— И все?

Детектив Майерсон наконец оторвал свои печальные карие глаза от блокнота. Он уже успел поговорить с Трисией и Кэссиди. А они не стали бы скрывать правды. Так что мне тоже не стоило. Несвоевременное вранье могло только навредить.

— Он сказал, что ее убили.

Детектив Кук сморщила нос, будто учуяв неприятный запах, принесенный бризом.

— По-вашему, это преувеличение?

— Да.

— Несмотря на то, что он повторил это дважды?

— Да.

— И никто из вас не спросил, почему он так говорит?

— Главное было пойти и посмотреть, действительно ли она мертва.

— Вы ему не поверили.

— Мы не хотели ему верить. Это разные вещи.

— Вы, кажется, злитесь, миз Форрестер.

— Как и вы, детектив Кук. И вы могли бы быстрее вернуться к своему другу или мужу, которого бросили где-то возле бара, если бы послушали, что вам скажет детектив Майерсон, и позволили нам перевести дух. Эта история и так отдает дерьмом, а еще вы зачем-то все усложняете.

Дорогая Молли!

Когда попадаешь в ситуацию, в которой очень хочется съездить собеседнику по роже, стоит ли дать волю рукам или лучше ограничиться словами? Как раз сейчас у меня такая ситуация. С уважением

Бешеный Язык.

Когда меня достают, я мысленно сочиняю письма в свою колонку. Это помогает мне отвлечься, дает возможность просчитать дальнейшие шаги. Напрасно я не сочинила такого письма, прежде чем открыть рот. И прежде чем открыть рот, мне стоило вспомнить, что она вооружена. Но дело в том, что рот я закрыла. Только потом. И стала ждать. У меня складывалось впечатление, что детектив Кук из тех, кто способен испортить мне жизнь. И не только мне. Потому что мы не дали ей повеселиться, как она рассчитывала. Единственное, что грело мне душу после моей выходки, — то, что детектив Майерсон снова уткнулся в свой блокнот, стараясь сдержать улыбку.

— Детективы? — донесся до нас спасительный клич медэксперта с другой стороны бассейна, где она стояла над телом Лисбет и махала рукой, подзывая их к себе.

Детектив Майерсон обернулся к нам:

— Мы только на минутку. Пожалуйста, никуда не уходите.

Детектив Кук просто молча удалилась. Детектив Майерсон шел рядом, но они не разговаривали. Мне доводилось видеть супругов в ходе бракоразводного процесса, которые относились друг к другу теплее. Однако справедливости ради надо признать, что установить теплые отношения с детективом уголовного розыска — задача не из простых. Я знаю это по собственному опыту.

Предоставленная таким образом самой себе, я с радостью вернулась туда, где Трисия и Кэссиди, обнявшись, по-прежнему сидели в шезлонге. Остальные разошлись.

— Они в доме, — сообщила мне Трисия. Они с Кэссиди потеснились, чтобы дать мне место. — Мама настояла и при поддержке тети Синтии увела Дэйви. Папа звонит родителям Лисбет. Не узнавать же им обо всем из газет.

Пресса, без сомнения, вцепится в эту историю. Особенно таблоиды. Не только из-за смерти Лисбет, но и из-за обстоятельств случившегося, количества важных гостей, каждому из которых придется что-то рассказать… Скорее всего, чудовищного скандала не миновать.

— Здесь нет ничего сенсационного, просто трагический случай. Надеюсь, они оставят нас в покое, — сказала я, стараясь говорить уверенно.

— Ну, твоему оптимизму можно позавидовать, — ответила Кэссиди. — А кто эта бешеная блондинка?

— Коллега детектива Майерсона. Похоже, они не слишком ладят.

— Это не та работа, которая выявляет в людях все лучшее, — предположила Кэссиди.

— За исключением Кайла, — заметила Трисия.

— Разумеется.

Расстояние не позволяло нам слышать, о чем говорят детективы. Как ни старалась, я могла различить только отдельные согласные звуки. Я заметила, что Майерсон смотрит либо в блокнот, либо себе под ноги, в то время как Кук переводит взгляд с лица медэксперта на тело Лисбет.

