— Но как вы могли поступить с Уильямом подобным образом? — спросила она. — Вы были его другом. Его помощником. Он доверял вам.

Эдмунд отвернулся к окну, уставился на темное небо.

— Я любил его как брата, — сказал он, кивая. — Когда-то у нас все было общее. Мы были лучшими солдатами, но безземельными, не имеющими родства.

В его голосе слышалось горестное сожаление.

— У нас была свобода. И всегда множество женщин. Они слетались к Уильяму как мухи. — Эдмунд вздохнул и покачал головой. — Но Уильяму этого было мало. Нет, ему всегда нужно было то, чего у него не было.

Он поднял бутыль, обнаружил, что она пуста, и швырнул в сторону. Он схватил ее кружку и сделал большой глоток. Хотя по нему трудно было судить, ей пришло в голову, что он сильно пьян.

— Король дал ему замок, земли и титул — и все за то, что он отказался присоединиться к предателю-отцу. — Эдмунд брызгал слюной. — Щедрость поистине неслыханная!

— Вы знали его достаточно хорошо, чтобы понимать, — на самом деле не богатства и не земель он жаждал больше всего, — мягко заговорила она. — Он хотел иметь свой дом, семью.

— Я не стал бы завидовать удаче Уильяма, — сказал Эдмунд, пронзая ее горящим взглядом, — но кроме всего этого, он получил вас. И совершенно даром, в придачу.

Слова Эдмунда посеяли панику, грозившую ее затопить.

— Не важно, кем вы были, как выглядели, — продолжал Эдмунд, — он вынужден был жениться, чтобы вас спасти. Уильям в отличие от своих родителей забывает о выгоде, когда дело касается чести. Я простил бы ему его удачу, если бы в придачу ему досталась безобразная наследница. Однако этот сын развратницы получил женщину, рядом с которой бледнели все остальные, — с горечью добавил он. — Это больше, чем он заслуживал.

Годы, проведенные с Рейберном, развили в ней инстинкт жертвы, на которую идет охота. Она чувствовала, что Эдмунд вот-вот набросится на нее.

— А что Тайлер? — спросила она в надежде изменить направление его мыслей.

— Тайлер якшался с некоторыми мятежниками. Он был посредником между мной и Рисом Гетином.

— Что с ним случилось? — Она уже догадывалась об этом.

— Когда Уильям привез вас обратно, я знал, что он будет искать того, кто вас выдал. Я отдал ему Тайлера. — Эдмунд пожал плечами. — Наверное, они нашли его тело в речушке.

С дрожью в голосе она спросила:

— Почему вас не смущает, что сделает Уильям?

— Хватит вопросов! — Он засмеялся, но она ощутила беспокойство в его голосе. — Поверьте, до его возвращения я буду далеко, очень далеко.

Слава Богу, он собирается скоро убраться отсюда со всей своей бандой.

— Так вы хотите покинуть замок?

— У меня есть три дня, может быть, больше, пока новости не дойдут до Уильяма и он не вернется. Но мы выедем утром.

Ей надо продержаться до утра.

— Вы, конечно, понимаете, что я возьму вас с собой?

Она не успела достаточно быстро опустить глаза, чтобы спрятать от него свой страх, и он удовлетворенно усмехнулся.

— Вы околдовываете мужчин на каждом шагу. Кто-нибудь из них наверняка заплатит, — сказал он. — Я пошлю требование выкупа каждому и продам вас тому, кто заплатит больше. Знайте, что с Гетина, учитывая то, что он со мной сделал, я запрошу вдвое больше, чем с остальных.

Он еще глотнул вина. Глаза у него сделались как две щелки.

— Но даже если Уильям сумеет собрать деньги после потери замка Росс, я никогда не позволю ему вас выкупить.

Кэтрин задрожала от ярости. Но тут ребенок шевельнулся у нее в животе, и ее мысли обрели ясность. Она должна спасти себя и ребенка.

— Было бы немилосердно отдать вас такому человеку, как Рис Гетин. Я подозреваю, что он не проявляет утонченности в постели, — сказал Эдмунд, не оставив сомнений в направлении его мыслей. — Скорее всего в постели он как в бою — спешит как можно быстрей достичь цели.

Он перегнулся через стол и тронул ее за подбородок. Она вся напряглась, но не шелохнулась.

