмом в руке. Ей доставило некоторое удовлетворение увидеть, что, судя по его лицу, спалось ему не лучше, чем ей.

— Эдмунд сказал, что ты получила письмо, — сказал он, не произнеся ни слова приветствия.

И протянул руку.

— Это от аббатисы Толкотт, — холодно сказала она и уронила письмо на подставленную ладонь.

Если он и удивился, что так и есть, то не показал этого.

— Как видишь, муж мой, аббатиса надеется, что мы скоро навестим ее. Прошло уже немало времени с тех пор, как… — Она запнулась. — С тех пор, как я ездила к ней.

— Возможно, вам было бы полезно провести какое-то время на коленях среди непорочных женщин, — сказал Уильям, тяжело роняя слова.

Он прищурился и ткнул пальцем ей в грудь:

— Но ты не выйдешь за крепостные стены без меня или Эдмунда Форрестера. Я не желаю, чтобы моя жена таскалась по любовникам.

Не успела она ответить, как между ней и Уильямом оказался Стивен.

— Как вы можете говорить ей такие мерзости! — выкрикнул Стивен.

Грубые слова Уильяма сделали ей больно и унизили ее, но бесполезное благородство Стивена чуть не довело до слез.

— Стивен, сегодня я отсылаю домой твою свиту, — холодно сказал Уильям. — Оставайся или уезжай, как хочешь.

С этими словами он развернулся и тяжёлой поступью вышел из комнаты.

Стивен покрылся пятнами, в глубоких карих глазах были боль и смущение.

— Уильям хочет, чтобы ты остался здесь, — сказала Кэтрин, тронув его за руку. — Он просто сейчас зол.

Пожав плечами, Стивен повесил голову.

Она взяла в ладони его лицо и заглянула ему в глаза.

— Пока я здесь, замок Росс будет твоим домом, — сказала она. — Я хочу, чтобы ты жил здесь, и Джейми тоже этого хочет.

— По мне, лучше ярость Уильяма, чем разочарование моей матери, — сказал Стивен, пытаясь улыбнуться. — Она не из тех женщин, которым можно перечить.

Кэтрин улыбнулась ему:

— Я рада, что ты остаешься, какой бы ни была причина.

— Эдмунд сказал мне, почему Уильям так жесток с вами, — сказал он, глядя в сторону и слегка покраснев. — Мой брат глупец, я так и скажу ему.

Ее не удивило, что Стивен знал больше, чем ему следовало бы.

— Вы убьете для меня дракона, сэр Стивен? — спросила она, тронутая тем, как, не рассуждая, верил в нее мальчик. — Я рада этому, но вряд ли ты сможешь помочь мне с твоим братом.

— Но ведь есть что-то, что я смогу для вас сделать? Я с радостью исполню все, что вы попросите.

Она сощурила глаза, задумалась.

— Да, Стивен, есть одно дело.

Часом позже люди из охраны Стивена выехали из замка и направились на север. Без ведома Уильяма они доставили принцу послание от Кэтрин. Когда принц Гарри вручил его королю, тот выхватил свиток из его рук, порвал на клочки и бросил их в лицо принцу.

— Вы ждете, что я поведу войска через всю Англию на основании каких-то женских сплетен?

Через несколько дней королю предстояло очень сожалеть о том, что он этого не сделал.

Кэтрин не появлялась за столом три дня. Уильям знал, что в замке шепчутся об их размолвке. Взгляды, которые бросали на него слуги, когда думали, что он их не видит, явственно говорили, что они считают его самым мерзким человеком. С другой стороны, его люди были сбиты с толку. Даже Эдмунд избегал встречаться с ним глазами.

Стивен прочно обосновался в лагере слуг и не скрывал этого. Уильям не мог винить его за то, что он поддался чарам Кэтрин. Даже после того как он застал ее флиртующей с бардом в темноте, он не перестал страстно желать ее. Ночами он лежал без сна и мучился. Он мог бы поклясться, что слышит ее дыхание.

Даже днем он ловил себя на том, что воображает, как она покрывает поцелуями его тело, как перехватывает у нее дыхание, когда он входит в нее. Кончится тем, что он совсем сойдет с ума от расстройства.

Он сказал себе, что будет совершенно справедливо, если он вернет ее в свою спальню. Она его жена. У него есть право. Даже долг. Мужчине нужен наследник. Кроме того, праведный муж должен избегать греха нарушения супружеской верности. Если он не хочет жить как монах, он должен спать со своей женой.

Если быть до конца честным, ему не хватало не только физической близости. Он ощущал ее отсутствие за столом, ему нужно было слышать, как она смеется проказам Джейми и шуткам Стивена. Ему становилось грустно, когда он вспоминал их совместные поездки верхом в окрестностях замка.

Ему не хватало всего этого.

В конце концов страстное желание привело его в середине ночи к ее кровати. Хотя она не шевелилась, он знал, что она не спит.

— Ты можешь мне отказать, — сказал он, и слова эти отчетливо и тяжело прозвучали в темноте.

Каждая мышца его обнаженного тела натянулась, пока он ждал ответа. Ответом ему было молчание.

Когда он отвернул одеяло, чтобы лечь рядом, она не запротестовала. Он почувствовал, как она задвигалась, а потом как ее туника мягко упала на пол. Он повернулся к ней и наконец-то почувствовал ее обнаженное тело.

Он тут же обнял ее и прижал к себе, ощущая каждую клеточку ее тела. Он целовал ее волосы, лицо, шею, водил руками по ее телу. Повернув ее на бок, он уткнулся лицом в ложбинку между ее грудями и вдыхал ее аромат. Он сосал ее груди, сначала одну, потом другую, пока она не стала задыхаться.

Он попытался заполнить разверзшуюся внутри его пустоту страстью, ощущением ее шелковистой кожи, запахом ее волос, ощущением ее тела, отвечающего на его порывы. В жажде обладать ею всеми способами он передвинулся так, что его голова оказалась между ее ног.

Если это был грех, пусть будет грех. Он наслаждался ею, как ему хотелось. Как ему хотелось с самого начала. Когда она изумленно охнула, он крепче взялся за ее бедра. Ни одна женщина не давала ему такого наслаждения, не пахла так замечательно. Он лизал, и сосал, и вводил внутрь палец.