Пытаясь угадать их слова, я невольно вспомнила о безмолвном кино Джейка. Их жесты мне ни о чем не говорили. Пока медэксперт не сделала резкого движения, поднеся руку ко лбу. Сперва я подумала, что она в шутку отдает честь. Но она повторила тот же жест, и я поняла, что она показывает, как был нанесен удар. Выражение «тупая травма головы» всплыло в мозгу, несмотря на то что я пыталась этому воспрепятствовать, твердя рекламные стишки и прочую бессмыслицу, которой забита моя голова.

— Ах ты черт, — сказала Кэссиди, тоже догадавшись, о чем речь.

У Трисии вырвался сдавленный всхлип.

— Дэйви сказал, что ее убили. Я не хотела этому верить.

— А детективы поверили.

Детектив Майерсон постучал по перилам лестницы, ведущей в бассейн. Медэксперт кивнула, подала знак криминалисту и указала на перила. Детектив Кук подозвала двоих полицейских в форме и очертила в воздухе широкий круг, охватывающий всю лужайку. Теперь они, должно быть, станут искать орудие убийства.

Трисия начала так сильно дрожать, что ее дрожь передавалась мне через Кэссиди. Кэссиди, растирая ей руки, кивнула головой в сторону дома и сказала:

— Пойдемте лучше туда.

Неожиданно соприкоснувшись с чужой семейной трагедией, ощущаешь себя, мягко говоря, неловко. Что-то в великолепии обстановки и безупречных манерах Винсентов вызвало у меня желание разрядить обстановку — придумать какое-нибудь занятие или сказать что-нибудь, что помогло бы всем отвлечься. Но в своей весьма полезной книжке о хороших манерах Эмили Пост ничего не говорит о том, как следует вести себя в доме, где произошло убийство, и даже мой предыдущий опыт с Тедди Рейнольдсом не подсказал мне ничего дельного. А тем временем мы вошли в гостиную, полную безмолвного отчаяния.

Здесь я еще не бывала. Сверкали дерево и медь, отполированные до блеска не одним поколением, а стены были такого глубокого зеленого цвета, что казалось, будто на плинтусах вот-вот выступит роса, толстые персидские ковры на полу призывали к тишине и сдержанности. Уловив их безмолвный призыв, я держала рот на замке, открывая его только затем, чтобы глотнуть бренди «Карлос Первый», которое разносил Нельсон. Осталось еще много шампанского, но пить праздничное вино было теперь кощунством.

Тетя Синтия и мистер Винсент говорили по двум разным телефонам. Тетя Синтия нагоняла страху на знакомого пилота чартерных рейсов из Лос-Анджелеса, а мистер Винсент объяснялся с родителями Лисбет. Он выглядел гораздо более бледным, чем у бассейна. Надо думать, нелегко сообщать родителям подобную весть. Я боялась даже представить, каково сейчас тем, кто на другом конце провода.

Ричард и Ребекка сидели на большом диване рядом с миссис Винсент. Трисия и Кэссиди, держась за руки, устроились в двойном кресле. Я бродила по комнате не потому, что мне не хотелось ни с кем общаться, просто мысль о детективах у бассейна не шла у меня из головы. Однажды я уже ступила на эту дорожку и теперь знала, как опасно ввязываться в расследование убийства. И все же я невольно гадала, что они думают, кого подозревают и чего ждать дальше.

Нельсон предложил бренди Ричарду. Это, кажется, развязало ему язык.

— Теперь бабушкины изумруды останутся у нас, правда?

— Ричард! — грозно предостерегла его мать.

Когда Нельсон протянул бренди Ребекке, та, пошатываясь, вскочила на ноги.

— Я не стану пить.

— Да, мэм, — спокойно ответил Нельсон и двинулся дальше.

— Я больше никогда не буду пить, — продолжала Ребекка. — Вот к чему приводит пьянство.

Ричард поднялся и обнял ее за плечи, желая не то утешить, не то угомонить. А возможно, и то и другое.

— Расслабься, — сказал он, показывая на тетку и отца.

— Как тут расслабишься, если Лисбет умерла?

— Спасибо, мне сразу полегчало, — простонал Дэвид.

— Прекратите. Оба прекратите, — ледяным тоном приказала миссис Винсент.

Ричард встал рядом с Ребеккой.

— Мы все взвинчены и ищем козла отпущения, чтобы излить свой гнев и горе. Но этому не бывать. Это было бы неправильно по отношению к Лисбет. Мы должны смириться с болью и остаться людьми. Задача трудная, но если мы все приложим усилия, то она выполнима. Иначе я не представляю себе, как нам с этим справиться.