— А может быть, я откажусь от денег и оставлю вас для себя. — Он тяжело дышал, глаза его сверкали. — Поверьте мне, Кэтрин, я заставлю вас твердить мое имя и умолять «еще».

Она не смогла стереть отвращение со своего лица. Он убрал руку от ее подбородка и схватил ее за запястье.

— Иначе вы отправитесь к этому грубому валлийцу, который будет обращаться с вами как со шлюхой и избавит вас от ребенка.

Она кожей чувствовала его гнев. Попыталась выдернуть руку, но он держал ее железной хваткой.

— Но сначала я поимею вас, — сказал он, рывком поднимая ее на ноги. — Я хочу, чтобы Уильям, возвратившись, учуял запах другого мужчины на ваших простынях.

Уильям и его люди молча мчались в сгущающихся сумерках. Всю дорогу он молился, чтобы его предположения не оправдались. Молился, чтобы она была жива. Чтобы Эдмунд слишком страшился его, чтобы сотворить худшее. Эдмунд должен знать, что Уильям разыщет его хоть на земле, хоть в аду и убьет, если тот…

Солнце опустилось за горизонт, резко похолодало. Но не от этого, а от ожидания беды по его спине бежал холодок.

Прошло немало времени, прежде чем в ранних сумерках зимнего дня появились смутные очертания замка Росс. Уильям пришпорил усталого коня и первым достиг ворот. Когда он окликнул стражу, ничего не произошло. Никто не прокричал в ответ и не опустил мост. Он посмотрел на замок и сторожевую будку. Факелы не горели. Стояла полная темнота, как если бы замок был заброшенным, как если бы в нем не было ни одной живой души.

Помоги ему Бог. Они захватили замок. Там его жена и Джейми. Это его обязанность — защищать всех обитателей замка. Ему надо попасть внутрь. Он вспомнил все, что проделал по укреплению замка. Его кладовые полны зерна, чтобы можно было выдержать недели, а то и месяцы осады.

Чтобы взять замок, ему потребуется не меньше двух дней. За два дня может случиться что угодно. Он не может ждать так долго. Он слышал, как топчутся и храпят кони его людей.

— Веревки, — крикнул он им. Горло его сжала паника. — Чтобы взобраться на стены, нужны веревки.

Все молчали. У одного — двух человек могли найтись веревки, но вряд ли такой длины; которой хватило бы, чтобы преодолеть наружную стену.

— Уильям.

Он повернулся на голос брата, невидимого в темноте.

— Я знаю путь.

Когда Эдмунд поволок ее в спальню, Кэтрин закричала.

— Никто не придет, — перекрыл ее крики Эдмунд.

Когда он тащил ее в сторону высокой кровати, на нее обрушились воспоминания о Рейберне. Она отбивалась, визжала и царапалась. Больше она не сдастся без борьбы. Он толкнул ее на кровать и сел на нее верхом. Удерживая ее запястья выше головы, он наклонился к ее лицу.

— Это все равно произойдет, грубо или не грубо, — выдохнул он, тяжело дыша. — Выбирать вам, я в любом случае возьму вас.

Она пыталась бороться, но он держал крепко. Удерживая ее одной рукой, другой он полез под свою тунику и вытащил кусок веревки.

О Боже, он собирался связать ее!

— Да, Кэтрин, я это сделаю, — прохрипел он ей в ухо.

Он приподнялся, чтобы взглянуть на нее, но был так близко, что она чувствовала его дыхание на своем лице. От него несло перегаром.

— Лучше вам не противиться и получить удовольствие, — сказал он почти игриво. — Тогда вы сможете сказать мне, кто лучше — я или Уильям.

Он провел ладонью по ее щеке, а потом большим пальцем по ее нижней губе.

— Что скажете, Кэтрин? Как это будет?

В таком положении, когда он навалился на нее, ей было трудно думать, но она не могла допустить, чтобы он ее связал. Ей надо, чтобы руки остались свободными, или у нее не останется ни одного шанса.

— Вы обещаете быть осторожным, чтобы не повредить ребенку? — слабым голосом произнесла она.

— Я буду очень-очень осторожен, — промурлыкал он.

Она кивнула.

— Хорошо, я охотно соглашаюсь. Но вы меня сильно напугали. Дайте мне время успокоиться… если… если вы хотите, чтобы я получила удовольствие.